Контрольный выстрел

Горшков Валерий Сергеевич

– Капитан, где и при каких обстоятельствах произошла авария?

Я с трудом взял себя в руки.

– У Парголово. Врезалась в опору железнодорожного моста. Есть свидетели. Утверждают, будто в аварии виноват черный джип. И будто бы без номерных знаков. Якобы перед мостом притер «корвет» Лебедевой к каменной опоре моста.

– Она… жива? – Я понизил голос.

– Жива… – сообщил капитан после длительной паузы. – Спасли ремни безопасности. Несколько царапин, небольшое сотрясение, так что пока… жить будет. –

Быков пристально посмотрел мне в глаза. – А у тебя по-прежнему нет желания поделиться со мной своими подозрениями?

– Есть такое желание.

Я рассказал капитану Быкову все, что успел поведать мне Антон Хромов, и закончил с вызовом в голосе: – Жаль, но мне думается, наша доблестная милиция не способна защитить граждан от беспредела всяких Змеев, Захаров и прочих отморозков. – Интересно… – процедил сквозь зубы капитан. – Дима! Глушко! Подойди-ка сюда…

К нам подошел невысокий худощавый мужчина с аскетичным лицом.

– Побеседуй с Кирсановым, а потом немедленно свяжись с командиром СОБРа. Похоже, собровцам предстоит серьезная работа.

– А у меня есть кое-что по поводу машины Кирсанова, – сообщил Глушко. – Дворник из соседнего дома прошлой ночью возвращался восвояси уже под утро и был, мягко говоря, не совсем трезвый. Однако успел разглядеть, как от гаража к проходу между домами прошагал незнакомый ему мужчина. Говорит, что потом услышал шум отъезжавшей машины. Это все.

– Значит, ты даже не представляешь, кто бы это мог быть? – спросил капитан, окинув меня пристальным взглядом.

Я промолчал. Почему я должен представлять. В конце концов, кто из нас сыщик?

– Где сейчас Лебедева? – спросил я у Глушко.

– Насколько мне известно, у себя дома. У нее тяжелейшая депрессия. Там целый взвод из охраны. Да и наши ребята неподалеку. Вторая попытка нападения не исключена.

– Думаю, это непременно случится, но не так скоро! – озвучил свое мнение капитан. – Ладно, Дима, займись ювелирным делом…

Я рассказал Глушко об исповеди Хромова, а когда все уехали, поплелся домой. На душе было настолько погано – хуже не бывает! Господи, наконец-то меня оставили в покое!

Забрезжил рассвет, на небо было хмурым. Будто чувствовало, что затевается что-то недоброе.

Глушко, как я потом понял, повел себя чрезвычайно оперативно – подразделение по борьбе с терроризмом при поддержке собровцев уже в начале шестого утра бросилось по следам Змея. Хотелось верить, что девочку найдут и ничего ужасного с ней не случилось.

Выпив чашку крепкого чаю, я набрал номер Алекса Кайро. Он ответил сразу же. Я вкратце изложил ему ситуацию, на что он отреагировал в свойственной ему манере:

– Вот падлы, а? Тачка твоя – херня, а парня жаль. Где встречаемся?

– Вообще-то мне надо смотаться в Пулково, «фронтера» до сих

пор там, а без машины я – как без рук. И в офис не помешает наведаться. У меня в сейфе упаковка патронов. Чую, пригодятся на днях или раньше. И конечно, Аллу необходимо навестить. Может, расскажет, что собиралась. Сдается, узелок затягивается тугой. Знаешь, подъезжай на Каменно-островский через час и жди меня там! Заглянем к Алле вместе. А я сейчас по-быстрому сгоняю в аэропорт.

– Лебедева, она что в истерике?

– Нервный срыв.

– Давай, двигай. Если что – звони! Я тоже, соответственно. До встречи! – Алекс положил трубку.

Поймать такси мне удалось довольно быстро.

Глава 63.

Серафимовское кладбище.

«Фронтера» стояла там, где я оставил ее четыре дня назад. Может, и джипарь уже с сюрпризом? Однако тщательная ревизия успокоила меня.

На стоянке возле офиса машин было мало, хотя часы показывали без четверти восемь. Воскресенье, что ли? Да нет, суббота… Просто большинство коммерческих организаций, в отличие от «Цербера», по субботам отдыхают.

Я поздоровался с дежурным в подъезде, предъявил удостоверение и уже хотел просить его снять сигнализацию с офиса, как вдруг услышал:

– У вас открыто! Уборщица убирается. По будням начинает в шесть, по выходным – в восемь.

Невысокая, опрятная женщина лет шестидесяти пяти в синем халате пылесосила ковролин возле дверей моего кабинета. Я постоял у нее за спиной, а потом кашлянул.

– Ой! – вскинулась она. – Доброе утро. Я не помешала? В субботу обычно никого не бывает…

Доброе утро. Все нормально! Работайте.

Я достал из кармана пластиковую карточку-ключ, 11 провел ею по сканирующему элементу электронного замка, открыл дверь.

– Горе-то какое, а? – Уборщица покачала головой. – И за что такая напасть! Сначала Анатолий Александрович, потом Михаил Александрович. И вот – Сергей Сергеевич. Что же такое творится-то? Хорошие, вежливые, уважаемые люди… а увяли до поры до времени. Порчу на них навели, не иначе…

– Простите, а кто это, Анатолий Александрович? – не удержался я т вопроса, рискуя уронить себя в глазах уборщицы. Начальник службы безопасности, а не знает…

– Да как же, миленький! – всплеснула она руками. – Это же Владимиров, покойный хозяин вашей фирмы! Разве не знаете? При нем «Цербер» – то и образовался.

И давно он умер? – спросил я и почувствовал, как начинает пульсировать в висках.

– Вы сами-то кто будете? – Женщина окинула меня подозрительным взглядом с головы до ног. – Что-то раньше вроде бы не видались.

– Новенький я. Командир над охранниками. За порядком смотрю, а кое-чего, получается, не знаю. Когда, говорите, Владимиров скончался?