Контракт с подонком
Шрифт:
– Где? А... Пощёчина, - болезненно усмехается.
– "Одна девушка" залепила. Не поскупилась на размах!
– Данилевский опять оскандалился?
– дёргаю бровями.
– Ой... Ты прям как Императрица сейчас!
Отворачиваюсь, слепо глядя перед собой.
– Тебе не интересно за что?
– Чужое грязное белье вне зоны моих интересов, - хрипло и неуверенно заявляю я.
– Молодец. Так всегда всем и говори.
– Мда. Раньше ты позорил Софью Алексеевну, теперь планируешь
– Отнюдь, моя дорогая! Я как раз защищал твою честь перед "одной девушкой". Это ее и оскорбило.
– В самом деле? Неожиданно.
– Я заслужил что-то типа поцелуя?
– Могу - в лоб.
– Мне нужно пониже. Примерно на метр.
– Ты можешь хотя бы болеть прилично?!
– Сними очки...
– Нет.
– Это как шкурка у лягушки?
– тихо смеётся он.
– Да? Если сожгу до обозначенного часа, то тебя похитит кто там был?
– Кощей.
– Ла-а-адно... Носи свою шкурку. Я уже к ней привык. Ты ложись, - хлопает ладонью рядом.
– Я посижу так немного.
Не снимая халата, сворачиваюсь у него под боком.
– Нормально ложись.
– Мне вставать скоро, - комментирую я.
Слышу как делает глоток. Вздыхает.
– Тебе легче?
– Легче.
Устало засыпаю.
– "Свет выключи"...
– слышу сквозь сон.
Ложится рядом.
Обнимает.
Я уже слишком заснула, чтобы возмущаться.
– Обижали тебя, сволочи?
– в его голосе улыбка.
Заправляет прядь волос мне за ухо, вдоль дужки, трогая временный гвоздик в ухе.
– Мхм...
– жалуюсь я, уворачиваясь щекотных ощущений.
Сон мой меняется на сказочный сюжет. С царевичем и лягушкой.
Как-то так получается, что во сне мы переворачиваемся на другой бок. И теперь я обнимаю его.
Он тихо стонет, сокращаясь словно от спазма. Моя рука оказывается у него на солнечном сплетении. Он вжимает мою ладонь своей туда, где болит. Поглаживаю на автомате круговыми движениями. Как делала иногда с малышами, когда меня оставляли за няньку.
А мои губы оказываются у него между лопаток. Данилевский пахнет как мое разбитое сердце... Неизбежным омутом! Я прижимаюсь ближе.
Это точно последний раз, Мелания! Последний раз...
Иначе, это закончится тем, что он будет трахать тебя просто потому, что обязывает общая постель. И он может себе это позволить.
Тебе оно надо?
Нет. Не надо. Я не хочу.
Но сейчас вот я его глажу...
Утром встаю ещё до того, как приходит Зоя. Тихо собираюсь.
Перед тем, как выйти из комнаты, смотрю на спящего Макса. Как подрагивают его черные пышные ресницы.
Больница, значит?
И зачем я это все терплю? Не ради трехсот же тысяч. Их получить я не надеюсь.
И уже не ради прояснения своего прошлого -
Ради чего-то другого. Чего?
Если сейчас взбунтуюсь и дам заднюю, это ударит по нему.
И он, конечно, дурак, что затеял это все. Но я не хочу, чтобы по нему прилетело всех мощностей Софьи Алексеевны...
Мы словно в одной команде, где мой интерес уже испарился, а его стал острее. Но уже - команда. А своих бросать нельзя.
Наверное, потому и позволяю этой истории развиваться.
Морщится во сне, вжимая кулак в живот.
Ооо... Бедняга. Присев на край кровати, тянусь, чтобы вытащить сырое полотенце из под его плеча.
На ощупь ловит мою руку и кладет себе на солнечное сплетение. Прижимает своей сверху.
Покорно сижу, бесстыже разглядывая его красивое тело.
Чувствую, как медленно перемещает мою руку вниз... Ещё ниже... Ещё!
Удивлённо поднимаю брови, наблюдая, как торец моей кисти прикасается к резинке его боксеров. И у него эрекция...
– Тебе одной пощёчины мало?
– шлепаю гневно его по животу.
– Оу!
– переворачивается, откатываясь от меня.
Утыкается лицом в мою подушку.
– Да в чем проблема, я не понимаю...
– сонно бубнит в нее.
– Все равно спим вместе, чего не кайфануть?
Во-о-от!
– Нет. И больше не трогай меня! Никогда.
– Да чо я сделал-то?!
– поднимаясь, взъерошивает шевелюру.
– У нас договорняк, ясно?
– Громче ори. Не вся прислуга услышала. Придурошная...
– падает на подушки, пялясь в потолок.
Выхожу, хлопнув дверью.
Хочется осесть здесь же и поскулить от того, как ноет внутри.
Но я бегом спускаюсь по лестнице. В самом ее конце натыкаюсь на Софью Алексеевну.
– Доброе утро...
– хриплю я.
– Лана!
Оглядываюсь.
Выскочив из комнаты прямо в трусах, Макс перевешивается через перила, ища меня взглядом.
Встречаемся глазами.
– Что?
– выразительно стреляю взглядом на Софью Алексеевну.
– Люблю тебя!
– лыбится он самодовольно.
И смачный воздушный поцелуй.
Вздыхаю.
Придурошный...
Глава 20 - Пешки
Вот уже несколько дней я чувствую себя племенной кобылкой. И только здравый смысл держит меня в этой клинике. Сама я себе никогда не оплачу ни такое обследование, ни процедуры. И это "во благо". Но...
Но, Данилевские немного ку-ку - это факт.
Немногочисленные пломбы вынуты, вставлены новые, все отбелено и санировано до скрипа, как фаянс! Мне кажется, я могу улыбкой освещать темные аллеи.