Конечно, это не любовь
Шрифт:
Значит, нужно было выкручиваться самостоятельно, но это было непросто. Если бы маг и военный приходили к нему по одиночке и без охраны, он легко одолел бы любого из них, но вот справиться сразу как минимум с четверыми ему однозначно не удалось бы. Ему нужен был план — действенный, эффективный и исключающий все возможные риски. Проблема, однако, была в том, что его мозг начисто отказывался работать без дозы никотина и кофеина. За сигарету он, как ему казалось, без колебаний убил бы, а чашка кофе — горячего, чёрного и очень крепкого, —
Как он ни понукал себя, он ничего не мог придумать. Было очевидно, что ему нужна поддержка, хотя бы ещё один человек, который сможет отвлечь на себя внимание. Сначала он надеялся, что его хватятся в университете, но потом понял, что похитители наверняка предусмотрели это и отправили от его имени весьма убедительное письмо, сообщая, к примеру, что он сломал ногу и вынужден пропустить некоторое количество занятий. Ещё его пропажу могли заметить родители, однако и им наверняка было послано письмо. Любой, кто хоть немного знал Шерлока, сказал бы, что он ненавидит длинные письма, так что короткая записочка как минимум на пару недель успокоила бы их. Оставалась…
Гермиона. Конечно, они виделись недавно, но она так и не удосужилась прочитать ему воспитательную лекцию о том, как опасно выслеживать невидимых волшебников, так что она наверняка захочет с ним поговорить. На неделе она искать его не станет — побоится отвлекать от учёбы. Но в выходные, скорее всего, придёт к нему в убежище и сразу поймёт, что он давно там не появлялся. Как она поступит в этом случае? Решит оставить в покое? Однозначно нет, это не в её характере. Она направится в Кембридж, а, не найдя его там, посетит его родителей. Дальше всё совсем просто — она использует своё поисковое заклинание и вытащит его из этой чёртовой дыры.
Продумав этот план до мелочей, Шерлок перестал паниковать, и даже мысли о сигарете и кофе перестали его слишком сильно мучить. Нужно было просто подождать — и он ждал, развлекая себя то раскрытием каких-нибудь старых и не слишком интересных преступлений из собственного архива, то упражнениями в остроумии. Военный, правда, на его комментарии и оскорбления не реагировал, а вот маг приходил в ярость, его начинало трясти, он визжал, насылал осточертевшее «Круцио» — в общем, был отличной мишенью.
О том, что настала пора действовать, Шерлоку сказал дверной замок — маг всякий раз запирал комнату изнутри, поэтому лёгкое металлическое дребезжание с обратной стороны двери почти наверняка означало, что кто-то пытается снять заклинания. Дребезжание повторилось, и Шерлок на всякий случай достоверно изобразил обморок — будет лучше, если на него будут обращать как можно меньше внимания. Потом дребезжание сменилось резким стуком, и дверь сорвало с петель — в комнату ворвалась пылающая праведным гневом Гермиона.
Дальнейшее было делом полутора минут — при поддержке даже не одного, а целых двух волшебников (разумеется, как можно было не догадаться, что
— Шерлок! — воскликнула Гермиона, как только убедилась, что никто на них больше нападать не собирается.
— Только не вздумай меня обнимать! — быстро ответил он. Потом заметил, как на её лице появилось выражение обиды, и добавил: — по крайней мере до тех пор, пока я не приму душ и не переоденусь.
Гермиона фыркнула.
— Малфой, — произнёс Шерлок, отворачиваясь от неё, — если вы будете так любезны, что впечатаете ваш обитый железом каблук в лицо этому джентльмену, — он выразительно пнул военного по рёбрам, — можете считать, что больше ничего мне не должны.
Малфой весьма выразительно ухмыльнулся, но ничего сделать не успел, потому что Гермиона произнесла:
— Не вздумай! Никто не будет бить находящихся без сознания людей. Мы не… — она осеклась, но и Шерлок, и Малфой легко догадались, что не произнесены были слова «Пожиратели Смерти».
— Тогда за вами небольшой долг сохраняется, — пожал плечами Шерлок. — Советую как следует побеседовать с ними, а я вас, пожалуй, ненадолго оставлю.
И, не дожидаясь возражений, он вышел из комнаты и отправился на поиски душа. К счастью, в подвале он обнаружился — буквально за соседней дверью. Горячая вода привела его в отличное расположение духа, а уж после того, как в кармане одного из охранников он нашёл пачку сигарет и зажигалку, мир и вовсе показался ему прекрасным. Не обращая внимания на дым, Гермиона всё-таки бросилась к нему на шею, едва он вернулся в комнату.
— Как ты в это впутался? — прошептала она. — Я начала подозревать худшее.
— Ты подумала, что я решил продолжить эксперименты с наркотиками и что-то перепутал, — заметил Шерлок. Гермиону слегка покраснела, из чего он сделал вывод о том, что был прав.
— Мне и в голову не могло прийти, что тебя… — она шумно выдохнула и прошептала: — будут пытать.
— Это была очень скучная неделя, — хмыкнул он, — никакого разнообразия. Если бы я пытал человека, я уж точно не стал бы зацикливаться на одном заклинании.
— Почему-то я очень хочу тебя сейчас стукнуть, — заметила Гермиона, — а потом уложить в постель и отпаивать восстанавливающими зельями.
— Я в порядке.
— Я так не думаю, — подал голос Малфой, отходя от уже связанных какими-то толстыми зелёными лентами охранников, военного и мага. — Я своими глазами видел, как к вам применяли «Круциатус», а из ваших слов следует, что это происходило неоднократно. Так что я убеждён, что вы не в порядке. И кстати, мистер Холмс…
— Шерлок, — оборвал его он. Вот именно в эту минуту обращение «мистер Холмс» вызывало у него стойкое отвращение.