Конкурс киллеров
Шрифт:
В картонке тихо сидел удав! Относительно небольшой и, возможно, очень симпатичный, но ведь не кот, а змей! Питон или удав, черт его знает, может, это одно и то же!
— На садовой на скамейке плачут маленькие змейки, — машинально процитировала я один из стишков, регулярно озвучиваемых сынишке. — Разбежались малыши! Чем же мы не хороши?
Что-то переклинило меня сегодня на детских стихах! Не иначе впадаю в детство!
— М-мурик? — заикаясь, уже адресно вопросила я.
Пресмыкающеся не шевелилось, то есть не пресмыкалось. Вообще. Может, сдохло?
Я осторожно присела на корточки и внимательно оглядела своего нового
Мне, правда, и в те далекие времена, когда я училась по этой книжке, казалось довольно опасным занятием играть в гляделки с предполагаемой гадюкой. А ну, как она рассмотрит таращащегося на нее человека раньше и примет свои меры к устранению любопытствующего?
Впрочем, где у моего питонца глаза, я не увидела. Потому что вообще не нашла у него головы. Не в том смысле, что змея мне попалась безголовая, просто она как-то так хитро свернулась, что не видно было ни начала, ни конца. Только несколько толстеньких упругих колец, похожих на ливерную колбасу, затейливо раскрашенную тушью. Действительно, я не ошиблась, в окрасе змеиной кожи доминировали черно-серые тона, только образовывали они не полосы, а скорее ромбы.
Сейчас мне стало ясно, почему коробка была такая подозрительно длинная!
Нет, как хотите, а удавов пестовать я не подряжалась!
Путаясь в драной подкладке сумки и пачкая руки разлитым кремом, я пыталась нашарить сотовый, чтобы сразу же, немедленно, сию минуту позвонить этому мерзавцу Венечке и сказать ему, что я думаю о человеке, подложившем мне такую свинью! В смысле, такого удава! Некоторое время моя рука вхолостую месила крем вперемежку с бумажками и вдруг нащупала какое-то более крупное инородное тело.
— Это еще что такое? — забыв о питонце, я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.
Обнаруженный мною предмет представлял собой параллелепипед какой-то очень знакомой формы и фактуры. Нет, не может быть! Помешкав, я вытащила из сумки… пачку долларов в банковской упаковке!
— Десять тысяч баксов, — взглянув на бандероль, тупо возвестила я.
И села на пол, на счастье не на коробку с питонцем.
Право же, для одного дня слишком много потрясений!
— М-мя? — опасливо поинтересовался кот, неприятно удивленный моим поведением.
— А? — Я оглянулась на него, вытерла пачкой денег пот со лба и вымазала физиономию кремом.
Не буду врать, я не большая аккуратистка. На моем рабочем столе всегда царит сумасшедший бардак, из платяного шкафа, стоит только зазеваться, комом вываливается разное барахло, и в сумке идеальный порядок бывает лишь дважды за всю ее сумчатую жизнь — в момент покупки и когда я отправляю ее на помойку. Зато чего только не найдешь в моей торбе! Телефон, документы, деньги,
Держа истекающую разжижившимся на солнцепеке кремом пачку долларов в вытянутой руке, как дохлую мышь, я рысцой проследовала в ванную, осторожно обтерла денежный брикет бумажным полотенцем и задумалась.
Откуда эта гадость взялась в моей сумке и что мне с ней делать?
Ну, откуда взялась, думаю, ясно: подбросили. А кто и зачем? Не в силах придумать ответы на эти вопросы — редкий случай, когда мое воображение спасовало! — я аккуратно замотала баксы туалетной бумагой и положила сверток на полочку в шкафчик, где хозяйственная Ирка держит запасы мыла, порошка, шампуней и все той же туалетной бумаги. Потом разберемся с этим барашком в бумажке, а пока вернемся к нашим баранам, то есть я хотела сказать, к нашим питонам!
Чувствуя легкое головокружение, я вернулась в коридор. Тоха уже ушел, а Мурик спокойно лежал в своей коробке. Какой милый, благовоспитанный змееныш!
— Ну, давай знакомиться! — нарочито бодро сказала я питонцу, заглядывая в коробку.
Как его из нее вытащить, интересно? Брать увесистого Мурика голыми руками мне откровенно не хотелось, подвиг Геракла со змеями мне не повторить. Помешкав, я просто-напросто перевернула коробку, вытряхнув пресмыкающееся на пол. Мурик шмякнулся на линолеум, да так и остался лежать. Точно помню, когда-то в программе «В мире животных» показывали таких вот муриков, и ведущий говорил, что сытый удав спит, пока не переварит пищу. Похоже, Мурик недавно плотно откушал, не зря Венька говорил, что никакие корма ему не понадобятся, наверное, последней трапезы ему должно хватить на все время пребывания в гостях. Хотя кто его знает, может, на свежем воздухе у питонца проснется зверский аппетит?
Носком сандалии я осторожно пошевелила подкидыша и присела рядом, готовая в любой момент сорваться с места, если Мурик вздумает проявлять активность. Не вздумал. Присмотревшись, я наконец разглядела, где у змеи голова. Глаза у Мурика были закрыты, похоже, и впрямь наелся и спит.
— Значит, так, любезный, — сказала я с уверенностью, которой вовсе не чувствовала. — Ты будешь жить тут, в прихожей. Коробка твоя остается при тебе, можешь в ней спать, если захочешь. А дверь из прихожей в комнату я, уж извини, запру, нечего тебе по дому шляться.
Я уже решила, что на время пребывания в доме Мурика буду пользоваться черным ходом, благо есть в Иркином особняке и такой.
Чем кормить питонца, если он вдруг проголодается, я не знала. На всякий случай, насыпала ему в миску Тохиного «Вискаса» и Томкиного «Педигри» вперемешку, налила минеральной водички без газа. Посильно организовав быт удавчика, закрыла дверь из прихожей в комнаты на ключ и на время выбросила Мурика из головы. Нужно накормить Тоху и овчарку и подумать и о своей собственной жизни.