Константин Бальмонт и поэзия французского языка/Konstantin Balmont et la po?sie de langue fran?aise

Бальмонт Константин Дмитриевич

Qu'est-ce, qu'est-ce qui fait ce fr^olement, l`a-bas, Qui est comme le bruissement des calmes eaux?… Qu'est-ce qui songe, `a moiti'e endormi, Cro^it et chante? Silence… S'er'enit'e… Le monde est sous minuit. Tout se tait. L'^ame de qui, de qui? est entendue… Qu'est-ce, qui r'esonne, plein de vie? C'est une voix, jeune 'eternellement, une voix. Elle est presque, presque sans paroles, Mais belle, mais sainte, Comme le principe de tous les principes. Une vague qui roule, — Mais pas la Mer… Profond'ement Respire la vie d'un autre songe. Sous la Lune elle est si vastement aise! C'est un champ. La nuit regarde. Caressant est le regard 'etoil'e. Les doux 'epis chuchotent, Tous les 'epis chuchotent, Se redressent, chantent, — Se penchent pour le sommeil. S`eve de vie. Labeur 'eternel. Avec douceur le grain fr^ole le grain… Qu'est-ce qui est plus loin? Une th'eorie De troncs non vivants, mais vivants: Des grappes de fruits au-dessus de la terre, — A nouveau, principe des principes. Sur de petits piquets Une temp^ete recel'ee, Rire sonore, et le vers sonore, Un moment d'oubli, — la Vigne! Une joie sereine du visage, — Les 'etoiles regardent, caressantes… Il m^urit, il s'appr^ete son vin, Le jaune, le rouge raisin! Et l'on r'ecoltera ces grappes, On les 'ecrasera, on en extraira le sang. Le travail est gai. Les coeurs chantent. Dans la vie, `a nouveau, vit l'Amour! O Grain victorieux, Grappes de fruits de l'^Etre! Il sera du vin blanc, Il sera un flot rouge! Une ann'ee s''ecoulera apr`es une ann'ee, La vie doit se pr'ecipiter. Mais l''epi ne passera pas, Mais les grappes vivront! Les r^eves ne finiront pas, Le Printemps reluira pour tous! Ainsi, la Liturgie de la Beaut'e Est, fut, et doit ^etre!

Traduit par Alexandra de Holstein et Ren'e Ghil

Из

книги «Фейные сказки»

(М., «Гриф», 1905)

Чары феи/Les charmes de la f'ee

Я шел в лесу. Лес темный был Так странно зачарован. И сам кого-то я любил, И сам я был взволнован. Кто так разнежил облака, Они совсем жемчужны? И почему ручью река Поет: мы будем дружны? И почему так ландыш вдруг Вздохнул, в траве бледнея? И почему так нежен луг? Ах, знаю! Это Фея.

Je marchais `a travers la for^et. La for^et 'etait sombre Et 'etrangement enchant'ee. Et moi, j'aimais je ne sais qui. Et moi, j''etais 'emu. Qui a rendu si tendres les nuages, Qu'ils sont tous en douceur de perles? Et pourquoi le fleuve au ruisseau Chante-t-il: Serons amis? Et pourquoi tout soudain, le muguet A-t-il soupir'e, tandis qu'il p^alit dans l'herbe? Et pourquoi si suave, le gazon? — Oh! je sais: c'est la F'ee…

Traduit par Alexandra de Holstein et Ren'e Ghil

Из книги «Злые чары»

(М., «Золотое руно», 1906)

Близ синего камня/Pr`es de la pierre bleue

Близ Синего камня песок золотой, Песок золотой, измельченный Водой. Вода — голубая, прозрачная днем, И черная, злая во мраке ночном. Близ Синего камня песок золотой, И падает с Неба звезда за звездой. Вода умножает и точит песок, А камень все тот же, и путь все далек. Пути все далеки для тех, кто идет Песком измельченным, над сказкою вод. И вечно все тот же песок золотой, Близ Синего камня, над вечной Водой.

Pr`es de la Pierre Bleue est le sable d'or, Le sable d'or que grena l'eau. Eau bleue, transparente le jour, Et noire, et m'echante, dans la t'en`ebre des nuits. Pr`es de la Pierre Bleue est le sable d'or, Et tombe du ciel, une 'etoile, apr`es une 'etoile… L'Eau multiplie et retravaille le sable, Et la Pierre est la m^eme, et longue reste la route. Toutes les routes sont longues `a qui marche Sur le sable gren'e, au long du dire fantastique des eaux. Et 'eternellement le m^eme il est, le sable d'or, Pr`es de la Pierre Bleue, au-dessus du Flot 'eternel…

Traduit par Alexandra de Holstein et Ren'e Ghil

Призрачный набат/Le tocsin fant^ome

Я дух, я призрачный набат, Что внятен только привиденьям. Дома, я чувствую, горят, Но люди скованы забвеньем. Крадется дымный к ним огонь, И воплем полон я безгласным, — Гуди же, колокол, трезвонь, Будь криком в сумраке неясном. Ползет густой, змеится дым, Как тяжкий зверь — ночная чара. О, как мне страшно быть немым Под медным заревом пожара!

Moi, fant^ome tocsin je suis ^ame, Et toujours des seuls spectres percu. Les maisons, je le sens, sont en flammes; Les vivants s'y oublient, `a l'insu. La fum'ee entre eux se pelotonne. Je suis plein d'un mutisme obsesseur. Clame, ^o cloche, r'esonne, bourdonne: Deviens cri par la vague noirceur! La fum'ee, `a noeuds rampants, serpente; Lourde b^ete, la nuit r^eve et dort. ^O d'^etre muet, quelle 'epouvante! Sous le ciel embras'e, tout en or.

Traduit par Jean Chuzeville

Тринадцать сестер/Les treize soeurs

Сестры, сестры, Лихорадки, Поземельный взбитый хор! Мы в Аду играли в прятки. Будет! Кверху! Без оглядки Порадеет хор сестер. Мы

остудим, распростудим, Разогреем, разомнем. Мы проворны, ждать не будем. Сестры! Сестры! Кверху! К людям Вот, мы с ними. Ну, начнем. Цепко, крепко, Лихорадки, Снова к играм, снова в прятки. Человек — забава нам. Сестры! Сестры! По местам! Все тринадцать — с краснобаем, Где он? Жив он? Начинаем. Ты, Трясея, дай ему Потрястись, попав в тюрьму. Ты, Огнея, боль продли, Прах земли огнем пали. Ты, Ледея, так в озноб Загони, чтоб звал он гроб. Ты, Гнетея, дунь на грудь, Камнем будь, не дай дохнуть. Ты, Грудея, на груди Лишку, вдвое погоди. Ты, Глухея, плюнь в него, Чтоб не слышал ничего. Ты, Ломея, кости гни, Чтобы хрустнули они. Ты, Пухнея, знай свой срок, Чтоб распух он, чтоб отек. Ты, Желтея, в свой черед, Пусть он, пусть он расцветет. Ты, Корчея, вслед иди, Ручки, ноженьки сведи. Ты, Глядея, встань как бес, Чтобы сон из глаз исчез. Ты, Сухея, он уж плох, Сделай так, чтоб весь иссох. Ты, Невея, всем сестра, Пропляши ему «Пора». В человеке нет догадки. Цепки, крепки Лихорадки. Всех сестер тринадцать нас. Сестры! Книзу! Кончен час!

Soeurs, Soeurs, vous, ^o les Fi`evres, De sous terre tourmenteuses 'emanations en choeur! Nous jouions `a cache-cache par l'Enfer! C'est assez! En haut! T^ete en avant! Il oeuvrera avec ardeur, le choeur des Soeurs! Nous allons refroidir, — algides, nous refroidirons, Et r'echaufferons, et malaxerons! Nous sommes vites, nous ne tarderons… Soeurs! ^o Soeurs! En haut! chez les hommes! Et nous y sommes: commencons! Nous agrippant, fortement, ^o les Fi`evres, Vite au jeu, `a cache-cache, `a nouveau: L'^etre humain est notre passe-temps. ^O les Soeurs, les Soeurs, а nos places! Toutes les treize, sus au h^ableur! O`u est-il? Vit-il? — Nous commencons… Toi, Frissonie, laisse-le Frissonner, s'il lui arrive d'^etre en prison. Toi, Flammore, prolonge sa douleur, Par le feu, br^ule de la Terre la poussi`ere qu'il est. Toi, Glacine, de telle sorte, en la froidure Pousse-le, qu'il appelle son cercueil! Toi, Oppressante, souffle sur le sein, Couve-le d'un lourd de pierre, et toute, 'epoumone-le tout! Toi, Poitraille, sur la poitrine, Un peu, et encore un peu plus, demeure! Toi, Sourdaude, crache sur lui, Pour qu'il n'entende rien, plus rien! Toi, Courbatue, courbe-lui les os, Et qu'ils rendent un craquement. Toi, Gonfl`ene, connais ton terme: Que de toute sa bouffissure, il enfle! Toi, Jaunisse, `a ton tour! Laisse-le, laisse-le prendre couleur. Toi, Torsionne, marche `a sa suite, Et les menottes, les petons, tortille-les donc! Toi, Visionn'ee, surgis en diable, Pour que des yeux disparaisse le sommeil. Toi, Siccate, — il est bas — Fais maintenant qu'il se dess`eche. Toi, Putridie, ^o Soeur des Soeurs! Toi, danse-lui: «Il est temps!» L'homme n'a pas de jugement… Oh! tenaces, et fortes, sont les Fi`evres, Nous autres Soeurs qui sommes treize!… ^O Soeurs! En bas! Notre heure est pass'ee!

Traduit par Alexandra de Holstein et Ren'e Ghil

Камень-Алатырь/Pierre-Alatyr

На море-Океане, На острове Буяне, Меж камней — богатырь Есть Камень-Алатырь. Он бел-горюч и ярок, Неостудимо жарок. Красив его изгиб, Кипит тот Камень-кип. Горит тот Камень-чудо, Что лучше изумруда. Он каждый миг — живой, Тот Камень солнцевой. Под Камнем тем сокрыта Мечта, что не изжита. Спеши к нему скорей. Коснись до тайн морей. Все шире Море, шире. На Камне-Алатыре Сидит, в лучах горя, Громовница-Заря. Сидит Девица Красна, Смеется безучастно. Смешинки Девы той — Рассветы над водой. А раз придет охота, Совсем тот смех без счета, Смеяться так начнет, Что молния сверкнет. Все звонче смех певучий, Пожаром рдеют тучи. Огниста Красота, Светла ее фата. На море-Океане, На острове Буяне, Я Деву ту любил, У ней в гостях я был. Я был на этом Камне И заговор дала мне Она в огне живом, На Камне солнцевом. О, заговор тот властный Он дан мне Девой страстной. Все покорю я с ней. Гори, Огонь, сильней! Лишь Камень кто изгложет, Тот заговор мой сможет Лишить его лучей. Гори, Огонь, скорей! Но Камень кто ж изгложет, Кто пламень превозможет? Привет сиянью дней. Гори, Огонь, сильней!