Константинополь: история и археология древнего города
Шрифт:
Этих немногочисленных примеров достаточно, чтобы показать, почему столь затруднительны масштабные исследования на территории бесконтрольно растущего мегаполиса и почему археология здесь сводится преимущественно к охране памятников и истории архитектуры.
Только письменные источники разных времен и разного содержания благодаря своим детальным описаниям позволяют нам создать представление о Константинополе как о городе [8] . Поскольку развитие Константинополя тесно связано с эволюцией империи, то история империи становится частью истории Города. Фактический фон его истории нам известен почти исключительно из истории империи и императоров: вражеские нападения на столицу, землетрясения, восстания, строительные работы, ибо последние всегда были частью императорской идеологии, а потому постоянно включались в похвалы государям. История города как литературный жанр для Константинополя не сохранилась, но отразилась в отдельных хрониках. Городская же история дошла до нас в преимущественно легендарных рассказах о памятниках, отвечающих на вопросы об их возникновении и значении, – это так называемые ?????? ????????????????? (локальная история Константинополя) [9] . Там, конечно, упоминается множество памятников и зданий, однако их описания изобилуют малодостоверными или даже совсем фантастическими элементами и многократно вводили ученых в заблуждение. Тем не менее невозможно пренебречь ими и отказаться от включения этой информации в описание города, но, конечно, только после методичной перепроверки их содержания. Уникальный исторический источник, правда, только о времени до середины VI века, представляет собой трактат Прокопия Кесарийского «О постройках» [10] . Множество деталей касательно зданий и их декора
8
Документацию по Константинополю, преимущественно на основе письменных источников, см. в Janin, Costantinople byzantine (до 1964 года).
9
Тексты см. в Preger, Scriptores; Cameron, Constantinople; Легенды Царьграда.
10
Hauri, Procopios, vol. iii.
11
Reiske, De ceremoniis (полный греч. текст с лат. пер.); A. Vogt, Constantin Porphyrogenete (только I, 1–92, греч. – франц.).
12
Van der Vin, Travellers; Yerasimos, Les voyageurs; об императорских дворцах см.: Schreiner, Kaiserpalaste.
Все эти тексты дают нам лишь приблизительное представление о расположении зданий в пределах города или опорные точки (обозначения городских кварталов), которые на территории города поместить либо вообще нельзя, либо можно лишь очень приблизительно. Поэтому для Константинополя, помимо археологических, особое значение приобретают топографические исследования, то есть локализация отдельных зданий, дорог и кварталов, а также выявление внутригородских взаимосвязей. Если в вышеупомянутом трактате «О церемониях» и называются какие-то маршруты, то их отрезки описаны скупо, потому что они и так были понятны современникам благодаря указанным ориентирам. Путешественников же водили от памятника к памятнику, и они были плохо знакомы с городом или, во всяком случае, ничего подобного не демонстрируют.
В современном городском ландшафте (в отличие от многих средневековых центров западноевропейских городов) византийские улицы едва проступают – редкое исключение составляет ведущая от Св. Софии далее на запад центральная улица Меса. Земельных кадастров от византийской эпохи не сохранилось, а немногие дошедшие до нас документы касательно собственности (в основном связанные с церковными учреждениями) тоже не особо помогают, так как описывают небольшие по площади и не известные из других источников участки [13] . Кадастры раннеосманского периода (второй половины XV века) лежат недоступные в архивах, а исследования других османских источников только начались, также из-за сложностей с их прочтением. Карт Константинополя в современном смысле практически не существовало, как и карт западных городов. Еще меньше информации дают миниатюры в рукописях (если за нарисованными «зданиями» вообще можно разглядеть облик Константинополя). Самые ранние изображения города созданы западными путешественниками: незадолго до 1420 года появился рисунок флорентийца Кристофоро Буондельмонти [14] ; другой художник – Андреа Вавассоре (вторая половина XV века) [15] , рисовал, возможно, по оригиналам Джентиле Беллини, который был в Константинополе в 1479 году; вероятно, самый точный вид города принадлежит датчанину Мельхиору Лорихсу (1557–1561 годы) [16] . Кроме того, существует и (частично) неизвестный османский иллюстративный материал – его топографическое и архитектурное изучение находится еще в самом начале.
13
Cf. A. Effenberger, Die Kloster der beiden Kyrai Martha und die Kirche des Bebaia Elpis-Klosters in Konstantinopel, в: Millennium 3 (2006), 255–293 (262–275).
14
Barsanti, Buondelmonti.
15
Muller-Wiener, Bildlexikon, 33.
16
Oberhummer, Konstantinopel.
