Коралловый остров из речных ракушек
Шрифт:
Деревня еще спала, когда они въехали в нее. На улицах не было ни души. Только в самом конце деревни обнаружился спящий на завалинке мужик, державший в руках оконную раму без стекол.
– Он-то нам и нужен, - деловито сообщил Полукрымский, вылезая из машины.
Он бесцеремонно растолкал мужика, быстро переговорил с ним, забросил раму на верхний багажник машины, а мужика внутрь, сел за руль и они поехали за село.
Сразу же за околицей тянулся бесконечный забор из колючей проволоки, прямо перед ним стоял какой-то полосатый
В колючей проволоке было вырезано аккуратное прямоугольное отверстие. Мужик, не теряя времени, стал прилаживать к нему аккуратную оконную раму. Полукрымский достал топорик и подошел к полосатому столбу.
– Это я, как границу перехожу, так зарубку делаю, - пояснил он.
Взмахнул топориком, многострадальный столбик заскрипел и рухнул.
– Что же ты делаешь, бандюга несчастный?!
– раздался истошный вопль с вышки.
– Мало того, что он границу нарушает, он еще и столб пограничный порушил! Руки вверх, а не то стрелять буду!
– Дурак ты, Пысин. Смотри, смотри! У тебя вороны на погонах лычки склевали! Ой, что делается! У сержанта ухи отвалились! Прямо оба целиком...!
Сержант испуганно схватился сначала за погоны, потом за уши. А пока он проводил инвентаризацию своего хозяйства, автомат выпал, а подбежавший Полукрымский быстренько вытащил из него затвор, перекинул его на другую сторону колючей проволоки, помахал ему вслед и сказал:
– Ты сиди теперь тихо, Пысин. А то оружие отдам, а затвор оставлю. Будешь шуметь, скажу, что ты хотел секретный затвор за границу продать. Или скажу, что бегаешь за границу, затворы теряешь, а нас доставать заставляешь. А за столб ты не переживай, на обратном пути поставлю. Он мне дорог как память. Как же я без него?
Пока Полукрымский издевался над сержантом, мужичок приладил раму, и они один за другим, перелезли через это окно на другую сторону.
Полукрымский перебросил затвор сержанту и крикнул:
– Ты, Пысин, присмотри за моей машиной, чтобы на ней наряд не катался, как в прошлый раз. Бензина на вас не напасешься! И не скучай - я скоро!
И пошел вглубь зарубежья, увлекая за собой спутников, а мужичок, взвалив оконную раму на плечо, быстро удалялся в противоположном направлении, в сторону родной деревеньки.
Пысин, подобрав затвор, заорал вдогонку мужику:
– Стой! Стой, стрелять буду! Оконников! Я кому говорю стой?!
– Да пошел бы ты...
– последовал ответ.
Мужичок все удалялся и удалялся, явно не собираясь останавливаться. Хозяин шел по земле. Начхать ему было на всякое начальство.
– Ну вот, спросить ничего нельзя...
– вздохнул огорченно Пысин, залезая на вышку, чтобы по телефону доложить обстановку...
Нарушители тем временем бодро удалялись вглубь чужой территории.
– Сколько нам еще идти?
– робко
– Да чего там долгого?!
– быстро ответил веселый Полукрымский.
– Вон лесок перейдем, а там и Финляндия...
– А при чем тут Финляндия?!
– вскричала Женька.
– Как это так - при чем?!
– удивился Полукрымский.
– Мимо Финляндии никак. Вот придем в Финляндию, спросим дорогу в Швецию, она где-то рядом...
– Полукрымский! Не буди во мне зверя!
– зажгла в глазах нехорошие огоньки Женька.
– Какая Финляндия?! Какая Швеция?! Нам же нужен Гибралтар! Мы же сказали...
– А я сказал: хоть в Швецию!
– заорал Полукрымский.
– Сказал, или не сказал?!
– Сказал, сказал, только там еще и Гренландия упоминалась...
– Могу и в Гренландию. От Швеции рукой подать. Подумаешь!
– обиженно проворчал Полукрымский.
– Ходят, сами не знают чего им надо: то ли Швеция, то ли Гренландия...
– Все, Полукрымский! С тобой все ясно, - взяла себя в руки Женька. Гренландия откладывается до следующего раза. Швеция - тоже. Сейчас нам нужен Гибралтар. Что скажет по этому поводу наш уважаемый Дерсу Узала, потомок пиратов и ушкуйников?
– Гибралтар, Гибралтар... И чего там хорошего, в этом диком Гибралтаре?
– забубнил пото
мок одноногого Сильвера.
– Можно и в Гибралтар, подумаешь... Только...
– Что - только?
– насторожилась Женька.
– Только это в другую сторону, - замялся потомок.
– Да не томи ты, Полукрымский!
– взмолился Фуняев.
– Говори толком!
– А я и говорю толком!
– заорал Полукрымский, отводя глаза в сторону.
– Знаешь, Фуняев, я его сейчас испепелю, - произнесла ледяным тоном Женька.
– Да что это такое? Испепелю, испепелю... А я, может быть, не желаю!
– возмутился Полукрымский.
– Я же сказал, что это в другую сторону...
– В какую другую?! Говори толком, не тяни!
– Совсем в другую, - вздохнул проводник, не решаясь произнести суровую правду.
Сейчас он напоминал Ивана Сусанина, в тот момент, когда он пытался объяснить ляхам, что спьяну малость заплутал.
– Совсем в другую - это обратно.
– набрался мужества Полукрымский, показав пальцем в сторону едва видневшейся отсюда пограничной вышки, на которой их ждал оскорбленный сержант.
– Ну, Пронырин!
– только и смогла сказать Женька, вспомнившая почему-то первую половину фамилии своего проводника.
– А пойдем в Финляндию?
– подал робкий голос Фуняев.
– Там вкусный сервелат. Я пробовал. А еще сыр "Виола"... А еще...
Но на этом его обширные познания Финляндии закончились.
– Эх, Фуняев, Фуняев!
– покачала головой Женька.
– Разве можно променять коралловые острова и кокосовые пальмы на колбасу и сыр? Нет уж вперед! И только вперед!