Контуженый
Шрифт:
Словесный вердикт не оставляет сомнений:
— Кирдык нашему вездеходу, Кит. Нужен новый.
Докладываю о проблеме по рации командиру батареи Тарантино.
«Выкручивайся сам!» — звучит команда.
Моя досада длится недолго. Тарантино сообщил штурмовикам, и вскоре Вепрь на адреналине рычит через рацию мне в ухо:
— Кит, безлошадный! Отбили броник у бандеровцев. «Варту»! Еще тепленький с тепленькими. Приходи забирай. Нам дальше.
Я получаю координаты. Мы выдвигаемся. Бронеавтомобиль «Варта»
Вспоминаю разговор с Вепрем. Не треп на ходу, а у костра по душам.
— Поначалу мы жалостливые были. Перевязывали нациков, тащили их раненных, как своих, — рассказывает Вепрь.
Я знаю, что было потом. Потом «вагнеровцы» посмотрели видео расправы с нашими военнопленными. Так укронацисты запугивали нашу армию. Но получилось наоборот.
Командира штурмовиков я спрашиваю прямо:
— Добиваете?
Вепрь отвечает не сразу. В его глазах сожаление, а в голосе оправдание:
— По ситуации. Может идти, берем в плен.
— А если не может?
Вепрь переламывает палку, бросает в огонь. Сноп искр взмывает в черное небо.
— Бывают такие ранения, Кит. Он глазами просит: помоги отмучиться.
Я смотрю на автомат, который у Вепря всегда под рукой. Хочется спросить: сколько? Но Вепрь не ответит. Не потому, что стыдно. А потому что он боец от Бога и честно делает свою работу ради нашей общей Победы. Он и подвигах своих не любит трепаться.
Я воздерживаюсь от вопроса, но Вепрь отвечает на свой внутренний:
— Меня нацики в плен не возьмут. И тебя, Кит, тоже.
Лучше не лезть в эту тему, соглашаюсь я. Я бьюсь с врагами издалека, а Вепрь с ними часто лицом к лицу. Военная злость на расстоянии совсем не то, что животная ярость в драке.
Вот и мы лицом к лицу с поверженными врагами. Механик деловито осматривает движок «Варты». Кит выбрасывает из кабины окровавленное тело. Чех блюет, схватившись за деревце.
А Днестр собирает документы погибших, приговаривая:
— Родные должны знать. Без вести пропавший — это неправильно.
Механик заводит «Варту», газует, слушает рокот мотора — на лице счастье. Мы садимся в броневик на еще не подсохшие пятна крови.
— Первым делом пиксельную раскраску нашими Z замажем, — строит планы Механик.
Шмель похлопывает по броне:
— Это не консервная банка. От пуль и осколков точно спасет.
— Поехали за минометом, — командую я.
По пути сообщаю нашим по рации, что мы возвращаемся на трофейной машине, чтобы свои же не подстрелили. Вездесущий Шмель копается в бардачке, демонстрирует папку с документами и приказами.
— Выкинуть?
— В штаб передадим, — решаю я.
— Тут еще прибор какой-то. Привинчен крепко, — сообщает
— Не ломай! — одергивает Механик. — Надо Русику показать.
Наш оператор беспилотника Русик ушел в расположение штаба батальона, чтобы зарядить квадрокоптер. Он парень толковый, разбирается в современных гаджетах.
— Гони сразу в штаб, — решаю я. — Папку сдадим и Русика подхватим.
«Варта» идет ходко, нам с трофеем повезло. Мы добираемся в расположение штаба. Сразу и не поймешь, где что, так удачно всё замаскировано. И машины командиров не сбиваются в стаю, чтобы не привлекать внимание вражеских «птичек». Мы тоже загоняем вездеход под деревья, находим Русика, хвастаемся трофеем.
Русик осматривает прибор в бардачке.
— Вы шо! Это GPS-трекер.
— Нужная вещь? — интересуется Шмель.
— Маячок для отслеживания местоположения! На случай попадания машины в руки противника.
— Это как?
— Точно в пятак! Думаете, ветками прикрыли, и в безопасности? Хохлы нас видят на электронной карте, жди прилета!
Шмель озадачен:
— Не гонишь? По координатам могут бить?
— Еще как! Лучшей наводки не надо!
— А мы, дураки, к штабу приперлись, — доходит до меня.
— Ломай эту дрянь! — суетится Механик и вырывает коробку.
— Сломать здесь не выход. Уже засекли, ударят в эту точку, — объясняет Русик.
— Что же делать?
— Надо изобразить движение, а потом избавиться от трекера.
Днестр соображает первым. Сбрасывает бронежилет, хватает трекер и бежит, сломя голову в поле. Он самый старший из нас, а бежит, как молодой. Мы замерли под деревьями, а Днестр уже преодолел сотню метров. Бежит не оборачиваясь, унося от штаба вражескую наводку.
И тут звук выхода со стороны противника.
— Бросай! Ложись! — кричу я.
Днестра отбежал уже достаточно далеко и швыряет прибор дальше. А сам вжимается в землю. В этот момент приходит первый снаряд, за ним следующий. Еще и еще! Противник кучно обрабатывает участок с координатами трекера.
Когда артиллерийская стрельба стихает, мы бежим по следам товарища. Днестр приподнимает голову. Живой! Он ранен в ногу и сам накладывает жгут.
Ребята радуются, а я злюсь:
— Куда понесся! Зачем рисковал? Я бы сам.
— Ты командир. Чех наводчик, Шмель заряжающий, Механик тоже всегда при деле, а меня легко заменить, — бесхитростно отвечает Днестр.
Ребята перетаскивают его в наше расположение. Рана средней тяжести, но требуется эвакуация в санчасть.
— Доставлю героя в лучшем виде, — обещает Механик, заводя броневик.
Днестр действительно поступил по-геройски. Рискуя жизнью, отвел удар от штаба батальона. Исправил мою ошибку. Ведь это я приказал ехать в штаб с прибором-мишенью.
Как говорит наш комбат Тарантино: