Консультант
Шрифт:
Коршун уже двумя руками схватился за голову и поинтересовался у него тихо и вежливо:
— Вы, милейший, какого… здесь орёте? Кто вы вообще такой? И что значит: «ворвался вепрем»? — Не тот ли это хахаль с коньячком и еженедельными хождениями от семьи к… его женщине? Ишь, гусь, разгагакался! И билетики, наверное, обеспечил на воскресную премьеру. Только облом вышел из-за болезни Ирины. Пиджачок ничего так, фирменный, не из дешевых. При деньгах, «ходок».
Два мужика уставились друг на друга в поединке взглядов. Стенка на стенку.
Ирина все это время трагически
— Кхм-кхм, — привлек к себе кашлем внимание присутствующих Шурка, — мамуль, я есть хочу. Может, мы в кухню переберёмся всей компанией? Там и разберёмся со всем. Что? Мне же тоже интересно! — И, кивнув на Вадима. — Этому дядьке лёд не мешало бы приложить к башке. А этого, — покосился на Чистобаева, — похоже, рановато развязали.
— Что? — просипел багровеющий блюститель порядка. Ему нестерпимо захотелось поставить всех находящихся в этой сомнительной квартире лицом к стене с упором на руки и ногами на ширине плеч, но заметив сковороду, неожиданно снова появившуюся в руках «рептилии», решил не испытывать судьбу.
— Сашка, попридержи язык, пожалуйста, — устало пожурила сына Котова. — Свет, покажи «гостям», где помыть руки, я… мне нужно буквально пять минут. — Она красноречиво потрепала штанину пижамы, намекая, что ей необходимо переодеться.
— Сюда, господа, прошу, — блондинка галантно пригласила следовать за ней.
Требовалось срочно разряжать обстановку и умасливать пострадавших мужчин.
— Когда мужик сытый — он добрый и адекватный. А этот, «маньяк» который, уж очень злой. Как так оказалось, что вы знакомы? — Подруги тихо переговаривались в кухне, заполняя стол «чем Бог послал».
— Так это тот лихач, что размазал юбилейный торт и разметал моих Смурфов по пешеходному переходу!
— Да ты что? — Ирина опустилась на табурет. Она не верила своим ушам. — Это ты ему гнома в штаны засунула? И сегодня снова… щупала? — Она хохотнула. — Тебе одного раза не хватило? Так над мужчиной издеваться! — Она покачала головой, глядя, как подруга залилась краской стыда. — Рискованная ты баба.
Стол радовал глаз нарезкой из колбаски, сыра, малосольными огурчиками. На плите разогревался борщ, на сковородке жарились котлеты, домашние, с румяной аппетитной корочкой. Вчерашнее пюре обновлялось щедрой порцией сливок, сырого взбитого яйца и масла. Блондинка с невообразимой скоростью строгала греческий салатик, приправляя его своей фирменной заливкой. Принесенные ею пирожки с экспериментальными мясными и фруктовыми начинками-ассорти были достойны похвалы самого требовательного ресторанного критика.
— Чего уж там, — Козырева грустно вздохнула, — понравился он мне.
— Да уж. Зачем тогда его после поцелуя отшила?
— Для порядка, — хмыкнула та. — Шустрый больно! Вообще думала, что командировочный женатик. Ищет себе на ночку одноночку.
— Я фигею, — замерла Ирина. — Это тот самый Сан Саныч, с которым мы переписывались! Вот тебе и консультант. — Вздохнула. — Ты вспомни, что мы ему писали!
— А что он нам писал? — возмущенно вскинулась Светлана. — Сколько крови попортил! А твой начальник ничего так. Боевой, симпатичный.
— Вы кто? — первым нарушил гнетущую паузу Вадим, облокотившись о подоконник в зале.
— Хочу задать вам тот же вопрос, — профессиональная осторожность Бая не позволяла вот так, сходу, открывать карты.
Коршунов не любил играть в прятки. Пора детства канула в Лету.
— Я начальник Ирины Петровны. Приехал навестить ее. Она на больничном, если вы не знали.
— Как-то не заметил. Хотя болезнь явно прогрессирует, затронув умственные способности её обладательницы.
«Странно, — подумал шеф Кошки, — любовник и такое говорит о своей даме сердца». Он приосанился.
— А вы этому где-то специально учились — порочить с чистым сердцем при посторонних свою женщину?
— Кого имеете в виду вы? — сильно удивился Чистобаев.
— Мы разве не об Ире говорим? — Федоровичу стало казаться, что он теряет нить разговора. Кто кого не понимал?
— О ней. И знаете… Тот в здравой памяти не проживет и дня, кто согласится жить с такою ведьмой!
Знаком я с нею несколько часов — мне этого с лихвой хватило. Нет, мы не пара — судьба уберегла.
— «Балладу» мы смотрели, и не раз, и Ржевского вы не присваивайте лавры, — протянул угрожающе большой босс, медленно сокращая расстояние между собеседниками.
— Ну я-то хоть похвастаться могу, что обладаю живостью мышления, а вот ваш «крокодил»…
С такой фантазией быть ей звездой бульварной прессы.
— Не трогай эту женщину, предупреждаю. — В голосе добавились шипящие нотки. — Её я знаю дольше.
За грубые слова, за оскорбление и в морду дать могу, зубов не досчитаешь.
Мужчины стояли напротив друг друга, сжимая кулаки.
Котов-младший тихо присвистнул в восхищении: «Да тут кипят шекспировские страсти! Пошел высокий слог!
Не хило их так приложило сковородкой! Дуэль словесная, однако, впечатляет:
как мастерски один другого лупит трехсложным дактилем по скромному хорею!» — Замер пораженно, скривился. — «Вот, блин, оно заразно!!!»
Чем бы всё это закончилось, неизвестно. Хотя почему неизвестно? Последовала бы стандартная процедура из пробных толчковых выпадов руками, возможно, ногами, головой, перешедшая в уже ничем и никем не сдерживаемую серию бросков, кувырков и прочего. Но…
— Мужчины, милости просим разделить с нами скромную трапезу. — Воркующий лепет прелестной голубоглазой феи прервал «петухов» на полувзмахе их верхних конечностей. — Пора уже прояснить ситуацию. Шурка, закрой рот и иди за стол!