Конгломерат
Шрифт:
Грегуар был застигнут врасплох.
— Еще что-то? Ах да, чуть не забыл. Хочу попросить тебя об одной услуге.
— После таких новостей я готов оказать тебе любую услугу! — ответил отец воодушевленно.
— Речь идет о чем-то вроде консультации, за которую, впрочем, ты можешь получить неплохое вознаграждение.
— Скажи, сын, ты заботишься о моем состоянии? Ты уже думаешь о наследстве?
— Вовсе нет! Один мой друг по университету, сейчас он занимает важный пост в «Mosampino», в Соединенных Штатах, хочет познакомиться с тобой и задать несколько вопросов.
— Вопросов? О чем? —
— Не беспокойся, он не будет интересоваться твоими счетами! Он просто хочет попытаться понять, почему крестьяне так враждебно настроены по отношению к ГМО. Думаю, его очень беспокоит эта проблема, и потом, его руководство… В общем, он хотел бы провести несколько дней на ферме и спокойно пообщаться с тобой, со всеми вами. Это друг, не забывай.
— Но у нас много работы! И присутствие у нас американца вызовет пересуды.
— Ты не обязан кричать об этом на каждом углу. Это очень милый молодой человек, веселый и простой. Я думаю, его предки тоже были фермерами где-нибудь на Среднем Западе, недалеко от Чикаго.
— Чикаго… — завороженно повторил старик Батай. — Но, сын, ни я, ни твои братья не говорим по-американски, как же мы поймем, что он говорит, и как ответим?
— Не беспокойся. Он говорит по-французски, как ты и я. Мы вместе изучали экономику и финансы в Париже, он подкован больше, чем я, в том, что касается литературы. Уж поверь мне. Поселите его в моей комнате на втором этаже. И если у тебя будет для него работа, смело предлагай ему помочь тебе. Это веселый парень, а не ханжа какой-нибудь.
— Хорошо, — уступил отец. — Надо было сразу сказать, что предоставляешь мне бесплатную рабочую силу! Ему можно поручить собирать сено или маис!
— Да. Его зовут Билл Дженкинс. Я попрошу, чтобы он связался с тобой сегодня вечером.
— Хорошо, сын. Господин Билл. Передай, что я его жду.
Грегуар услышал звонок на обед. Он вышел из кабинета, предупредив перед этим Дженкинса, что его уже ждут на ферме.
Стол был накрыт в столовой. Мажордом распахнул двустворчатые стеклянные двери, и перед присутствующими открылся замечательный вид на лужайку. Говорили обо всем: о здоровье и мужестве Папы Римского, о Бен Ладене, о Саддаме Хусейне, который ожидал приговора, о пытках иранских заключенных американцами, которые крайне возмущали дона Мельчиорре.
— Уверен, Буш когда-нибудь за все это заплатит. Он не будет избран второй раз, — заявил патрон группы «Verdi».
— Это не совсем так, — попробовал высказаться Грегуар. — Буш выражает мнение среднего американца. А средний американец под держивает своего президента и оправдывает его поведение на Ближнем Востоке.
— Может, вы и правы, — произнес дон Мельчиорре, — но меня все это ужасно злит.
Он сделал знак мажордому, который тут же безмолвно поставил нежную музыку Вивальди.
— Время от времени надо позволять выступать и другим гениям Италии, — сказал он весело, — чтобы не говорили, что для меня не существует никого, кроме Верди!
Больше они не говорили об обстановке в мире, потому что каждый уже представлял себя плавающим в ванне с грейпфрутами.
31
Биллу Дженкинсу не нужно было повторять дважды. Как только Грегуар
Дженкинс сел в поезд на вокзале Аустерлиц. У него впереди было путешествие до Лиможа, которое займет часа четыре, а потом еще часа два до Герэ. Там он уже арендовал машину. Отец Грегуара приблизительно объяснил ему, как добраться до фермы. Вооруженный этими указаниями и картой местности, Дженкинс, имеющий природное чувство ориентирования, развитое в бесконечных поездках, чувствовал себя отлично подготовленным.
В дороге он размышлял над тем, как установит первый контакт и будет действовать дальше. Грег предупредил его, что отец был человеком добрым, но все же довольно суровым и ворчливым, который не любил терять свое время, к тому же мысль, что кто-то может на нем нажиться, ему тоже не нравилась. Билл Дженкинс продумывал надежные аргументы, чтобы заполучить доверие этого опытного старого крестьянина, работающего сейчас, по словам его сына, с самой современной техникой.
Бескрайние босеронские равнины напомнили Дженкинсу его родной Запад. Однако он был поражен раздробленностью земель. Кроме холмов, равнины были повсеместно разделены изгородями, то тут, то там возникали палисадники, заросли, если не целые леса, закрывающие владения от посторонних глаз. Ничего общего с огромными американскими пространствами, где казалось вполне нормальным, что один владелец обрабатывает тысячи гектаров. Вот так, под тихий и размеренный ход поезда, Дженкинс знакомился с новым, неизвестным ему миром, миром, который казался американцу экзотичнее тропиков.
В окруженном холмами Герэ стояло настоящее пекло. Дженкинс прибыл на вокзал и без труда отыскал фирму по прокату автомобилей. Заполнив все анкеты, получив подтверждение водительского удостоверения, представитель фирмы «Mosampino» сел за руль нервной «Клио» и отправился в путь. Дженкинс опустил все стекла, включил музыку на всю громкость и, вдохнув насыщенный кислородом воздух, почувствовал себя так, как будто родился заново.
Американец проехал Ажен и повернул направо, в точности следуя инструкциям старика Батая. Коровы на лугу безразлично жевали пожелтевшую траву. Было так жарко, что Дженкинс решил закрыть окна и включить кондиционер. Он все раздумывал над тем, в каком же состоянии на самом деле находится ферма семьи Батай, которую Грег представил как хозяйство, оборудованное по последнему слову техники. Билл немного сомневался в утверждениях своего друга — он не то чтобы не доверял Грегу, но между представлениями француза и американца о современной ферме существовала немалая разница.
Навстречу выехал трактор с прицепом фуража. Дженкинсу пришлось свернуть на обочину и остановиться. Водитель трактора поблагодарил Билла, пристально всматриваясь в его лицо. Чужака здесь замечали сразу.
— До фермы семьи Батай еще далеко? — спросил Билл Дженкинс просто, чтобы заговорить, поскольку знал, что едет в верном направлении.
— Прямо, а потом направо, за большим платаном, — ответил мужчина, немного удивленный тем, что незнакомец говорит с акцентом.