Король Крыс
Шрифт:
Но почему вы решили передать информацию именно мне? — мрачно спросил Константин Иванович. — Ведь мы с вами служим в разных ведомствах, и я не подчиняюсь вам напрямую, а потому имею право приступить к ликвидации сабуровских, начав с их лидера, то есть с Лютого. Это и логично, и оправданно. А вот ваши соображения мне неясны. На что вы рассчитываете?
Руководитель секретной кремлевской спецслужбы улыбнулся мягко, иронично и немного печально:
Исключительно на вашу порядочность. И благоразумие, что вполне очевидно. Порядочность, не подкрепленная голым прагматизмом,
Логика Прокурора была просто железной, бесценный подарок говорит сам за себя, и Богомолову ничего не оставалось, как согласиться.
Прокурор подумал, что стоило бы посвятить Богомолова в некоторые подробности операции «Король крыс». Он доподлинно знал, каков этот человек — честный, порядочный, бескорыстный, всего себя отдающий работе. Ему можно доверить любую тайну. Однако Прокурор не решился на это. Генералов ФСБ много. Прокурор — единственный в своем роде. И негоже ему делиться тем, что он придумывал в тиши огромного кремлевского кабинета, вынашивал бессонными ночами на подмосковной даче…
Поэтому, крепко пожимая на прощанье руку Богомолову, он многозначительно повторил:
— И не берите в голову историю с этой кассетой, и забудьте про Лютого. У вас и без того много запутанных дел…
Операция по полной ликвидации сабуровской мафиозной группировки началась 1 марта. Оперативной и следственной работой занимался РУОП, но в четких, хорошо скоординированных действиях этой структуры угадывалась железная хватка Шестого главного управления ФСБ, представленного генералом Константином Ивановичем Богомоловым.
За неделю до начала акции в Москву были откомандированы лучшие милицейские и чекистские кадры из провинции — Калуги, Рязани, Тамбова, Нижнего Новгорода, Мурманска, Смоленска, Ростова–на–Дону.
Во избежание утечки информации оперативников и следователей поместили на военной базе за городом, категорически запретив не только покидать ее территорию, но и пользоваться телефоном.
Поднаторевшие в нелегкой службе оперы и следователи, выслушивая подробнейший инструктаж руководства, лишь диву давались: откуда и каким образом Лубянка получила столь исчерпывающую информацию?
Как удалось ее агентам внедриться в святая святых самой беспредельной российской организованной преступной группировки?
Что за такая грозная, вездесущая организация ФСБ, и что за сверхчеловеки в ней работают!
Аресты прошли без особых эксцессов. Сабуровских бандитов от звеньевых до крупных авторитетов брали в офисах, в саунах, в ночных клубах и ресторанах, некоторых — на вокзалах, в аэропортах и на пограничных контрольно–пропускных пунктах: почуяв, что запахло паленым, они пытались улизнуть куда подальше.
Стараясь не замечать вороненые автоматные стволы, арестованные подписывали добровольную передачу недвижимости и банковских активов государству, прикидывая в уме остаток средств на счетах в зарубежных банках. После этого их пачками свозили на Лубянку и Шаболовку, где и вытряхивали реквизиты этих самых счетов с пугающей безостановочностью конвейера по разделке свиных туш передового мясокомбината.
Вист,
Следственные изоляторы столицы широко распахнули двери перед новыми постояльцами. Подследственные, сидевшие там по незначительным бытовым статьям, были отпущены под подписку о невыезде, и вскоре «Петры», Бутырка, «Матросская тишина» и Лефортово наполнились бритоголовыми уродами.
Следователи, не мудрствуя лукаво, лепили всем без разбора статью 209, по части второй (бандитизм).
Устрашающая формулировка — «участие в вооруженной группе (банде) или в совершаемых ею нападениях» — предусматривала от восьми до пятнадцати лет с конфискацией или без оной.
Однако уже к 5 марта все столичные СИЗО оказались переполненными, новые партии братвы пришлось свозить в Подольскую и Серпуховскую тюрьмы.
10 марта знакомый голос диктора радиостанции «Эхо Москвы» объявил о полной и безоговорочной ликвидации сабуровской организованной преступной группировки.
Бизнесмены, банкиры и РУОП вздохнули с облегчением.
Впрочем, не все лидеры сабуровской группировки были задержаны следствием: на свободе оставались Максим Нечаев, Василий Фала- леев и Николай Артемьев. Их местонахождение не было установлено, так что Лютый, Кактус и Шмаль оставались пока вне пределов досягаемости.
Но это, как говорится, было делом техники и времени.
26
Надежно, как в банке
О массовых арестах братвы Фалалеев узнал лишь 3 марта, то есть через два дня после начала широкомасштабной операции по ликвидации сабуровского криминального сообщества.
Удивительно, но сообщения о первых задержаниях, прозвучавшие штормовым предупреждением, нисколько не взволновали его.
Вот уже четвертый месяц Кактус почти безвыездно сидел в Ялте, и за это время у него немного притупилось чувство опасности: он занимался бизнес–планами и организационными вопросами, прикидывал стратегию и тактику совместных глобальных действий с «мистером Морозоффым», встречаясь с ним регулярно по вторникам и пятницам.
Возможность стать «истинным хозяином России» (точней — ее совладельцем, на паях с этим американским лохом) кружила ему голову, горячила кровь, и потому московские события мало интересовали Фалалеева.
Ну, закрыл РУОП нескольких звеньевых да бригадиров, ну, постреляли пару–тройку «быков». Ничего страшного. В организованных преступных группировках должна быть частая оборачиваемость контингента. На место погибших бойцов — зажиревших, обленившихся, по лучивших от жизни все — придут новые люди, не избалованные, не зажравшиеся, а злые, голодные, жадные. Это даже к лучшему: от голодных и жадных пользы для группировки гораздо больше.