Король и спящий убийца
Шрифт:
– А мне это неизвестно, – сказала женщина.
– Как же так?
– Мой муж упоминал десятки фамилий, но к кому конкретно вы могли бы обратиться…
– К тому, чью фамилию он упоминал наиболее часто, – попытался я на ходу выстроить верную схему.
Женщина неопределенно пожала плечами. Я видел по ее лицу, что она задумалась, но результата не было.
– Даже не знаю, – неуверенно сказала она. – Вряд ли смогу чем-то вам помочь.
Подняла на меня глаза.
– А какого рода сложности
– Нас начали преследовать. Похоже, бандиты.
Я говорил все это со спокойным сердцем, потому что был уверен: люди, стоявшие за Алекперовым, не докладывали его вдове о своих планах.
– Вам лучше бы обратиться в милицию, – посоветовала она.
– Бывают ситуации, когда лучше все решить неформальным способом.
– Возможно, вы и правы.
Несмотря на согласие со мной, она так ничего и не сказала. Не назвала ни одной фамилии и даже не намекнула ни на что. Разговор был ни о чем, совершенно бесполезный. Я мучился, но ничего не мог поделать. Пока вдова вдруг не поинтересовалась:
– А вы с самого начала участвуете в съемках программы «Вот так история!»? Что-то я вас не помню.
И тогда я все понял. Она не знала Демина и, не доверяя, молчала. Меня-то она должна была знать, в этом не было сомнений.
– Я еще с Самсоновым работал, – сообщил я. – И сейчас работаю. И вы меня прекрасно знаете.
Она отрицательно качнула головой.
– Знаете, знаете! – убежденно сказал я и улыбнулся своей собеседнице. – Вы уж меня извините – имел место небольшой маскарад.
Она смотрела на меня непонимающе.
– У меня неприятности, – сказал я. – И мы с друзьями придумали такую штуку – изменять внешность. Я вам сейчас покажу, но только пообещайте, что не испугаетесь.
А у нее уже открылись глаза. Придется рассказывать ей все в подробностях и только после того демонстрировать свой настоящий облик, иначе хлопнется в обморок.
– Эта такая специальная мастика. Ее, говорят, когда-то изобрели в КГБ для своей агентуры, ну а мы разжились и используем ее в работе. С ее помощью можно вылепить любое лицо, понимаете? Что-то вроде грима, только лучше. Мы даже нашего президента делали, здорово получалось. Вот, смотрите, очень легко снимается.
Я потянул себя за фальшивый «деминский» подбородок, и он отслоился. Вдова Алекперова изменилась в лице.
– Не бойтесь! – сказал я. – Я Женя Колодин. Тот, который сейчас руководит самсоновской программой.
В подтверждение своих слов я снимал и снимал с лица мастику, пока в конце концов не стал самим собой.
Хозяйка дома сидела передо мной побледневшая и даже, казалось, лишившаяся дара речи. Это был не просто испуг, а потрясение.
– Вот видите, – сказал я ей, улыбаясь. – Все очень просто. Теперь-то вы меня узнали?
Она
– Извините. – Я развел руками. – Кажется, я вас напугал.
– Все это очень неожиданно, – призналась вдова.
Она быстро пришла в себя. Отважная женщина.
– Вас-то я, конечно, знаю. И мой покойный муж мне о вас говорил.
Она быстро оттаивала, и я подумал, что, возможно, смогу сегодня узнать у нее все, что требуется. Ко мне отношение было иное, чем к Демину. Хозяйка ушла и скоро вернулась с нераскупоренной бутылкой дорогого коньяка. Я попытался протестовать, но мое мнение не принималось в расчет.
Коньяк был хорош. Я выпил и благодарно посмотрел на вдову.
– У вас неприятности, – сказала она.
– Да. Недавно вот взорвали наш фургон.
– Я видела по телевизору. Ужас! Какие негодяи!
– Нам нужна защита, – вернулся я к интересующей меня теме.
– Уж лучше бы вы обратились в милицию.
– А на кого жаловаться? Мы даже не знаем, кто наши враги.
– Где же выход?
– Искать покровителей, – повторил я. – К кому мы могли бы обратиться, по-вашему?
– Даже не знаю.
– К тем людям, например, к которым в случае надобности обращался Алексей Рустамович.
– У него и не было таких случаев.
– Как же! – Я выразительно посмотрел на женщину. – С некоторых пор Алексея Рустамовича стали сопровождать телохранители. И у кабинета поставили автоматчиков.
– Ах, это… – Она вздохнула. – Да, вы правы, и у него были неприятности.
– Кто ему помогал с этими неприятностями справиться? Он звонил кому-то? Или к кому-то ездил?
Я был совершенно уверен в том, что все так и было. И ждал, когда моя собеседница меня просветит. А она покачала головой и сказала со вздохом:
– Этих подробностей я не знаю. Алексей был довольно скрытным человеком. И к тому же старался меня не волновать лишний раз.
Я не верил, что она не хочет сказать. Наверное, действительно не знала. Но меня этот факт повергал в совершеннейшее уныние. Потому что она да еще Касаткин – вот и все, кто мог мне подсказать верное направление. Касаткин уже, похоже, отпал. И сейчас я терпел неудачу с алекперовской вдовой. Я понял, что если не узнаю ничего сейчас, то не узнаю уже никогда.
– Ну хорошо, – с невообразимым терпением сказал я. – Давайте попробуем иначе. Кого-нибудь Алексей Рустамович считал своим… э-э… – Я замялся. – Шефом, что ли. К кому-либо он относился с особенным пиететом?
– Он ко всем относился уважительно.
– Я понимаю. Но кого-то он должен был ставить выше себя.
– Своих родителей, – с печальной улыбкой ответила вдова.
– А из чиновников?
Она покачала головой. Но я не собирался сдаваться.