Вид Константинополя. «Нюрнбергская хроника». 1493
Самое раннее систематическое исследование города принадлежит Пьеру Жилю (Гиллиусу), который на основе собственных путевых зарисовок в 1561 году издал в Лионе свой труд De topographia Constantinopoleos, et de illius antiquitatibus libri quatuor [17] («Четыре книги о топографии Константинополя и его древностях»). Через сто лет его дело продолжил человек, фактический основавший византинистику как науку, – Шарль Дюфрен Дюканж, который, хоть и никогда не бывал в Константинополе, в 1680 году представил общественности свой труд Constantinopolis christiana seu descriptio urbis sub imperatoribus christianis libri quattuor («Христианский Константинополь, или описание города при христианских императорах, в четырех книгах»), соединив описание города с византийской историей. Собственно научный характер история города получила лишь в прошлом веке благодаря немецкому ученому Альфонсу Марии Шнайдеру [18] и французскому исследователю Раймону Жанену [19] . Архитектурные штудии, частично связанные с раскопками, начинаются только в конце XIX века, благодаря раскопкам при строительстве железной дороги, и чуть позже на территории Большого императорского дворца, когда пожар 1912 года дал возможность изучить эту местность. Первые архитектурные исследования в храме Св. Софии были проведены уже в середине XIX века в связи с затеянной султаном консервацией здания (под руководством Гаспара Фоссати) [20] , но лишь превращение мечети в «музей» в 1935 году сделало возможной основанную на научных принципах полную реставрацию (трудами американских реставраторов). Схожим образом началась реставрация и в Карие Джами (монастыре Хора), причем уже в XIX веке (под российским руководством), но только после Второй мировой войны, когда мечеть перестала быть местом отправления культа, удалось, насколько было возможно [21] , восстановить ее первоначальный облик. Некоторые другие церкви, превращенные в мечети, также реставрировались (например, церковь монастыря Липса, Календерихане Джами), но после завершения реставрации эти здания снова стали использовать в религиозных целях. Результаты их раскопок стали частично доступны благодаря публикациям, но зачастую эти сведения спрятаны в труднодоступных археологических отчетах. Среди гражданских построек лишь сухопутные стены удостоились тщательных научных исследований, которые были дополнены результатами текущих реставрационных работ, впрочем, небесспорных с научной точки зрения.
17
J.-P. Grelois, Pierres Gilles. Itineraires byzantins. Paris 2007.
18
Schneider, Byzanz.
19
Schneider, Byzanz.
20
Hoffmann, Hagia Sophia.
21
Klein, Kariye; Underwood, The Kariye Djami.
Литературу по археолого-топографической истории города вплоть до 1977 года обобщил Вольфганг Мюллер-Винер в своем Bildlexikon zur Topographie Istanbuls («Иллюстрированном словаре топографии Стамбула»). Незаменимую для исследователя историю светских и церковных зданий Константинополя, с привлечением обширнейших византийских письменных источников, составил проживший
22
Kulzer, Ostthrakien.
II. Константинополь как центр империи: пространственное развитие в политическом контексте
1. Долгий путь к средневековому городу: Византий
«Море гирляндой окружает город». Этими словами историк Прокопий Кесарийский в VI веке точно охарактеризовал расположение города – наподобие треугольника (как это постоянно подчеркивают современные авторы), между Мраморным морем и протянувшимся на одиннадцать километров заливом Золотой Рог [23] , который назывался так уже в древнегреческих источниках (?????, ??????????). Облик города определяют холмы, высота которых редко превышает 50 м, и низины, например русло Ликоса, формирующее широкую долину. Легенда о семи холмах, которая появляется в византийских источниках только с X века и хорошо вписывается в рамки подражания старому Риму, с точки зрения топографии – чистая фантазия, хотя редкое современное описание города не преминет указать на нее как на неопровержимый факт [24] . Суша резко и иногда довольно круто обрывается к морским берегам, вынуждая жителей террасировать здесь склоны, как, впрочем, и в других местах.
23
Прокопий Кесарийский. О постройках. I, 5, 10 (Прокопий Кесарийский. О постройках / пер. С. П. Кондратьева. Вестник древней истории. 1939. № 4. С. 202–283).
24
W. Brandes, Sieben Hugel: Die imaginare Topographie Konstantinopels zwischen apokalyptischem Denken und moderner Wissenschaft, в: Rechtsgeschichte 2 (2003), 58–71.
Вид Константинополя. Гравюра Я. Исаака. 1650–1659
Климат, определявший образ жизни обитателей города, был и в Античности, и в Средние века умеренно-континентальным: его формировал материк Малой Азии и Балкан с одной стороны и Черное море – с другой [25] . Если сегодня средняя температура в январе колеблется между 2,7 °C и 8 °C, а в июле минимальная средняя температура – 18 °C, то аналогичными цифрами следует оперировать и для Античности и Средневековья, хотя наука все лучше умеет различать изменения климата. Если же вспомнить, что город, почти как Неаполь, расположен на 41° северной широты, но в зимнее время сегодня, как и в Средние века (о чем сообщают источники), течение пригоняет сюда льды из Черного моря, которые в Х веке даже повредили морские стены, то разница со средиземноморским миром будет еще более очевидной. Как и многие земли Средиземноморья, Константинополь, расположенный на стыке тектонических плит – Анатолийской и Италийско-Балканской, – был подвержен сильному риску землетрясений, которые определяли историю его застройки и заселения в Средние века. Так, в Константинополе между IV и ?V веками было около 50 только упомянутых в источниках землетрясений, но реальное их число было гораздо выше [26] .
