Король драконов и Принцесса-Апельсин
Шрифт:
– Заткнись! И ни слова драконам о Хильдике, – прошипела я, хватая её за горло. – Тебе всё равно никто не поверит. А заговоришь против неё – точно не доживёшь до суда. Клянусь тебе в этом!
– Как вы её всё-таки любите, – произнесла она, ничуть не испугавшись. – Но она не стоит вашей любви. Принцесса всего лишь наивная глупышка, которая понятия не имеет, во что вязалась. Я рада, что теперь вы от неё избавитесь.
– С чего это ты решила, что я от неё избавлюсь? – я чуть сжала пальцы, чтобы показать, что мои слова – не пустая угроза. – У меня никогда не будет другой жены, кроме
– И от драконов? – самозванка приподняла брови.
– Если скажешь хоть слово… – начала я грозно.
– Если вы хотите, я буду молчать, – она снова усмехнулась и откинула голову, прислонившись затылком к шесту и глядя на меня снизу вверх, из-под ресниц. – Но это ничего не изменит.
– Ты что болтаешь? – нахмурилась я.
– Неужели вы считаете себя самым умным? – она погладила меня по руке с такой нежностью, будто я не собиралась её душить, а собиралась расцеловать. – А я вот уверена, что его величество Рихард давно догадался, кто стоит за заговором. Сейчас, наверное, с вашей милой жёнушкой беседуют совсем не так мило, как вы беседуете со мной.
Я с проклятьем отдёрнула от неё руку, будто девица превратилась в самое настоящее чудовище, а потом стрелой вылетела из шатра.
Всего четверть часа мне понадобилось, чтобы добраться до дворца, ещё пять минут – чтобы взбежать по лестнице, ещё три – чтобы домчаться до наших с Хильдикой комнат.
Возле дверей стояли служанки, и это меня немного успокоило. Если бы драконы забрали Хильдику, то вряд ли служанки топтались здесь. Разбежались бы, как тараканы.
– Где её высочество? – спросила я на ходу.
– У себя, милорд, – ответила мне старшая камеристка с поклоном.
Значит, самозванка ошиблась. Я с облегчением перевела дух, переступила порог, плотно закрыла за собой дверь и передвинула задвижку до упора. Сейчас главное – поговорить с этой заговорщицей, надавать подзатыльников и… спрятать. Пока драконы не дознались до правды.
– Хильдика! – позвала я и сразу же почувствовала, как холодок пробежал по спине.
Что-то было не так. Слишком… слишком тихо.
– Хильдика? – крикнула я, вбегая в комнату.
В первой комнате никого не было, и в спальне тоже – никого. Я проверила ванную, балкон, опять ванную и опять спальную комнату, и застыла, глядя на распахнутое окно. На полу валялась мокрая, истрёпанная шаль. Совсем недавно я видела её в руках брата короля… А на подоконнике…
Я метнулась к окну, поднося светильник поближе и разглядывая четыре глубокие царапины, прочертившие твёрдое чёрное дерево.
Что это, если не след от когтей дракона?!.
В бессильной злобе я ударила кулаком по этим царапинам. Не было сомнений – драконы пришли за моей глупой подругой и забрали её.
Глава 21. Солерно, море и любовь
Море вынесло Тюнвиля на берег ласково, будто положила на песочек из ладоней. Дракон поднялся на человеческие ноги, по-змеиному гибко стряхнул капли с тела и побрёл вдоль прибоя, поближе ко дворцу. Волны хватали дракона за щиколотки, и выходить из моря совсем не хотелось. Не хотелось менять ласковое тепло
Нет, разумеется, на берегу было ненамного холоднее, пусть даже солнце уже село, но Тюнвилю земля казалась такой же холодной и безжизненной, как камень.
Говорят, у драконов каменные сердца. До прибытия в Солерно Тюнвиль и сам был уверен, что сердца драконов – драгоценные, но холодные жемчужины. Только, как оказалось, и камень может что-то чувствовать. Сначала – радость. Потом – отчаяние.
Он вспомнил, как вскрикнула и побледнела принцесса Хильдерика, когда сказали, что конь принца сорвался в пропасть. Невозможно желать одного мужчину и так бояться за другого. Не бывает двух равносильных привязанностей. Бывает одна привязанность, а всё остальное – это забава. Неприятно было осознать, что ты – всего лишь забава для человеческой девы.
Скрипнув зубами, Тюнвиль сжал кулаки, представляя смазливую и самодовольную физиономию принца Альбиокко. Устроился в этом проклятом городишке, как петух на навозной куче, и рад, что глупые курицы с восторгом на него таращатся. Даже на шапке у него петушиные перья. Петух и есть. И такой же драчливый.
Пока Тюнвиль плавал в море, душевная горечь немного притупилась, но стоило выйти на берег, как снова злоба и ненависть захлестнули с головой. Если бы Рихард не вмешивался… Можно было бы спровоцировать ссору с принцем… И свернуть ему шею… Принцесса Хильдерика поплакала бы, а потом успокоилась…
Но тут ему припомнилось, как она бросилась в море с отвесной скалы.
Нет, такая не успокоится… И никогда не простит…
От безысходности Тюнвиль чуть не застонал. Как ни крути – а этот принц всё время в выигрыше. Да что же за напасть такая?!.
Взгляд дракона скользнул по тряпке, зацепившейся за камни. Он прошёл бы мимо, но узнал пёструю ткань – шаль, которую дала ему принцесса, чтобы он прикрылся.
Помедлив, Тюнвиль наклонился и освободил тонкую ткань из каменного плена. Шаль напиталась солёной водой и сверху, где уже успела высохнуть, покрылась белёсой коркой. Тюнвиль сломал её в горсти, с минуту собирался зашвырнуть бесполезную тряпку подальше в море, но потом передумал. Это единственное, что осталось от той нежности, которой заманила и обманула его принцесса Хильдерика. Памятник его собственной глупости и доверчивости… А он-то был уверен в твёрдости каменного сердца…
Миновав пляж, дракон прошёл мимо стражников. Он не озаботился прикрыться и так же голышом поднялся по лестнице во дворец. В коридоре Тюнвиль пару раз сталкивался со слугами и равнодушно проходил мимо, когда люди застывали, прижимаясь к стенам коридоров, и старательно смотрели в сторону, избегая глядеть на брата короля, который предпочитал разгуливать в первозданном виде, не скрывая природную красоту презренной одеждой.
В комнате, которую им предоставили с братом, Тюнвиль бросил шаль на край ванны и залез в воду, чтобы смыть с тела соль. Вода была холодной, но герцог не стал требовать, чтобы зажгли жаровню и натаскали кипятка. Сейчас он никого не хотел видеть и слышать. Сейчас он предпочёл бы оказаться где-нибудь далеко. На необитаемом острове, к примеру. Чтобы только море, солнце и чайки…