Король [любительский перевод]

Уорд Дж. Р.

– За что?

Она ничего не ответила, пока Джордж не потянул их к подножию лестницы, и Роф не начал по ней подниматься.

И ответила ему всего двумя словами:

– За все.

Глава 62

На часах было семь двадцать три утра, когда Сола вышла на террасу с видом на океан.

– Поездка того стоила. Почти, – тихо сказала она сама себе.

Солнце поднималось, бескрайние голубые просторы воды сливались цветом с горизонтом, и только персиковые от рассвета облака оттеняли границу между

небом и землей.

Устроившись в шезлонге, она застонала – все суставы, даже те, о существовании которых она не подозревала, словно кричали от боли. Господи, она даже разогнуться нормально не могла. Еще бы, на ее состоянии сказывались сутки за рулем. И болели не только кости. Правую голень сводило, словно от спазма, и это несмотря на то, что она большую часть времени использовала круиз контроль.

Вау, воздух здесь был таким мягким и приятным, даже в декабре.

И уровень влажности чудесный. Ее кожа с удовольствием впитывала влажный воздух… а волосы, собранные в конский хвост, красиво завивались на кончиках.

– Я отправляюсь спать, – объявила бабушка.

Оглянувшись, Сола посмотрела через дверь-ширму.

– Я тоже. Скоро приду.

– Не кури, – послышался строгий запрет.

– Я бросила два года назад.

– И не вздумай снова начинать.

На этой ноте бабушка кивнула и вышла из маленькой гостиной.

Сола снова посмотрела на океан. Ее квартирка располагалась на пятом этаже старого здания, простенькая и скромная, полторы тысячи квадратных футов пространства, которые она приобрела пару лет назад на заработанные деньги, а затем обставила недорогой мебелью, купленной он-лайн. В комплексе имелся бассейн и теннисные корты, и сейчас он был практически мертв, перед приближающимися праздниками и наплывом пенсионеров, что перебирались сюда на зимовку.

Выгнув спину, она попыталась немного разгрузить позвоночник. Не тут-то было. После долгой поездки, ей, вероятно, понадобится мануальный терапевт.

Хорошо, что ей никогда не придется повторить этот путь снова.

Черт. Это угнетало.

Запустив руку в задний карман, Сола достала «айФон». Ни одного звонка. Ни одной смс.

Она не думала, что расставание с Эссейлом причинит ей такую боль. И все же, она не сказала бы, что жалела об этом.

Чем он сейчас занимается? – подумала она. Наверное, отдыхает дома после своих махинаций в теневой экономике Колдвэлла.

Вернется ли он к той женщине? С которой трахался практически у нее на глазах?

Закрыв глаза, Сола пару раз глубоко вздохнула… и, почувствовав запах соли в воздухе, испытала облегчение. Ее там больше не было, напомнила она себе. Она больше не была с ним… хотя, в общем-то, они никогда и не были вместе.

Так что, что он делал, и с кем он был? Не ее дело.

Больше не ее.

Все будет хорошо, сказала она себе, когда положила телефон обратно и посмотрела на океан. Она поступила правильно...

И все же образ Эссейла не покидал ее мыслей, врываясь и затмевая красивый вид, раскинувшийся перед ней.

Наклонившись, Сола потрогала бедро, а затем надавила пальцами

на повязку. Когда боль пронзила ее тело и заставила сердце биться чаще, она велела себе вспомнить, как оказалась здесь. Почему переехала сюда.

Как были услышаны ее молитвы.

Да, поездка дала ей кое-что другое, кроме больного тела и усталого мозга: все эти сотни миль проделали чудеса с ее мнением по всем вопросам.

Там, на севере, она решила для себя, что сама выбирает направление для своего побега.

Но теперь, когда на ее глазах взошло солнце, лучи пронзали толщу воды, а дельфины резвились в утренних волнах... она поняла, что нет. Это была лишь отговорка.

Потому что признаться самой себе, что она верила в Бога, было слишком страшно, слишком безумно.

Вдали от всего, что она оставила на севере, теперь, на нейтральной территории, где можно начать все сначала, она была в состоянии быть честной сама с собой. Та последняя молитва, посланная небесам, не осталась без ответа... и, приехав сюда, она честно выполнила свою часть сделки.

И принесла великую жертву, как выяснилось... потому что знала, что пройдет еще долгое, долгое время, прежде чем она прекратит постоянно проверять свой телефон.

Поднявшись с шезлонга, Сола вернулась в дом, и, когда остановилась, чтобы закрыть дверь, то посмотрела на раздвижные стеклянные полотна... и вспомнила первый этаж дома Эссейла. А когда взяла чемодан, который оставила у двери... то могла думать лишь о том, что паковала в него свою одежду, когда все еще была с ним.

То же самое, когда чистила зубы: последний раз она использовала свою зубную щетку в его ванной наверху.

И устроившись на белых простынях, она вспоминала, как лежала рядом с ним после того, как он пришел к ней в душ и взял ее с такой невероятной силой.

Закрыв глаза, Сола слушала окружающие ее незнакомые звуки: кто-то громко разговаривал на стоянке позади дома, в квартире сверху шумел душ, по другую сторону стены лаяла собака.

А в доме Эссейла было так тихо.

– Черт, – произнесла она вслух.

И как долго она собирается думать и соизмерять то, что она оставила позади?

Так уже было, после смерти ее мамы. В течение нескольких месяцев после этого, метроном ее жизни был крепко связан со всем, что касалось ее матери: последний фильм, который они смотрели вместе, то, что они купили в магазине в тот день, последние подаренные и полученные подарки на день рождения, то Рождество, ставшее последнем, – но, конечно, тогда об этом никто не догадывался.

Все эти неустанные воспоминания не отпускали ее целый год, до тех пор, пока каждая памятная дата, так или иначе связанная с матерью, не исчерпала себя. Проходя по ним, она словно каждый раз пробивала головой стену, но ведь ей удалось это, не так ли? Шаг за шагом, пока жизнь не вернулась в более-менее нормальное русло. Вот дерьмо. Она ведь не могла на полном серьезе сравнивать свой уход от торговца наркотиками с трауром по женщине, которая родила ее и растила на протяжении долгого времени, прежде чем ее взяла к себе бабушка?