25
Kulzer, Osttrakien, 66–67.
26
См. ниже.
2. Основание города и его структура до Константина Великого
Следы расселения людей фиксируются на территории позднейшего города уже в неолите, в конце III – начале II тысячелетия до нашей эры. На азиатской стороне, в сегодняшнем Кадыкёе, уже в 700 году до нашей эры существовала финикийская торговая фактория, а около 660 года до нашей эры на современном Дворцовом мысу вслед за ней возникла конкурирующая фактория купцов из Мегары (города рядом с Коринфским перешейком), которая была названа Византием по своему легендарному основателю Византу (имя это не греческое, а фракийское). Возможно, греки (которые основывали колонии и во многих других местах, но прежде всего на берегах Черного моря) подчинили себе фракийское поселение, и «память» об иноязычных основателях отразилась в грецизированном имени города. В этом поселении были укрепленный акрополь (в районе сегодняшнего дворца Топкапы) и ряд храмов, которые упоминают Ксенофонт, Дион Кассий и византийские историки. Особое значение уже тогда имели порты на Золотом Роге.
Монета с изображением Византа, легендарного основателя Византия II–III вв Археологический музей Стамбула Фотография World Imaging
В политическом отношении город находился сначала под персидским владычеством, а затем попал в сферу влияния македонских царей. В 146 году до н. э. Византий добровольно перешел под покровительство Рима. В своей планировке он всегда оставался городом эллинистического типа, пусть даже холмистый ландшафт не позволял разбить здесь сеть пересекающихся под прямым углом улиц, разработанную Гипподамом Милетским. Большая центральная улица (называвшаяся в византийское время Меса) уже с самого раннего времени пролегла по гребню возвышенности: по ней шло транспортное сообщение с западом и заселенным фракийцами севером. Поскольку Константинополь сохранил эту древнюю ось в своей планировке и продолжал использовать древние общественные сооружения (например, части комплекса Ипподрома), пусть и с изменениями, то можно сделать некоторые выводы об уличной сети древнего Византия [27] . На западе его огораживала стена, причем именно там, где примерно на месте более позднего Форума Константина центральная улица проходила через ворота. Площадь римского города составляла не больше 0,7 км2. В ходе войны за престол между Писцинием Нигером (193–194) и Септимием Севером (193–211), последний осадил город в 193 году, и тот был вынужден сдаться через два года. Стены были разрушены, многие здания снесены, а сам город лишился городских прав. Впрочем, ставший самодержцем, Септимий Север позже расширил площадь города на юг к Мраморному морю – до 1 км2: были восстановлены и заново построены многие здания, но информация об этих событиях в письменных источниках часто довольно противоречива. Возможно, роль Септимия Севера вообще была гораздо менее значительна, чем это утверждают позднейшие тексты, и многие градостроительные инициативы на самом деле принадлежали Лицинию (308–324) [28] . Ипподром и прилегающий к нему большой комплекс терм (раскопанные в прошлом веке термы Зевксиппа) Септимий точно не достроил, да, может быть, и не закладывал, и даже сама стена города, которая у современных авторов постоянно называется северовской, не более чем легенда: в лучшем случае он частично восстановил старые римские стены.
27
Cf. A. Berger, Regionen und Strassen im fruhen Konstantinopel, в: Istanbuler Mitteilungen, 47 (1997), 349–414.
28
C. Mango, Septime Severe et Byzance, в: Academie des Inscriptions et Belles Lettres. Comptes rendus de l’annee 2003. Paris 2003, 593–608.
Экономически и политически ослабевший город пережил в III веке нападение готов, а в начале IV века пострадал во время борьбы за престол между Максимином и Лицинием (в 312 году), равно как и между Константином и Лицинием, который в Хрисополе (совр. Скутари-Юскюдар), расположенном напротив Византия на малоазиатской стороне Босфора, был взят в плен и выдан Константину в 324 году.
Развалины Ипподрома и Большого дворца. Гравюра. 1450
К этому моменту Византий имел за плечами почти 1000 лет истории с момента основания мегарской колонии – дальнейшие 1100 лет его позднеантичной и средневековой истории и будут представлены на следующих страницах. Кроме частей Ипподрома и терм Зевксиппа, а также находок керамики и монет, не сохранилось никаких свидетельств этой ранней его истории, и мы ничего не знаем о жизни обитателей города в ту эпоху. И в римские времена Византий был городом на границе ойкумены. Но позднейшие авторы никогда не забывали его старого имени и постоянно использовали его, особенно в риторической литературе высокого штиля, для современного им города. Так они сами поспособствовали тому, что наука Нового времени, начиная с Иеронима Вольфа (1516–1580), тоже стала называть город и государство Byzantium.