Корабль беглецов
Шрифт:
— Скверна. Греховные мысли. Фильм.
Юби и Мария молча смотрели на него. Двенадцатый понял, что снова говорит на родном языке. В ярости он выхватил свою клавиатуру из рук Марии и быстро заработал внутренними пальцами.
— Нужно защититься. «Орестея» — зло. В фильме содержатся самые скверные мысли, которые можно только представить.
Процесс перевода своих мыслей на чужой язык успокоил его. Фразы стремительным потоком выскакивали из-под его пальцев.
— Безумные слуги задумали убить
При одной мысли об этом Двенадцатый почувствовал, что теряет сознание. Усилием воли он удерживал себя от обморока.
— Это всего лишь фильм! — раздался громкий голос Юби. — Этого на самом деле не было!
Двенадцатый в ярости ударил клавиатурой по коленям.
— Какая разница! Некоторые мысли не разрешены!!! — Он долго не отпускал клавишу восклицательного знака.
Юби и Мария переглянулись.
— Кому-то из нас нужно прочитать ту лекцию, — сказал Юби.
— Лучше тебе. Ты ее запомнишь.
— А если я захочу забыть?
— Ты видел фильм, а я нет.
Юби вздохнул и повернулся к Двенадцатому.
— Сейчас я должен изучить информацию об этой пьесе, — произнес он. — Потом я отвечу на все ваши вопросы.
Гнев и страх захлестнули Двенадцатого. Его пальцы, нажимавшие на клавиши, дрожали.
— Я не задавал вопросов, уважаемый командор.
Юби задумался.
— Тогда мне, возможно, удастся ответить на свои собственные вопросы.
Юби пристегнулся к соседнему креслу, надел наушники, нажал несколько клавиш и откинулся на спинку.
Двенадцатый почувствовал, что под действием успокаивающих ритмов Возлюбленной его гнев постепенно стихает, а затем вдруг с внезапной ясностью понял, что Возлюбленная далеко. Он с тревогой огляделся и остановил взгляд на динамиках.
— Что это за звук?
— Юби запрограммировал компьютер, чтобы он звучал, как Возлюбленная, — успокоила его Мария. — Он надеялся, что это поможет вам прийти в себя.
Когда улеглась первая волна возмущения — искусственная Возлюбленная! — Двенадцатый задумался. При ближайшем рассмотрении это звучало крайне привлекательно.
— Возможно ли мне будет научиться пользоваться этой машиной? — спросил он.
— Конечно.
Двенадцатому стало теплее, когда он подумал, что за ритмы будут звучать в этой ужасной металлической комнате.
— Я скромно прошу ваших указаний.
— Пользуйтесь ею, как хотите.
— Благодарю вас, Прекрасная Мария.
— Не о чем беспокоиться, — она неожиданно усмехнулась. — Где вы взяли это выражение? Я не слышала его несколько лет.
— В первом фильме. Разве оно неправильное?
— Нет. Просто немного устарело.
Юби выпрямился в кресле и снял наушники.
— Ну вот, — сказал он. — Теперь я знаю, кто такие греки.
Он потер лоб.
— А вы
— Какое отношение имеет лодка к компьютеру? — Мария удивленно взглянула на брата.
— Не знаю. Там об этом ничего не сказано.
— Наверное, греки знали.
Юби повернулся к Двенадцатому.
— Фильм, который вы посмотрели, называется «трагедия». Это произведение, где всегда происходят ужасные вещи.
Возмущение Двенадцатого вернулось. Внутренние пальцы застучали по клавиатуре.
— Ужасные и кощунственные, уважаемый командор.
— Это вторая часть трилогии. Вы не видели первую, Двенадцатый. Конечно, это ужасно, что дети убивают свою мать. Но в предыдущей части она совершила не менее ужасный поступок, убив своего мужа.
Двенадцатый на мгновение задумался.
— А что здесь ужасного?
Мария и Юби переглянулись.
— Считается, что люди не убивают своих родственников, — сказал Юби.
— Но ведь она была родителем, — Юби повернулся к Марии. — Разве мы это не объяснили?
Двенадцатый опять почувствовал раздражение. Его пальцы с трудом успевали за потоком встревоженных мыслей.
— Муж может быть хранителем определенного генетического материала, уважаемый командор, но это не имеет отношения к священному институту материнства, а также к праву матери использовать своих слуг в соответствии с их назначением и избавляться от ненужных.
— Вот так-то, Юби, — комната наполнилась звонким смехом Марии. Двенадцатый, возмущенный поведением девушки, скосил на нее пару глаз.
— Священный институт материнства, — повторил Юби. — Ладно.
Он немного подумал.
— Действия детей направлялись богом Аполлоном. Это придавало, как вы выражаетесь, священный характер их действиям.
Двенадцатый задумался над понятием божества. В его словаре бог определялся как высшее существо, обычно воплощавшее в себе один из атрибутов действительности… Слово имело и другие значения, нередко противоречащие друг другу.
— Вы когда-нибудь встречали бога? — спросил он.
Мария и Юби рассмеялись. Двенадцатый в недоумении переводил взгляд с одного на другого.
— Никто из нас не видел бога, — ответил Юби. — Я не верю в их существование, хотя многие люди верят. Автор пьесы тоже верил, что Аполлон существует.
Двенадцатый опять разволновался.
— Боги либо существуют, либо нет.
— Только в нашем воображении, — перебила Мария.
— Если бог дает указание слугам убить их Возлюбленную, — настаивал Двенадцатый, — тогда это злой бог, и его необходимо уничтожить.
Юби издал долгий свистящий звук, который компьютер оказался не в состоянии перевести.