Коралловый остров из речных ракушек
Шрифт:
Полукрымский даже присел от такого предложения:
– Да ты в своем уме, Фуняев?! Куда же мы такого зануду потащим? Он нас всех по дороге достанет!
– Не всегда же он таким был!
– возразил неожиданно заупрямившийся Фуняев.
– Может, он в дороге повеселеет?
Полукрымский хотел что-то весьма энергичное произнести, но неожиданно передумал, махнул рукой и повернулся к Стигматику:
– Поедем, проверим, как там у нас горючее получилось? Градус соответствует?
И они удалились в "лабораторию", усомнившись в способности
Несмотря на все усилия, весьма героические, "проверяющие" самостоятельно забраться на броню не смогли, поочередно скатываясь с нее. Пришлось грузить их вручную.
Когда с погрузкой вещей, Полукрымского, и Стигматика было покончено, Женька вывела из избы, осторожно поддерживая под руку, Очень Ветхого Колупаева. Что самое странное, так это то, что Плаксин, несмотря на непрекращающееся брюзжание, весьма старательно помогал в погрузке. В танк он влез последним, оставшись стоять во весь рост, высунув голову из башни, сурово и зорко оглядывая окрестности.
Женька что-то повертела, что-то покрутила, мотор зачихал, заворчал, и танк - двинулся! Через некоторое время дорога соскользнула под горку и запетляла по лесу, где за одним из поворотов ее перегородило бревно, положенное поперек.
– Опять дед Мазаев фулиганит.
– заворчал Плаксин.
– Какой еще дед Мазаев?
– недовольная потерей времени, проворчала Женька.
– Да есть тут у нас один бессменный партизан, все никак не навоюется.
– пояснил проспавшийся Стигматик.
– Что же он, с самой войны партизанит? Может, ему не сказали, что война кончилась?
– забеспокоился альтруист Фуняев.
– Да все он, дармоед, знает. Ему из леса вылезать неохота. Вылезет работать придется, а он это дело страсть как не любит. А так выскочил из леса, напугал прохожих, отдали ему, что у них было, и до следующего раза в нору - жрать. Ни забот, ни хлопот...
Очухавшийся следом за Стигматиком Полукрымский выслушал рассказ Стигматика, молча втянул за штаны торчащего из танка Плаксина внутрь, сам же вылез на броню и заорал на весь лес:
– Эй, дед! Выходи! Выходи, сморчок старый, портянка занюханная! Выходи, пока я тебя за уши не вытащил, пенек трухлявый!
Кусты у обочины зашевелились, и на дорогу вышел дед, одетый в китайский, до самых пяток, пуховик, джинсы, а на голове имел ветхую буденовку. В руках он держал берданку, а на груди у него висел новенький транзистор.
– Вы чего это тут шуметь удумали? Заслуженному партизану сопротивление оказываете?
– Попробовал зашуметь дед, опасливо косясь на внушительную фигуру Полукрымского.
– Ты, дед, мне мозги не пудри!
– оборвал тот причитания деда.
– Ты же, гад, радио слушаешь, как же ты не можешь знать, что война кончилась?!
– Как это так - кончилась?!
– возмутился дед.
– Я как эту штуковину не включу - все время война, все воюют. А я что - рыжий?! Везде
– В голове у тебя, дед, война происходит. Некогда мне с тобой спорить. Если через две минуты эта палка будет дорогу перегораживать пеняй на себя.
– Ну вот. Сразу угрожать. Нет, чтобы по-человечески, по-хорошему... заскулил дед.
– А по-хорошему это, дед, как?
– зло прищурился Полукрымский.
– Это отдай тебе все, что имеешь в наличии, и ступай себе подальше?! Какой ты, к едрене Матрене, партизан? Бандит ты самый натуральный! Убирай, говорю, полено с дороги, пока я поперек спины тебя им не огрел!
Не на шутку рассердился Полукрымский.
– Да я сейчас, сейчас...
– засуетился партизан.
– Может, поможете?
– Ага, сейчас!
– живо откликнулся Полукрымский.
– Уберешь бегом, как Ленин на субботнике...
– Ленин-то не один был!
– возразил Мазаев.
– Вот станешь таким, как Ленин, тоже не один будешь бревна таскать.
– Ладно, ладно...
– забормотал дед.
– Закурить, случайно, не дадите?
– спросил дед, без всякой, впрочем, надежды в голосе, покосившись на Полукрымского, который молча показал ему кулак.
– Значит не дадите, - сделал правильный вывод многоопытный партизан.
Вздохнул он, легко поднял бревно, вскинул на плечо и что-то ворча под нос, зашагал в чащу.
– Напрасно вы с ним так, - завел Плаксин.
– Он фулиган, но очень вредный. Он теперь обязательно мстить будет, всяческие зловредные пакости устраивать...
Как бы в подтверждение его слов из чащи раздался голос деда:
– Ну, зайцы, погодитееее!
Полукрымский отодвинул Женьку от рычагов управления:
– Ну, поехали! Броня крепка и ноги наши быстры!
– А сколько нам добираться?
– спросила озабоченно Женька.
– На танке недельки за две доберемся.
– Ты что, Полукрымский?! С ума сошел?! Ты моей смерти хочешь! Какие две недели?! Мы же опоздаем!
– Есть еще вариант пешего похода. Другие имеются?!
– Есть!
– заорала Женька.
– Есть варианты! Имеются! Нам нужен самолет!
– И только-то?!
– радостно изумился Полукрымский.
– Конечно! А как же иначе мы успеем в Гибралтар?!
– Нам нужен всего-навсего самолет, это я понял.
– покорно согласился Полукрымский.
– И что же дальше?
Глава седьмая
А дальше... Юрисконсульт Прохиндеев. Заложник по телефону. "Если для
вас самолет важнее..." Полковник Ломов против майора Громилина. "Все
бы вам захватывать, да захватывать..." "Вот наше разрешение!" Парламентеры.
"За кого попроще самолеты не дают..." Месть партизана. "Садимся или
падаем?" "Дальше - то, куда мы падаем."
– А дальше - нам все равно нужен самолет. Купить мы его не можем, в долг самолеты не дают... Давай, поворачивай машину в город, который по пути ближе всего. Нам нужен заложник, а самолет мы получим в обмен!