Контрольный выстрел

Головачев Василий Васильевич

— Нас предупредили о возможности отказа.

— Присядем.— «Серый призрак» кивнул на появивши­еся два кресла рядом с креслами Яна и Ставра.— Не то­ропитесь с формулировкой ваших доказательств, пока я — на линии ожидания, время, которое мы затратим на пе­реговоры, для внешнего мира не существует. Итак, цель вашего поиска.

— Нейтрализация влияния Фундаментального Агрессо­ра — по нашей терминологии, или Игрока, на родную ме­тавселенную. Без помощи извне мы не справимся, хотя, по сути, многие из нас являются зародышами будущих Инженеров.

— Файверы,— задумчиво проговорил Иерарх Пути.— Интегральная раса. Эта

история нам известна. В вашем домене не произошла смена творцов по линии Архитекто­ры-Конструкторы-Инженеры, и даже мы не решились за­менить последних... по многим причинам, не имеющим значения для данной беседы. Ну, хорошо, допустим, вы уничтожите посланников ФАГа и следы их пребывания в домене, но знаете ли вы, что независимо от этого пришла Пора Перемен? Вселенная уже никогда не будет такой, какой была.

— Знаем,— твердо сказал Грехов.

— И все же решение судьбы Игрока — не цель. Даже спасение человечества и других цивилизаций в вашей ме­тавселенной не является абсолютной этически выверенной ценностью для игроков такого уровня, как Универсум и Логос... ну, или ФАГ. Да, для вас это, возможно, Война, жестокая и беспощадная, на выживание, но для них — ин­тереснейшая, захватывающая, многовариантная Игра со все­ми вытекающими последствиями. Любая ценность предпола­гает иерархию целей и градацию трудностей на пути к их достижению. Бели вас, отдельных представителей человече­ства, я могу понять, то человечество как целое — нет! Там, где все можно получить целиком и сразу, ничто не имеет ценности, в том числе и сама жизнь, а именно это и про­исходит на Земле с вами, людьми. Почему бы вам не взглянуть на проблему Войны-Игры с другой стороны? С той, что Игра призвана переоценить ценности, изменить ориентацию большинства людей, и потому она — безус­ловно полезна?

— Может быть.— Грехов остался спокоен.— Но это — лишь точка зрения стороннего наблюдателя. Для нас жизнь имеет не абсолютную, но все же огромную цен­ность, и мы, естественно, будем стремиться ее сохранить. Человечество уже подошло к реализации технологий сле­дующего уровня, преследующих уже не материальные, а духовные цели, но если Войну не остановить, мы уже не успеем выйти на другую ступень, перейти из биологиче­ского вида в культуротворящий.

— Что ж, допустим, я приму этот аргумент, хотя он аксиологически слаб. Мы не верим в адаптивность чело­веческой популяции, несмотря на то, что она и способна рождать файверов. Для того чтобы выжить в чужой Игре, человечеству необходимо срочно создавать технологию этической нейтрализации межчеловеческих отношений, рассчитать «амортизаторы зла», изменить биологию, и так далее, и так далее. Вы уверены, что это возможно?

Ставр с ужасом, затаив дыхание, ждал ответа Габри­эля, как и Диего Вирт, но ответил не Грехов, а Ян Тот:

— Это возможно.

Иерарх Пути с тем же задумчивым выражением лица взвесил Яна, кивнул:

— Похоже, вы знаете, о чем говорите. В какой степени вам доступен футурганализ?

— До предела насыщения с удвоением кванта на каж­дые десять квантов времени.

— В таком случае вы должны знать, чем закончится Игра в вашем домене.

— Конечно, мы знаем,— сказал Ян Тот с беглой улыб­кой.— Я знаю даже то, что вы согласитесь помочь.

Иерарх Пути изобразил ответную улыбку.

—

Видящие суть вещей даже среди файверов встреча­ются нечасто. Но вернемся к сути проблемы. Вы меня пока не убедили. Почему я или другой Инженер в совер­шенно чужой метавселенной должны спасать человечество, к которому мы, мягко говоря, равнодушны? В такой тех­нологически ориентированной культуре, как земная циви­лизация или культура гуррах, изменчивость условий жиз­ни нарастает по экспоненте, что далеко не безразлично для обычаев и морали. Пример — цивилизация джезенои­дов. Скорость изменений ее социума превысила некий предел, появились непреодолимые помехи на пути соци­ального наследования норм и моральных принципов: нор­мы родителей оказались анахроничными и неприменимыми в ситуации, которую застали дети,— и социальный дрейф ценностей привел к вырождению цивилизации. Без войн и вмешательства извне. То же самое ждет и человечество.

— Не совсем,— качнул головой Ян Тот.— То есть в принципе — да, процесс почти необратим, но шанс есть. И шанс этот — вы правильно сказали только что — Игра. Мы не просим у вас оружия или материальной помощи для борьбы с ФАГом, нам нужен Метод, Принцип, Закон, с помощью которого можно на некоторое время стабили­зировать игровую ситуацию в нашей метавселенной, очи­стить ее от «шлаков» и «примесей», привнесенных извне локальными изменениями законов. Дальше мы пойдем сами.

Ян Тот подмигнул Ставру, не сводящему с него глаз, залпом выпил бокал тоника.

— Понимаете, с точки зрения человека любая игра — процесс столь же увлекательный, как познание и созида­ние. Для вас значимой целью может быть познание, для нас — игра, пусть и на низком уровне, уровне домена. Однако не посвятил ли себя этой же цели и Универсум?

Иерарх Пути откинулся в кресле, оценивающе глядя на Тота Мудрого, повернул голову к Грехову.

— Вы правы, созидание и познание — действительно процессы увлекательные и бесконечные, но этот молодой человек тоже прав: Игра, может быть, еще более увлека­тельное дело, если ею очарован даже Универсум. Хотя тезис этот спорен и неочевиден, тем более что есть мне­ние — Универсум болен...

— Температурит,— вставил Диего.

— У вас все? — спросил бывший «серый призрак».

— Маленькая добавка,— хладнокровно сказал Гре­хов.— Наш общий друг Сеятель ушел с Конструктором не для того, чтобы любоваться красотами метавселенных, «клеток» Универсума, а в поисках вашей настоящей ро­дины. Ведь ни наш домен, ни этот, где вы остановились, не являются домом, где жили ваши предки. Не так ли?

Иерарх Пути встал, поклонился.

— Вы нас убедили. Через некоторое время мы отпра­вимся на поиски нашего соотечественника и вашего друга. О трудностях похода распространяться не буду, вы должны были их предусмотреть.— И хозяин заставы исчез.

— Что он хотел сказать? — проворчал Диего Вирт, на­ливая себе полный бокал шампанского.

— Что мы можем не вернуться,— сказал Ян Тот.

И все одновременно посмотрели на молчавшего Грехо­ва. Лицо Габриэля было неподвижно, однако всем вдруг стало неуютно.

— Я очень надеюсь,— тихо проговорил экзоморф,— что мы вернемся... Что мы вернемся в то же время и в ту же Вселенную...

Глава шестая

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПОЛНОЧЬ