Конвой для ведьмы

Хабарова Леока

И теперь он брёл, голодный, промокший и не до конца протрезвевший по широкому Кедровому тракту. Брёл и проклинал тот день, когда вытащил из петли пойманную вилланами ведьму.

— Чтоб тебя черти взяли, Вейлинн из Эльса! — рычал Кай и, словно живой мертвец, ковылял вперёд.

Он мог бы вернуться. Да, он мог бы повернуть и добраться до Простора к Рождеству. Вполне мог бы. Но…

Дома ждала неизбежная свадьба с ненавидящей его Айли и тяжёлый разговор с лордом Галивием. Кто-то ведь должен поведать владетелю горькую правду о судьбе его людей.

Леот

и Брох мертвы. Бригг, Айван и Эд бесследно исчезли…

— Будь ты проклята, ведьма! — крикнул Кайден в морозную пустоту. — Будь ты проклята!

За что он её проклинал? Кай и сам не понимал толком. Слишком уж он измучился, а шнапс вытворял с нм пакостные шутки: живот противно урчал, а тошнота то и дело подкатывала к горлу. В голове гудело, во рту пересохло, а спать хотелось так, что ноги подкашивались. Но Кай продолжал упрямо переставлять их.

Чёртова ведьма!

Он вышел на её след еще в Белой Роще. Девчонка помогла жене местного головы благополучно разродиться. В награду получила лошадь — свою же пегую кобылку. Кайден в жизни не догадался бы, куда беглянка направится после, но Вейлинн допустила роковую ошибку: она попросила деревенского кузнеца снять ошейник.

"Обещала любую прихоть исполнить, — поведал красномордый детина. — Сними, говорит, и проси, что пожелаешь".

"И что же ты попросил?" — хмуро поинтересовался Кай.

"Ну… — здоровяк расплылся в улыбке и почесал брюхо. — У бабёнки с такими сиськами я бы только одно попросил. Да вот только не под силу мне ошейник снять. Мало кто такое умеет. Вот и отправил я её…".

Кузнец отправил её в Шатгард — город мастеров. Там и только там рукодельные искусники моги расковать заговорённый ошейник без дозволения Священного совета.

Кайден не сомневался, что туда она и поехала. А он отправился следом, но сильно поотстал: всё ж таки у ведьмы имелась лошадь.

В крошечной деревушке у переправы беглянка провела два дня и три ночи. За это время она успела подлатать местного дровосека, на которого в лесу напал медведь-шатун. В таверне "Синий кот" разругалась с хозяином — он, дескать, разбавлял эль водой. Стародуб — город на пересечении главных торговых трактов — Вейлинн и вовсе обошла стороной: ни в одной гостинице там не видели молодой темноволосой женщины с глазами цвета листьев. Кай предполагал, что ночевать тогда ей пришлось под открытым небом, или вообще спать в седле. Жуткое дело — те ночи выдались особенно холодными.

Погода портилась стремительно. Солнце пряталось за свинцовыми тучами, ледяной ураганный ветер срывал с деревьев последние листья. Но Кайден шёл за ведьмой по пятам. Он знал, что настигнет её. И ни секунды не сомневался в этом. Как и в том, что перед побегом она опоила его какой-то сонной гадостью.

На постоялом дворе было душно, как в преисподней. Воняло потом, мочой, лошадьми и перегаром. Благодать!

Кайден протиснулся между порядком осоловевшими постояльцами и уселся за стойку. У него имелся план. Простой, как бревно.

— Чего желаете, — хрипло пробасил угрюмый бородатый толстяк. Передник на нём смотрелся, как седло

на собаке. В волосатой лапище он держал тряпицу, которой периодически принимался протирать всё подряд: столешницу, кружки, собственную шею…

— Кровяной колбасы и тёмного эля.

Трактирщик смерил его оценивающим взглядом и буркнул:

— Серебро вперёд.

— Нету денег.

— Тогда проваливай, нищеброд, — спокойно ответил толстяк, схватил тарелку и начал остервенело тереть. — У нас приличное заведение.

— Дров на месяц наколю, — подался вперёд Кайден. — Воды натаскаю, и конюшни от навоза вычищу.

На сытой физиономии трактирщика не дрогнул ни один мускул.

— Идёт, — по — прежнему без каких-либо эмоций заявил он. — Сначала работа, потом — еда.

Кайден согласился. На выполнение условия ушло часов шесть, не меньше. Махать топором он умел неплохо, да только каждое движение причиняло адскую боль — это напоминали о себе сломанные рёбра. С водой оказалось проще, хотя путь до колодца по заледенелой тропинке, да еще и под горку, никто не назвал бы лёгким. А уж конюшни чистить Кай привык с детства — старина Пит то и дело поручал им с Леотом сие ответственное задание и грозно требовал: "Чтобы всё блестело как в церкви перед Пасхой!".

Когда Кай управился с работой и рухнул — грязный, потный и измотанный — на единственную свободную лавку у очага, трактирщик вручил ему щедрый дар: миску наваристого супа, кружку эля и ломоть свежего, только-только из печи, хлеба.

Кайден набросился на еду с такой жадностью, что даже на время забыл о ведьме. От души набив желудок, он прислонился спиной к стене и провалился в сон под гул голосов и взрывы пьяного хохота.

Хорошо это, прикорнуть у очага, где ярко пылает огонь, а поленья уютно потрескивают. Редко такая благодать выпадает людям с бродячей жизнью, а уж если выпадает — ценить её надо как великое сокровище.

Кай проспал совсем недолго, всего пару-тройку часов. Разлепил глаза, потянулся до хруста в суставах и смачно зевнул. Эх, недурственно!

Интересно, как провела эту ночь Вейлинн?

Он выбрался на улицу справить малую нужду и ахнул: белый саван укрыл всё вокруг. Снег блестел и хрустел под ногами, а изо рта вырывался пар. Лютый холод пробирал до костей, ветер выл и гнал по дороге позёмку.

— Холодно? — флегматично поинтересовался трактирщик, когда Кай нырнул обратно в теплоту. Здоровяк размеренно полировал столешницу замызганной тряпкой.

— Не тепло. — Кай прошёл к очагу и принялся отогревать озябшие руки.

— А будет ещё холоднее.

— Знаю. — Кайден несколько раз сжал и разжал кулаки, разгоняя кровь.

— Оставайся, — предложил здоровяк. — Сильный мужик во время Лютых ветров — отличное подспорье.

— Не могу. — Кай подошёл к стойке и взгромоздился на стул. — Я ищу свою сестру. Мы… эммм… немного разминулись.

Хозяин постоялого двора бросил на него равнодушный взгляд, и Кайден продолжил:

— Она молодая. Высокая. У неё тёмные волосы, зелёные глаза и…