Король-Дракон
Шрифт:
Старый волшебник сделал шаг вперед, волоча за собой мертвого Акрасса. Новое заклинание — да, Бринд Амору приходилось в последние дни тратить немало энергии на такого рода чудеса — и тело циклопа стало легким, как пуховая подушка. Бринд Амор поднял труп высоко в воздух над своей головой.
— Беритесь за оружие против своих истинных угнетателей! — призвал народ поддельный герцог Тередон. — Смерть одноглазым!
Этот крик эхом разнесся по толпе, и площадь внизу мгновенно забурлила. Там было не так уж много циклопов, большая их часть находилась на нижних стенах, но ведь и не все
— Наведите тут порядок, — обратился он к герцогине. — Найдите союзников и охраняйте Собор. Соберите в нем раненых и слабых.
Мысли Дианы двигались в том же направлении, поэтому она кивнула, соглашаясь, но Бринд Амор уже исчез в облаке оранжевого дыма, торопясь найти Лютиена.
Диана продолжала говорить со своими сторонниками, призывая их объединиться, ясно определить, против кого они сражаются. Однако ее речь прервалась, когда тяжелое копье вонзилось в балкон как раз рядом с ней. Обернувшись, Диана увидела, что несколько одноглазых засели на высокой башне прямо над балконом.
Герцогиня отреагировала мгновенно. Трескучая молния, выброс черной энергии — и башня мигом очистилась от одноглазых. Это чудо изрядно подбодрило сторонников Дианы.
Снова повернувшись к толпе, Диана почти сразу увидела, как ее сторонники, действуя вполне организованно, стараются оттеснить к дверям Собора всех тех, кто не годился для военных действий, — старых и малых. Законная королева Эйвона повернулась и вскрыла запечатанные Бринд Амором двери еще одним ударом молнии, заодно опалив огнем изумленных циклопов, карауливших снаружи. Вскоре двери Собора широко распахнулись, и количество горожан Уорчестера, поддержавших Диану, стало стремительно расти.
Мятеж выплеснулся с площади на улицы города.
Бринд Амор знал, что на сегодня его запас магии подходит к концу. Несмотря на возбуждение, вызванное схваткой, старому волшебнику хотелось только лечь и заснуть. Но вместо этого ему приходилось напрягать все силы, используя свое маскировочное обличье, чтобы расколоть отряды циклопов, которые удерживали укрепления на стене, отдавая им совершенно бессмысленные приказы, заставляя уйти с занятых позиций и ослабляя таким образом оборону.
Прошло больше часа, прежде чем старый волшебник наконец увидел отряд своих друзей — около сотни гномов, которые яростно сражались, стоя по щиколотку в воде на краю небольшого рва, окружавшего одно из сторожевых помещений. Но у Бринд Амора уже не осталось магической энергии, и он не сумел помочь им. А еще через полчаса до него донесся наконец громовой грохот копыт.
Подойдя к краю высокой стены, Бринд Амор увидел отряд, выстроившийся по обе стороны длинного и узкого прохода между оборонительными стенами: с одной стороны Лютиен и сотня всадников, в основном эльфов, с другой стороны — такое же число циклопов на вепреконях.
Казалось, от шума и грохота схватки задрожал весь огромный город. Кавалерия Лютиена получила некоторое преимущество, стреляя из луков, но если в открытом поле они могли бы ударить, а потом развернуться и уйти в сторону, то здесь у них такой возможности не
В гуще сражения утомленный старый чародей высмотрел Лютиена на великолепном белом коне; могучий меч Бедвира без устали рубил врага, голос Лютиена звучал над шумом схватки, взывая к боевому духу друзей, бившихся за свободу Эриадора.
«Но какой ценой, — с горечью подумал Бринд Амор, — какой ужасной ценой достается эта свобода!»
Лютиен и около половины его отряда прорвались сквозь гущу циклопов, и туча эриадорских пеших воинов бросилась за ними в проход между крепостными стенами, добивая одноглазых, вытаскивая эриадорских раненых, устремляясь в прорыв вслед за Алой Тенью.
Сражение становилось все тяжелее, потому что во многих местах люди сражались против людей.
В основном битва закончилась поздно днем, лишь отдельные схватки еще кипели в дальних уголках оборонительных сооружений, но победа уже была одержана, Уорчестер взят. Однако Эриадор заплатил слишком высокую цену. Северная армия потеряла четырех человек из каждого десятка. Почти половина бесстрашных гномов Беллика были убиты или ранены.
Среди населения оказалось много сторонников Дианы Велворт, но имелись и недовольные. Женщину обвиняли в нападении на город, а почти каждая семья в Уорчестере имела потери. Однако эйвонцы, покинувшие Собор глубокой ночью, говорили о жестокости Гринспэрроу и о всеобщей ненависти к циклопам, а позднее и о милосердии победивших эриадорцев, которые ухаживали за уорчестерскими ранеными так же самоотверженно, как и за своими.
Бринд Амор несказанно радовался возможности вернуться в свое обличье, хотя он был так измучен, что с трудом держался на ногах. Маг представил Диану Лютиену, Беллику и другим эриадорским командирам и рассказал им обо всем, что произошло.
— Сегодня мы выиграли, — подвела итог Сиоба. — Но дорогой ценой.
— Мы готовы двигаться дальше, — поторопился вставить решительный Шаглин. — Карлайл уже не так далеко!
— В свое время, — осадил Бринд Амор нетерпеливого гнома. — Все в свое время. Сперва мы должны выяснить, каких союзников приобрели здесь.
— А я должна вернуться в Мэннингтон, — добавила Диана. — Чтобы посмотреть, какое войско я могу снарядить в поход на Карлайл.
Бринд Амор кивнул. Впрочем, похоже, старый маг был настроен не особенно оптимистично.
— Мэннингтон все еще остается эйвонским городом, — напомнил он. — И такая же битва вполне может повториться на его улицах, но уже без поддержки армии Эриадора.
— Не совсем так, — сказала Диана. — Многие из моих преторианских стражников отправились с флотом, так что кое-кто, без сомнения, уже гниет на дне пролива. Кроме того, я уже давно сеяла бунт среди наиболее влиятельных людей города. — Она слегка улыбнулась. — В основном среди трактирщиков и владельцев постоялых дворов, к которым всегда прислушиваются простые люди. Битва за Мэннингтон не будет такой кровавой, и много народа, я полагаю, последует на юг, в Карлайл, где они присоединятся к вам в решительном сражении.