Копоть
Шрифт:
Запасы наличности очень скоро подошли к концу, найти работу в столице для приезжей — почти нереально. Тут бы Алевтине и сгинуть, но она повстречалась с молодым ученым, которому уж очень приглянулась. Так Нитеркотт стала Демидовой. Они прожили вместе долгих пятнадцать лет, родили дочь Елизовету. Но прошлое, наконец, настигло беглянку.
Однажды Алевтина заявилась домой сама не своя. После продолжительных расспросов вся эта история со Стюартами выплыла наружу. И, как выяснилось, влиятельный клан наконец-то
Несколько недель мы жили, как на пороховой бочке. Все ждали когда придут «мстить». А потом мне все это надело. И я решил отправиться к Стюартам лично.
О чем сейчас жалею каждый день. Непростительная ошибка. Обернувшаяся трагедией.
Конечно, меня и на порог усадьбы не пустили. Слова сказать не позволили. В мгновение ока оказался в жандармерии, под перекрестным допросом молодчиков. Когда же, спустя двое суток, все же вернулся домой, застал…
Угли. Вместо дома — остывшая сажа и копоть. Ни тел, ни вещей, ничего.
Что сказали в полиции — неосторожное обращение с котлом, поведшее за собой неуправляемый выброс тепловой энергии, то бишь, взрыв. Еще и штраф за это впаяли, как единственному оставшемуся в живых собственнику.
Совпадение? Я не верю в совпадения. Я вижу закономерность. Тот, кто живет вечно, ничего не прощает. И может себе позволить отложить месть на десяток-другой лет.
Да, во мне говорят эмоции — но кто бы сказал по иному, потеряв одномоментно жену и дочь?! Но все же я привожу факты. Факты всегда говорят сами за себя, в отличии от интерпретаций, которые говорят лишь о личности интерпретатора.
Что же, осталось досказать только окончание истории. Что случилось со мной после — не побоюсь этого слова — убийства Алевтины и Лизы.
Я не сдался. По крайней мере, не сразу.
Пытался ходить по инстанциям. Околачивался в жандармерии. Кричал об опасности. Даже пробовал выйти на пресловутый мифический «специальный отдел».
Все в пустую.
Меня либо высмеивали, либо прогоняли, либо что еще похуже. Никто не верит, никто не хочет верить. А те, кто знает наверняка, закрывают глаза. Ибо подкуплены, запуганы, прикормлены. Официальными путями правды не добиться — это однозначно.
С работы меня уволили, дом сгорел. Я стал бездомным алкоголиком, посмешищем в глазах обывателя. Мои изыскания о бессмертных — горячечный бред спившегося неудачника.
Что же, каждый сам решает, во что верить. Возможно, когда-нибудь
О чем еще осталось рассказать? Немногое.
Я пробовал выследить Стюартов самостоятельно. Дело это непростое, потому что полиция не пускает бедняков дальше третьего диаметра, а проникать туда скрытно — неимоверно сложно. К тому же, никто из клана не передвигается вне усадьбы в одиночку. «Серая» гвардия никуда не делась. Впрочем, они и самостоятельно могут постоять за себя.
Остерегайтесь Джона Стюарта! Он неимоверно силен. То же могу сказать и о Сильвестре. Вспомните, с какой легкостью он убил человека! На это нужна не только темная душонка, но и не дюжая мощь. Что касается Светланы, о ней не могу сказать ничего определенного. Но предполагаю, что она отнюдь не так проста и беззащитна, как кажется на первый взгляд.
Вторгнуться в поместье Стюартов невозможно. Подстеречь их вне родных пенатов — неимоверно сложно. Я пытался — безуспешно.
В чем я однозначно уверен — они пришли в Стим-сити не просто так. Джон — он же Генри — что-то замышляет. Уж не прибрать ли к рукам всю Копоть целиком?
Жертвы, если их нет уже сейчас — появятся. Будут трупы, будут жертвоприношения. Этого не избежать, сама логика жизни наследников первого чернокнижника на этом держится.
Думаю, мне не долго осталось. Жизнь на улице не способствует улучшению здоровья. Но я и не рассчитываю на многое. Надеюсь только, что мое сочинение попадет в нужные руки и хоть немного пошатнет могущество Стюартов. Будь они трижды прокляты.
***
На этом содержательная часть рукописи закончилась. Дальше шли многочисленные и мало связанные записи, большей частью жалобы на жизнь, воспоминания о жене и дочери, сетование на горькую судьбу.
Джонсон отложил книжицу прочь.
«Будь уверен, Демидов, твоя рукопись попала в нужные руки!» — подумал Даг, азартно потирая руки.
Конечно, придется все досконально изучить и проверить. Попытаться уложить новые полученные знания в общую картину мира. Но уже сейчас бывший дознаватель шестым чувством почуял, что напал на след. Пазл начал складываться, хоть пока и крупными мазками.
Спрятав книжицу в нагрудном кармане, Даг выполз из укрытия.
Стояла ночь. Тьма сгустилась, холод пробирал до костей. Холодный ветер дул с реки, нагоняя леденящую оторопь.
Чуть поодаль горели костры. Люди пили, негромко переговаривались. Ни Капуши, ни его суженной видно не было. Возможно, присоединились к одной из компаний. Или уединились под залежами картона. Их очаг давно потух и остыл. Чуть заметно тлел последний уголек.
Город выглядел отсюда чужим. Темные махины домов — как стены неприступной крепости. Редкие освещенные окна — бойницы. Одиночные фонари — насмешка над кромешной тьмой вокруг.