Коридор
Шрифт:
– И это тоже. Но по большей части меня интересует ущерб за машину и за все прочее, что я здесь натворил.
– А вы про это??? Нет, ничего. Машина мне уже давно надоела,
– совершенно искренне произнес он.
После всего услышанного ему и в голову не могла прийти мысль заводить разговор о деньгах, которые как-то незаметно ушли
– А что касается всего остального, то, я думаю, что было бы неплохо, если бы вы разобрались финансово с потерпевшей стороной в той аварии. А то они повадились ко мне ходить, как на работу и…
– Понял. Я разберусь с этим.
– Тогда я вам дам их координаты.
– Не надо, я все и так помню. Ты уверен, что тебе не нужны деньги? – еще раз переспросил Карл, как никто другой знавший истинное положение его финансовых дел.
– Нет, абсолютно.
– Хорошо, мы с тобой об этом еще поговорим. Сейчас я бы хотел тебя кое о чем попросить. Дело в том, – начал он издалека, – что в этом городе живет один человек, который мне очень дорог и который очень помог, когда я был здесь. Уже на протяжении многих лет я оказываю ей финансовую помощь. Ее …
– Ее зовут Арина, она беременна, и ей нужна чья-то поддержка,
– закончил за него Андрей.
– Как беременна?
– Ну, вам лучше знать, у вас же двое детей.
– Но-о, – эта новость явно застала его врасплох. – А как она вообще?
– Честно говоря, не в курсе. Хотел, вот, завтра с ней встретиться. Но думаю, все будет в порядке.
Теперь тайм-аут срочно понадобился Карлу. Одна-единственная новость поразила его ничуть не меньше, чем то пламя переживаний, которое он разжег в душе Андрея своим неожиданным появлением.
– Ну, я, пожалуй, пойду.
– Вас проводить?
– Нет, не надо. Я сам.
Уже у самых дверей он еще раз вернулся и положил на стол какой-то предмет.
– Это моя жена просила передать. Она сказала, что это было когда-то подарено и принадлежит именно
Когда Карл убрал руку, Андрей тут же узнал старинный серебряный крест с выгравированной надписью на тыльной стороне – «Братья немецкого дома».
– Хильда ваша жена?
– Да, мы с ней уже полвека вместе, и она обо всем знает.
– Как знает??? И что она вот так вот во все взяла и поверила?
– Сперва нет. Но после полетов в космос у нее закончились все аргументы.
– А как она сейчас? Она ведь еще жива? – с какой-то «последней » надеждой в голосе спросил Андрей.
– Да, у нее все хорошо. Она даже хотела поехать со мной, но потом передумала.
– Почему?
– Не знаю. Наверное, не хотела, чтобы ты видел ее такой, какой она стала.
Андрей на секунду попытался представить Хильду, которой сейчас должно было быть далеко за семьдесят, но не смог. В его памяти она по-прежнему оставалась такой же молодой и желанной, какой он помнил ее, в уже далеком сорок третьему году. И он даже на миг себе не мог представить, что она, пышущая жизненной энергией, может быть такой, как Карл, доживающей свои последние дни дряхлеющей старушкой.
– Ну, тогда я пошел. До вечера.
– А, хорошо…
Подойдя к окну, Андрей устремил свой взор ввысь, где туманные очертания облаков сливались с лавиной сыплющих с неба осадков. Погода была такой же, как и накануне. Все тот же шквалистый ветер, с легкостью раскачивающий на крышах ощетинившиеся «иглы» антенн. Тот же застилающий все вокруг мокрый снег. Та же непогода и слякоть. Только сейчас в этой промозглой серости что-то изменилось. Появилось какое-то непривычное и беспокойное ощущение этого нового, пока еще незнакомого ему мира, в котором он был лишь маленькой частицей из миллиарда таких же, покорно и беспрекословно уходивших в бездну небытия.
Всех, кроме него, которому было дано еще и ПОЗНАТЬ.