Контора Игрек
Шрифт:
– Стив, это мое полотенце.
– Постираю и верну, – буркнул Стив.
Телепортация в пределах планеты не входила в перечень запретных действий, и они втроем отправились на яхту, где Стив сменил обмотанное вокруг бедер полотенце с пауками и розами на мешковатый комбинезон цвета ржавчины.
На другой день состоялся разговор о Маршале – в домике на туманном берегу, в комнате с белеными стенами и множеством пыльных стеклянных полочек, на которых были разложены разнообразные раковины. Словно кто-то собирался устроить тут морской музей, но внезапно остыл к этой затее, не доведя дело до конца. В углу за креслами стояло еще две коробки раковин, прикрытых сверху рваным ковриком из искусственного меха,
– Надо решить, как быть с Маршалом, – начала Тина. – Можно его убить, а можно взять живым и сдать Космополу. Без машины-усилителя он ничего по-крупному натворить не сможет, а его способности пригодились бы для обезвреживания преступников, особенно террористов.
– Хочешь получить от Космопола награду? – скривился Живущий-в-Прохладе. – Тина, это не тот случай, когда стоит проявлять присущую человеческой расе меркантильность. На Вьянгасе ты пострадала меньше всех, однако вспомни, что было с другими, – он выразительно скосил глаза в сторону Поля – тот не заметил, взгляд предназначался Тине, сидевшей напротив.
– Я ничего не забыла. Я просто предлагаю обсудить этот вопрос. Мне пришло в голову, что против террористов и других таких же отморозков Маршал был бы незаменим.
– По-твоему, Космопол удержит под контролем боевого киборга и в придачу – мага? – Лиргисо саркастически выгнул бровь. – Тебя они удержали бы против твоей воли?
– Вряд ли.
– А ведь Маршал не в пример сильнее тебя как маг и умеет подчинять себе окружающих. Мы с ним делаем это по-разному, но я способен оценить чужое искусство… Поверь, он будет слишком опасным пленником.
Тина машинально протянула руку, взяла с полки шипастую раковину, окраской похожую на картофелину. Она вовсе не собиралась защищать Маршала и скорее склонялась к тому, чтобы убить его, а вышло наоборот… Потому что Лиргисо сразу же завелся и начал язвить, и она по привычке едва не начала с ним спорить. Она держала хрупкую раковину на ладони, опасаясь раздавить неосторожным движением: когда ее одолевала досада, с ней такое случалось.
– Поль, что скажешь о Маршале ты? – спросил Живущий-в-Прохладе.
– Рассмотреть его как следует я не могу из-за экранировки, но это действительно очень сильный человек. И в нем много горечи… Он хочет передать свою горечь всем остальным, вот что плохо.
– Выпускать такого, как он, против террористов, может, было бы эффективно, – заговорил Стив. – Но ведь он и раньше мог заняться борьбой с терроризмом, а вместо этого сколотил «Контору». Даже не сам сколотил, а прибрал к рукам организацию, которая когда-то была подразделением космической полиции. Так что не остаться бы Галактике без Космопола, если мы сдадим туда Маршала и его там посчитают полезным.
Тина была благодарна Стиву за то, что он не стал блокироваться против нее с Лиргисо, а изложил свое мнение чуть позже, задумчивым бесстрастным тоном, как будто рассуждал на отвлеченную тему. Впрочем, Живущий-в-Прохладе тоже вдруг стал странно сдержанным и покладистым и заявил, что готов согласиться с решением большинства.
Дальнейший разговор протекал почти идиллически – ни споров, ни пикировок. Говорили в основном Стив и Тина, Лиргисо изредка вставлял одну-две реплики – словно умный, но нерешительный дипломат, который никак не может определиться насчет своей позиции. Потом он с любезной улыбкой откланялся и ушел; Тина услышала, как он зовет из галереи Хинара.
– Вечер уже, – Поль посмотрел на часы. – Долго мы просидели.
– У тебя что-то вызывает тревогу? – взглянув на него, спросила Тина. – Опасность?
