Король говорит!
Шрифт:
Лог поздравил его с прекрасным выступлением и сказал:
— Моя работа окончена, сэр.
— Вовсе нет, — возразил король. — Главное — это предварительная работа, а здесь вы незаменимы.
Рождественское обращение было хорошо принято, и Лог получил много поздравительных писем, в том числе письмо от Хью Крайтон-Миллера, известного психиатра, чья приемная находилась одно время в доме 146 на Харли-стрит. Крайтон-Миллер написал Логу на второй день Рождества: «Это было совершенно восхитительное проявление обретенной свободы».
В восторге Лог переслал этот отзыв королю, который был польщен комплиментом и нашел добрые слова для своего учителя. «Я очень надеюсь, что Вы не в обиде
Лог ответил через четыре дня: «Когда мы начинали несколько лет тому назад, я поставил перед Вами цель: произнести речь, не запинаясь, и говорить по радио, не боясь микрофона. Это, как Вы говорите, теперь совершившийся факт, и было бы не по-человечески, если бы я не радовался всей душой тому, что Вы можете делать это без всякого присмотра.
Когда ко мне приходит новый пациент, я часто слышу вопрос: „А я смогу говорить так, как король?“ И я отвечаю: „Да, если будете трудиться, как трудится он“. Я вылечу любого разумного человека, если только он будет работать так, как это делали Вы, потому что Вы сейчас пожинаете плоды той невероятно тяжелой работы, которую проделали в начале пути».
К январю 1945 года немцы были разбиты в Арденнах, им не удалось достичь ни одной из своих стратегических целей. Советы наступали в Польше, продвигаясь в Силезию и Померанию, следующей целью была Вена. Западные союзные войска между тем форсировали Рейн, в марте пересекли север и юг Рура, в следующем месяце прорвались в Италию и стремительно захватили Западную Германию. Войска встретились на Эльбе 25 мая. Пятью днями позже взятие Рейхстага стало символом военного поражения Третьего рейха. Когда советские войска были всего в нескольких сотнях метров, Гитлер застрелился у себя в бункере.
Глава пятнадцатая ПОБЕДА
Это были самые многолюдные и, уж конечно, самые радостные уличные празднования, какие когда-либо видел Лондон. Во вторник 8 мая 1945 года десятки тысяч поющих, танцующих людей заполнили Мэлл перед Букингемским дворцом. Час, о котором они мечтали более пяти с половиной лет, наконец настал.
О капитуляции Германии говорили уже несколько дней. Команда звонарей ждала минуты, чтобы в честь победы ударить в колокола собора Святого Павла, люди скупали в огромных количествах «Юнион Джек»[137], гирляндами флажков украшали дома. И наконец в три часа Уинстон Черчилль обратился к нации. Накануне, в 2.41 ночи, он сообщил, что соглашение о прекращении огня подписано генерал-полковником Альфредом Йодлем, главой оперативного штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии, в американской временной штаб-квартире в Реймсе. В своей речи Черчилль воздал должное людям, которые «сражались отважно» на суше, на море и в воздухе, и тем, кто отдал жизнь за победу. Трансляция велась из помещения кабинета военного времени[138], из той самой комнаты, откуда его предшественник, Невилл Чемберлен, шесть лет тому назад объявил о начале войны.
— Мы можем на короткое время позволить себе праздник, — сказал в заключение Черчилль. — Но не будем ни на миг забывать о трудах и усилиях, что ждут нас впереди. Япония, с ее коварством и алчностью, еще не побеждена.
Вскоре после этого король, бывший не менее, чем Черчилль, символом национального сопротивления, вышел на балкон
В субботу предыдущей недели в 11.30 Логу позвонил Ласеллз с просьбой во второй половине дня приехать в Виндзор: «День Победы в Европе», как его называли, приближался. У Ласеллза все еще не было уверенности относительно точной даты. Все зависело от происходившего в Норвегии. Немецкие войска, оккупировавшие эту страну, намеревались превратить ее в последний бастион Третьего рейха, но в конце концов осознали бессмысленность дальнейшего сопротивления. Оставался лишь один вопрос: когда они капитулируют? В Сайденхем-Хилл за Логом прислали машину, и к четырем часам он был в Виндзорском замке.
Вид у короля был совершенно измученный. Они прошли по тексту речи, который Логу понравился, хотя несколько изменений все же внесли. Второй прогон устроили — на этот раз в Букингемском дворце — в три часа в понедельник и условились, что Лог вернется вечером, в половине девятого. Он поехал домой отдохнуть, но в шесть часов зазвонил телефон: это был Ласеллз. «Сегодня ничего не будет, — сказал он. — Норвегия еще не освобождена». Но он заверил Лога, что это непременно случится завтра вечером, и просил быть наготове. На следующее утро Лог получил новое известие из дворца. «Король желает видеть Вас сегодня за ужином вместе с миссис Лог». К приглашению кто-то сделал загадочную приписку: «Скажите ей — пусть наденет что-нибудь яркое». В половине седьмого Лайонел с Миртл отправились в Букингемский дворец. Улицы были почти пусты, и до центра города они доехали за несколько минут. Движение у вокзала Виктория было перекрыто, но Май-вилл снабдил их пропуском, и они продолжили путь к дворцу. Когда машина проезжала по двору к входу королевского казначея, раздался взрыв приветственных криков — это король и королева в очередной раз вышли на балкон. Лайонел и Миртл присоединились к другим членам королевского окружения, которые с громкими приветственными возгласами неистово размахивали платками.
Лог направился в новую студию на первом этаже, с окнами на лужайку, и еще раз прошел речь с королем. Они внесли пару изменений — более для ускорения речи, чем по какой-либо иной причине, а потом король жалобным тоном заявил: «Если я не поужинаю до девяти, то потом вообще останусь голодным — все побегут смотреть праздник». Услышав эти слова от человека, занимающего такое высокое положение, Лог невольно расхохотался, да так заразительно, что король присоединился к нему, но потом, подумав, добавил: «Смешно, но так оно и есть».
После ужина, без четверти девять, они вернулись в студию. Вуд из Би-би-си был уже там. Король с Логом сверили часы и еще раз прорепетировали речь. Оставалось две минуты. Они внесли в текст еще одно небольшое изменение. Потом, в белом платье, вошла королева — по обыкновению, пожелать мужу удачи. Когда зажглись прожекторы, раздался оглушительный рев толпы. Логу атмосфера показалась фантастичной: «И в единый миг мрачное окружение превратилось в волшебную страну, а в воздухе реял королевский флаг, подсвеченный снизу, — записал он в дневнике. — И снова — рев толпы: король и королева выходят на балкон». Особенно поразила его игра огней на тиаре королевы: когда она с улыбкой повернулась, чтобы помахать толпе, в свете прожекторов тиара показалась лентой пламени вокруг ее головы. Король объявил: