Конвой для ведьмы
Шрифт:
— Решил сберечь себя для Айли?
— Что? — Кайден искренне удивился. Нахмурился. — С чего ты взяла?
— С того, что твоё тело и разум в серьёзном противоречии, — она выразительно глянула на туго натянувшуюся ткань бриджей.
Кай покраснел. Отодвинулся.
— А какой, интересно, ты ждала реакции? — буркнул он. — Я же мужчина!
— Да. — Вейлинн натянула тунику, пряча всю красоту. Показалось даже, будто в комнате стало темнее. — Мужчина. Но сдерживаешь себя. Зачем?
Кайден отвернулся. Сжал и разжал кулаки. Да уж! Нелегко
— Ради тебя.
— Ради меня?
— Да. — Он хмуро уставился на огонь в очаге. — Не хочу, чтобы ты делала это из чувства признательности. Ты будешь лежать, терпеть и молить Господа, чтобы всё побыстрее закончилось. А потом плакать. Это… Это неправильно. Я не хочу так.
Ведьма придвинулась к нему.
— Кайден… — прошептала она безо всякой томности и склонила голову. Глянула пристально. Прищурилась. — Кайден, ты что… до сих пор девственник?
Кай не ответил. Стиснул зубы так, что на скулах заходили желваки, шумно втянул в себя воздух и так же шумно выдохнул.
— Святая Богоматерь помилуй нас грешных! — выдала жёнушка громким шёпотом и схватилась за штоф с вином.
ГЛАВА 27. В паутине обещаний
Вино показалось противно сладким, но Кай готов был влить в себя что угодно, лишь бы захмелеть.
— Мне было тринадцать, когда нас с Айли обручили, — язык порядком заплетался, но выговориться хотелось, как никогда. — Уже тогда я понимал, какого это, быть бастардом. А брак с Айли это… это бы всё изменило. Навсегда.
Ведьма внимательно слушала. Она закуталась в шаль, дабы не смущать его своим видом.
— Её отец, Лавидий Корвудский, поставил два условия. Первое — Айли выйдет замуж, лишь когда созреет по летам. Ну а второе…
Он запнулся и покраснел.
— Ты должен блюсти невинность до свадьбы, — закончила за него Вейлинн. — Жестоко.
— У Лавидия имелись свои резоны, — пожал плечами Кай. — Он боялся, что я настрогаю с полдюжины других бастардов, пока его дочь подрастёт. Каждый мой отпрыск стал бы угрозой для его грандиозных замыслов.
— И ты согласился.
— Как видишь, — хмыкнул Кайден, принимаясь за очередную чашу. — Мне тогда стукнуло всего тринадцать. Я и не знал толком, на что подписываюсь.
— Неужели ты ни разу не нарушил условие?
— Ну… — Кай почесал нос. — Поцелуи, ласки… Это, конечно, случалось, но дальше дело не заходило.
— Ни разу?
— Ни разу, — он посмотрел ведьме прямо в глаза. — Я же слово дал. А слово для мужчины — это святое. Девочек с детства учат слушаться, а мальчиков — отвечать за свои слова. Это все знают.
Ведьма задумчиво почесала нос.
— Видимо, шансов уговорить тебя снять ошейник у меня никаких?
Кай хмыкнул и отсалютовал чашей.
— Рад, что ты, наконец, это поняла.
Он сделал глоток и поморщился: голова кружилась нещадно. Что, интересно, добавляют монахи в своё знаменитое вино? Опий?
— Лучше тебе лечь, солдат, —
— Хватит нотаций, женщина! — сердито буркнул он. — Ты мне не мать и не…
Кай осёкся. Нахмурил брови.
— Ах да…
— Ложись и крепко подумай.
— М-м? — девчонка расплывалась перед глазами, и Кай моргнул разок-другой. — О чём это?
— О том, что всех слов не сдержать. — Показалось, будто невесть откуда взявшееся эхо повторило фразу трижды.
Всех слов не сдержать…
Не сдержать… Не сдержать…
Кайден бросил на ведьму тяжёлый взгляд исподлобья.
— Я уж как-нибудь сам разберусь со своими клятвами, женщина, — холодно выцедил он и схватил подушку. — Занимай кровать. Я лягу на полу.
Он устроился у очага, прямо на досках. Укрылся плащом и заложил руки за голову.
Всех слов не сдержать… Надо же такое брякнуть! Да он в жизни никогда ни одного обещания не нарушил! Ни разу!
Всех слов не сдержать…
Кайден повернулся на бок.
Неужели ведьма права, и ему придётся-таки поступиться одной из клятв? Но какой?
Отказаться от Айли? Безумие! Это всё равно, что отказаться от собственного будущего, перечеркнуть к чертям свою судьбу. Нет. Нет! Это совершенно недопустимо.
Да, сегодня он поклялся перед Господом чтить, уважать и оберегать Вейлинн из Эльса. Что ж, этим он и займётся. Доставит девчонку в Харивму и добьётся полного оправдания. А потом… Потом они расторгнут брак. Вот и всё.
"И моя честь не пострадает", — подумал Кайден и перевернулся на другой бок.
Если только Настоятель не прикажет святым братьям держать свечи, пока они с Вейлинн исполняют супружеский долг…
Ему снилась хижина в лесу. Та самая, на берегу высохшей реки в глубинах Дикой чащи. Он, обнажённый по пояс и мокрый от пота, колол дрова, а шустрый кудрявый мальчонка складывал поленья ровными штабелями. Ведьма смотрела на них, улыбалась и вытирала перепачканные мукой ладошки о передник. Из дома вкусно пахло похлёбкой, а на окне остывали пироги с лесными ягодами…
Кай подошёл к ней. Потный и голодный. Впился в губы поцелуем. А девица привстала на цыпочки и обвила его шею руками. Приоткрыла рот, впуская настойчивый жадный язык.
Поцелуй был долог и сладок, как патока.
— Ты счастлив? — прошептала Вейлинн, когда он, наконец, оторвался от неё.
— Да, — кивнул Кайден, поглаживая её округлившийся живот. — Да, я счастлив. Ты уже выбрала имя?
— Я решила назвать её Лили, как твою мать.
Он захотел поцеловать ведьму снова, но обнаружил, что её лицо превратилось в пустой вытянутый череп с чёрными глазницами. Девушка покрылась густой шерстью, конечности её с хрустом удлинились, а рот разверзся, превращаясь в острозубую пасть. Она протянула к нему корявые когтистые пальцы, намереваясь ухватить за шею…