– Что-то есть, но не опасность. Не могу понять, что это. Я пока в душ.
Судьбу Маршала они так и не решили. Если будет драка – он умрет, но если он захочет сдаться и сам потребует, чтобы его передали
– Главное, ведь то, что он делает, – бессмысленно. Сильнее всего это подействовало на Поля, у которого и доброты, и порядочности, и сочувствия к другим столько, что хватит на троих и еще останется. Причем для таких, как Поль, воздействие Маршала смертельно опасно. Это было полезно разве что для Лиргисо, но с ним тоже вышло не лучшим образом. Вот если бы он вдруг обрел совесть, сохранив при этом свои хорошие качества – ум, смелость, художественный вкус, – тогда бы я, может, в чем-то признала правоту Маршала. А то как вспомню этого несчастного типа, который извинялся перед моими ботинками и рыдал у меня на груди, – так и смешно, и оторопь берет. Не знаю, во что бы мы превратились, если бы это продолжалось достаточно долго… В общем, Маршала надо прикончить.
– Вероятно, Космопол захочет его использовать, а он, в свою очередь, захочет использовать Космопол, – отозвался Стив. – Тот случай, когда лучше убить.
Поль постоял во внутреннем дворике – в этой емкости с туманом, наполненной влажным запахом водорослей, – потом поднялся по узким истертым ступенькам в открытую галерею и повернул в устланный циновками коридор, где находилась его комната. Впотьмах обо что-то споткнулся.
При его появлении должен был вспыхнуть свет, но система, видимо, опять накрылась. Надо сказать Хинару, тот уже два раза чинил эту рухлядь.
Переступив через порог комнаты, Поль даже не удивился темноте: и здесь то же самое. Кажется, выключатель слева. Он повернулся, ощупывая холодную оштукатуренную стенку, и тут ему на горло легла чья-то рука.
Нападение застало его врасплох. Его не душили, прикосновение было почти нежным, но он стремительно скользил в обморочную пустоту… На долю секунды вспыхнуло изумление: почему он не почувствовал опасности?! А потом сознание угасло.
Не было такого грязного слова, которым Маршал не определил бы Тину Хэдис. В «Конторе» издавна вошло в традицию внимать забористой маршальской ругани с благоговением, но сейчас Римма все чаще ловила себя на том, что это начинает ей надоедать. С утра до вечера слушать про суку …, из-за которой все пропало на …, потому что совести и раскаяния в ней нет ни … (Кирч про себя с крамольной ехидцей отметила, что ее шеф первым додумался измерять количество совести и раскаяния в таких единицах!), которая поубивала на … хороших ребят, чтобы спасти от справедливой кары своих дружков, двух …, а если бы ее там не было, все бы прошло как надо… Римма понимала, что Маршал в первый раз потерпел настолько сокрушительное поражение и переживает тяжелый душевный кризис, но роль няньки-утешительницы никогда ее не привлекала.
Тина Хэдис призналась в интервью, что на Вьянгасе Лиргисо был с ней – они заключили союз против остатков «Конторы Игрек», так как Стиву Баталову пришлось срочно вернуться в свой родной мир, а третьим был Поль Лагайм.
«Значит, вот кто нас нашел… Этот слабак с Неза выбрался из миксер-моря специально для того, чтобы погубить Команду Сильных! И неужели правда, что Тина была любовницей Лиргисо?»
Последний момент вызывал у Риммы негодование, смешанное с нездоровым, по ее же меркам, любопытством. Как всегда, когда речь заходила об интимных отношениях. Ей недавно исполнилось двадцать шесть, однако эта область жизни так и осталась для нее чужой – «взрослой», запретной и стыдной. Что ж, по словам Маршала, заниматься этим самым стоит только ради продолжения рода; внутриконторские служебные романы он не одобрял, хотя и закрывал на них глаза – до поры до времени, пока не проштрафишься. Так что боец Кирч жила правильно и все равно не могла задушить в себе проклятое любопытство.