Копье
Шрифт:
По мере того как напряжение спадало, внутри нее возникали ощущения возвращающейся жизни, и в первую очередь это были минутные приступы возвращающейся душевной боли. Она открыла глаза.
– Почему, все-таки, они пытались убить нас, Гарри? – спросила она, немного отклоняясь, чтобы он мог видеть ее лицо. – Почему эти люди, находившиеся в танке, хотели сделать это?
– Я не знаю, Холли, – солгал он. – Возможно, что у всех, кто связан с этим бизнесом, есть враги. У тебя они могут быть тоже. А может быть, кто-то пытался добраться и до меня.
– Похищать танк только для того, чтобы убить тебя?
Стедмен пожал плечами.
– Как я уже сказал, у тебя тоже могут быть враги.
– Кто бы это ни был, я знаю о нем только одно: что он пытался убить меня.
Стедмен настороженно взглянул на нее.
– Убить тебя? Да почему ты считаешь, что кто-то хочет этого?
– Я не знаю. Но только там я все время чувствовала опасность. А разве ты сам не чувствовал ее?
– Возможно. Там словно бы были призраки зла, превратившиеся в реальность, как будто сам этот танк был живым существом, готовым к убийству.
И в том, что она тоже почувствовала это, было нечто сверхъестественное.
По ее телу пробежала дрожь, и он сильнее прижал ее к себе.
– Выбрось это из головы, по крайней мере сейчас, – сказал он, пытаясь хоть как-то успокоить ее. – Они найдут останки тех, кто управлял этим стальным чудовищем, и когда их идентифицируют, мы, может быть, узнаем, кто пытался убить нас.
Она прижалась к нему, стараясь отогнать одолевавшие ее мысли.
– Но мне кажется, что есть еще очень многое, о чем ты не хочешь мне говорить.
Неожиданно, у него появилось неодолимое желание рассказать ей все: про Мегги, Моссад, английскую разведку и про человека по имени Эдвард Гант. После стольких лет замкнутой самососредоточенности он чувствовал необходимость рассказать кому-то, может быть даже и не все, из того, с чем он столкнулся в этой жизни, но какой-то инстинкт удержал его от этого шага.
Был ли этот инстинкт следствием его работы частным детективом, а также прежней службы в Моссад и в военной разведке? Или это была просто приобретенная за эти годы привычка не доверять никому? Он чувствовал, что очень хорошо знает девушку, находящуюся рядом с ним, но общее чувство самосохранения говорило ему, что она все еще незнакома ему. Может быть это, в конечном счете, и остановило его.
– Да, – сказал он наконец, – есть еще многое, но будет гораздо лучше, если ты не будешь об этом знать.
Она замолчала на какое-то время, а затем спросила:
– Кто ты, Гарри? Кто ты на самом деле? Разве ты не можешь мне этого сказать?
– Я уже сказал тебе, кто я.
– Нет, это было бы очень просто, и это ничего не объясняет мне. Почему ты занимаешься торговлей оружием, Гарри?
– Если бы не я, то все равно кто-то другой был бы на моем месте, – сказал он.
– Ты все время уходишь от ответа.
Он погладил рукой ее щеку.
– Подожди немного, Холли, – тихо сказал он. – Мы только что избежали смертельной
Она кивнула и слегка обняла его за шею.
– Ты тоже почувствовал это влечение там, в машине? – неожиданно спросила она.
Он улыбнулся в ответ и осторожно поцеловал ее.
– Да, я почувствовал его тоже.
– Тогда нам не следует терять время. Пусть все так и будет.
Она поцеловала его со всей страстью, словно пытаясь освободиться от остатков ужаса, заставляющего сдерживать свои истинные чувства.
Он слышал ее дыханье, когда их тела нервно вздрагивая, в очередной раз прижались друг к другу, вызывая новый прилив возбуждающего тепла. Его руки, обнимавшие ее спину, начали опускаться ниже, устремляясь к ногам, которые неожиданно для него раздвинулись сами, погружая его в теплое колышущееся пространство.
Их желание нарастало почти одновременно, и это тоже в какой-то момент удивило его. Ее рука обнимала его шею, когда она целовала, а вторая осторожно, но настойчиво приглашала его внутрь, к завершению их совместного путешествия в мире чувства и страсти.
Теперь ее рот был слегка приоткрыт, из-под полных губ виднелись кромки зубов, глаза чуть приоткрыты. Ее тело слегка ослабло, но мышцы продолжали равномерно сжиматься, словно прогоняя внутренние соки через узкие диафрагмы все быстрее и быстрее, пока не прорвался сплошной водопад чувств и эмоций.
Они продолжали лежать, тесно прижавшись, даже после того, как прорвавшийся водопад чувств стал стихать.
– Что происходит с нами? – спросила она, и ему показалось, что нервное напряжение вот-вот готово вернуться к ней.
Он приложил палец к ее губам.
– Сейчас еще трудно ответить на этот вопрос.
Холли хотела, видимо, сказать что-то еще, но передумала и отвернулась в сторону. Однако Стедмен успел заметить ее растерянный взгляд. Он сам повернул ее назад и поцеловал.
– Не думай об этом, хорошо?
– Я боюсь связываться с тобой, – наконец сказала она.
– Чего ты боишься, Холли? Неужели тебя смущает сам факт физической связи с мужчиной?
– Ты не понимаешь...
Ее слова прервал резкий и настойчивый телефонный звонок, донесшийся из холла. Она почувствовала как внезапное напряжение охватило Стедмена, и его взгляд стал сдержанным и отрешенным.
– Гарри, что-то не так?
Когда он взглянул на нее, то не сразу понял, где он находится. Его воображение было уже далеко отсюда, в другом времени и в другом месте. Там точно так же звонил телефон, в их брюссельской квартире, и они точно так же отдыхали после любовных наслаждений, только тогда рядом с ним была Лилла, которая не хотела, чтобы он брал трубку. Это был их последний вечер. Рассмеявшись, он шутливо прикрыл ее голову подушкой и подошел к телефону, объяснив это тем, что может быть передана срочная информация, возможно связанная с новым заданием.