Король и Шут
Шрифт:
Драка продолжалась до тех пор, пока кто-то не выбрался на улицу и не привел гвардейцев. Те с трудом разняли дерущихся, а некоторых даже арестовали. Солдаты никого не отпустили по домам, пока посетители не скинулись и не оплатили ущерб, причиненный трактиру. Стоит отметить, что хозяин заведения значительно преувеличил сумму, но разбираться с ним ни у кого не было желания. Все хотели поскорее попасть домой, где их ждали кого жены, кого мужья, ну и теплая кровать…
Глава третья
Прохор проснулся с ужасной болью, голова буквально разрывалась на части. Хотя, проснулся — слишком сильно сказано, скорее,
— Ну и горазд ты дрыхнуть! — неожиданно прозвучал нежный женский голос, заставивший обладателя рыжих кудрей вскочить на ноги.
Шут начал судорожно рыскать по комнате в поисках своих вещей, но не преуспел. Комната вроде как знакомая, а в то же время и чужая. Тут он раньше никогда не бывал, а, может, и забредал, разве сейчас вспомнишь?! В голове стучат молоточки опасности.
«Куда меня нелегкая занесла?! — подумал Прохор, прикрываясь простыней и готовясь к худшему. — Сейчас выползет какая-нибудь каракатица, толстуха страшная… Позору не оберешься. Люди засмеют, если узнают! А король вообще со свету сживет своими ежедневными шуточками, проходили уже. И как меня угораздило? Не иначе, нарочно споили».
Кто-то находился за ширмой, делящей комнату пополам.
Шут выглянул окно: вокруг жилые дома и торговые лавки. Хорошо хоть до дворца недалеко, вон виднеется башня с часами. Тут Прохор обратил внимание на свои, что лежали на столе. Он схватил механизм и застегнул ремешок на запястье. Простынь упала на пол, и в этот момент раздались шаги. Рыжеволосый гуляка замер в оцепенении. За спиной раздавалось чье-то дыхание.
«Может, в окно выпрыгнуть? А если это ее муж? А у него карамультук заряженный… Да и куда без порток-то? Вот я попал в историю!»
— Завтрак готов, мой шалун.
У Прохора отлегло от сердца. Он облегченно вздохнул. Не муж, уже хорошо, но поворачиваться все равно боялся. Мало ли что, хоть голос и показался шуту знакомым. Он стал перебирать в уме всех знакомых дам. Не помогло, да и запутался. Некоторых посчитал дважды, кого-то вовсе не вспомнил.
«Была не была! — мысленно махнул рукой шут и повернулся».
— Тьфу ты! — сорвалось с его губ, и он опустился на кровать, схватившись левой рукой в области сердца. — Я чуть не помер со страху!
— Не думала, что ты кого-то боишься! — улыбнулась черноволосая Кристина, одетая в простое платье, в каких хаживали все женщины среднего достатка.
— Я думал, что меня, хмельного, к себе какая-нибудь старушенция затащила, или красотка, чей муж с ружьем ждет отмщения.
— Вовсе я не старуха, — надула она губы, — а что касается моего благоверного, то он сгинул уже как дней десять. Ни слуху, ни духу.
Кристина была женой сборщика трав, что находился в услужении у королевского лекаря. Министр промолчал о его пропаже либо сознательно, чтобы не усугублять своего положения, либо просто не знал.
— Как так?! — удивился Прохор, продолжая взглядом искать свои штаны.
— Да вот так! — Кристина присела на кровать. — Пошел в лес за травами и не вернулся. Лекарь его тоже не видел. Поговаривают, что в лесу опять волки
— Мне бы одеться для начала, — кашлянул в кулак шут. Жена травника поднялась, зашла за ширму и кинула на кровать одежду своего давнего любовника, в которую он тут же облачился. Затем женщина поставила на стол поднос со снедью, и Прохор приступил к трапезе. — Кстати, я как раз уполномочен государем разобраться с похожим делом. Пропал не только твой муж, но еще и королевские сборщики ягод и грибов, и пасечник вместе с ними. Не переживай, найдется. Небось, встретились где-нибудь да ужрались хмельного…
Шут макнул кусок пшеничного хлеба с румяной корочкой в тарелку с гречишным медом и отправил его в рот, запив парным козьим молоком.
— Десять дней пить? — Кристина покачала головой. — Если к концу месяца не найдется, то я официально буду считаться вдовой. Ты женишься на мне?
Прохор аж подавился хлебом, опрокинул кружку и обезумевшим взглядом уставился на женщину.
— Чего?! — Он утер рукавом рот.
— Да шучу! — закатилась та со смеху. — Больно охота стать шутовской женой! Буду свободной и незамужней. Открою свою лавку: буду мужние запасы продавать. Ладно, ты кушай, а у меня еще дел много. Не забывай меня, захаживай в гости. Только помни, если на окошке стоит горшок с розой, то иди мимо.
— Не боишься, что тебя постигнет судьба жены конюха?
— Я тебя умоляю! Пусть только рискнет, если живой еще.
Кристина вышла из комнаты, оставив Прохора одного.
— Дела… — хмыкнул он и решил закончить трапезу. Впереди долгий путь в сторону леса, а на голодный желудок какая работа?..
Прежде чем покинуть город, Прохор решил заглянуть к своему знакомому — Даниэлю-мастеру. Изобретатель жил на окраине города, подальше от посторонних глаз, чтобы никто ему не мешал, и поближе к кузнецу, который делал чудаку различные детали для механизмов.
Народ сновал по тесным улочкам, стирая подошвы о булыжник. Со стороны базара слышались крики продавцов и лай бродячих собак, которых гоняли дети и отряд гвардейцев, что следили за чистотой города. Все, кто попадался навстречу Прохору, спешили поприветствовать давешнего героя: мужчины почтенно приподнимали шляпу, если таковая имелась, женщины кокетливо улыбались, ребятня просто пробегала мимо, не замечая его. Шута узнавали все, хоть он и не надевал свой дурашливый наряд, когда не находился на службе во дворце. Сколько шалостей ему сходило с рук — одному королевскому летописцу известно! То двери двух лавок между собой свяжет так, что ни хозяева, ни посетители выйти не могут, то наложет у входа дерьма лошадиного, накроет тряпьем и подожжет. Выбежит хозяин, начнет затаптывать пламя ногой и весь перемажется в навозе. Но со временем Прохор остепенился, и детские шалости остались позади. Пришло время проказ посерьезнее, как то — посещение чужих жен, но потом и это ему надоело. Пару раз едва не изловили, а потом и вовсе встретилась единственная и неповторимая, а сегодняшний инцидент его порядком озадачил. Измена, как никак, хотя Кристина утверждает, что ничего не было. Брешет… Затем шут заинтересовался дворцовыми делами и интригами придворных, а потом познакомился с изобретателем и заинтересовался наукой. Очень его привлекали всякие непонятные штуки. Но и к этому Прохор быстро охладел, ибо Даниэль бросал одно дело на полдороги и брался за новое. За высоким забором, что огораживал его землю, выделенную королем, скрывалось много странного, а что таилось в большом сарае — и представить страшно.