Король с раскрашенной картинки
Шрифт:
— Да, да! — вскричал король. — Обрати меня в птицу, милая Лара. Я хочу видеть нужды и скорби моего народа!
Едва только успел король произнести последнее слово, как вдруг почувствовал, что у него за спиною вырастают огромные крылья и все тело постепенно покрывается пухом и перьями.
В следующую же минуту Лара распахнула окно королевской спальни, и огромная черная птица вылетела в него…
Король-птица летел долго, очень долго и прилетел в глухую маленькую деревеньку.
Солнце уже взошло и золотило верхушки деревьев, и хрустальную воду реки, и пестрые
Деревенька была мала и убога, так мала и так убога, что король-птица испугался закоптелых изб ее и покривившихся крылечек и полуразрушенных стен.
«Странно, что меня не провозили мимо этой деревеньки…» — подумал король-птица и, взмахнув своими широкими крыльями, сел на крышу крайней избы.
Вдруг он услышал жалобные рыдания и мольбы. Он повернул голову, взглянул вниз в крошечный дворик и увидел следующую картину.
Посреди двора стоял худой, жалкий человек в лохмотьях. Он казался черным от худобы. Его глаза дико сверкали, губы кривились.
Двое людей в одежде королевских слуг стояли перед ним с гневными лицами и говорили сердито:
— Что же ты? Согласишься ли, наконец, исполнить наше требование? Завтра же бросим тебя в тюрьму, если ты не соберешь все деньги, какие только есть у вас в деревне, чтобы на них купить золотое блюдо и хлеб-соль королю. Он скоро снова пустится в путь осматривать свое королевство, и необходимо, чтобы его встретили с подобающей честью в вашей деревне.
— Но откуда же я возьму вам столько денег? — прошептал несчастный. Деревня наша мала и бедна. Нам почти нечего есть. У нас остались только худые, голодные коровы, и наши дети питаются их молоком. Если их продать, дети умрут с голоду.
— Это не наше дело! — вскричали королевские слуги в один голос. Приказано, чтобы вся деревня встретила короля с подобающими дарами и чтоб король видел довольные, сытые, радостные лица своих подданных.
— Ну, что ж? Берите все, коли так! — произнес угрюмо несчастный. — Но знайте, что я расскажу королю, как вы поступаете.
— Ха! Ха! Ха! — рассмеялись королевские слуги. — Ты думаешь, что мы боимся твоих угроз? Ничуть! Мы отлично знаем, что тебя не допустят к королю. А если даже твоя жалоба и дойдет до королевских ушей, то, покуда король разберется, кто тут прав, а кто виноват, уже и тебя и нас не будет на свете. Ведь ты только подумай: у короля миллионы подданных! Разве он в состоянии заниматься жалобами каждого из них? А нас-то, королевских слуг, сколько? Разве мы не сумеем объяснить королю, что ты не прав? Эх, старик, тебе же хуже будет, раз ты вздумаешь жаловаться. Да и король никогда тебе одному не поверит, когда увидит, что все другие встречают его радостными и довольными.
Королю-птице показалось, точно кто оторвал у него кусок от сердца. Теперь он понял, что волшебница Лара была права. Теперь он понял, какою дорогою ценою покупались народом торжественные встречи короля. И он полетел дальше с быстротою молнии, мимо лесов и рощ, мимо сел и деревень. На дороге он увидел большой город.
На городской площади собралась толпа народа. Целый отряд воинов выстроился в шеренги. Высокий, рослый парень
— Прощай, милый муженек, — говорила она, — прощай, голубчик! Покидаешь ты нас, оставляешь сиротинками, отправляют тебя в чужую страну воевать с лютыми врагами. Бог знает, вернешься ли ты назад. Да если и вернешься, то не застанешь нас. Умрем мы с голоду без тебя, голубчик. Не прокормить мне без тебя при нашей нужде пятерых ребятишек…
И крестьянка заплакала так горько, что сердце черной птицы замерло от ужаса.
— Зачем, зачем мои сановники не говорят мне о том, что мои воины оставляют сиротами несчастных голодных ребятишек? — прошептал король-птица и, изнывая от жалости и гнева, метнулся дальше.
В небольшом городе у церковной ограды собрались кучки людей. Они громко разговаривали друг с другом. Слышались веселые, радостные голоса. Оживленные лица мелькали вокруг. «Слава Богу, — произнес мысленно король-птица, — не все же плач и горе в моем королевстве, есть в нем и такие уголки, где царствует радость».
И черная птица спустилась на колокольню и оттуда стала смотреть, что происходит кругом. Вдруг до ее слуха донесся громкий плач. Черная птица встрепенулась, стала прислушиваться. Плач раздавался из маленького, покривившегося домика, стоявшего на краю города. Король-птица широко взмахнул крыльями, опустился у домика и заглянул в окно.
В убогой комнате сидела худая, изможденная швея, ковырявшая что-то иглою. Она уставилась в работу красными от бессонницы и труда глазами и от времени до времени смотрела на лежавшую рядом на убогой постели худенькую белокурую девочку. Девочка была бледная, с посиневшими губами, с широко раскрытыми глазами. Бедняжку била лихорадка, и она зябко куталась в голубое стеганое одеяло, единственную роскошную вещь, находившуюся в комнате. Все остальное было ветхо, убого и говорило о страшной нужде.
Мать, глядя на больную дочь, всхлипывала. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге разом появилось двое людей. Один из них, обращаясь к бедной швее, сказал:
— Мы — королевские слуги. Мы пришли за деньгами, которые каждый житель, согласно желанию короля, обязан внести, так как король хочет раздать щедрую милостыню беднякам своей столицы.
— Но я сама бедна, и у меня нет ни одного лишнего гроша, который я могла бы отдать королю, — сокрушенно заметила вдова.
— В таком случае мы должны взять у вас какую-нибудь вещь и продать ее, чтоб исполнить волю короля.
— Смотрите, ведь у меня ничего, ничего нет, кроме тех вещей, которые вы здесь видите, а за них никто и гроша не даст.
Вошедшие окинули взором убогую комнату. Действительно, в ней не было ничего ценного. Поломанные стулья, кривой стол без ножки, полуразвалившийся шкаф — вот и все, что там находилось. Вдруг оба они обратили внимание на одеяло, которым была покрыта девочка.
— Вот это одеяло мы и возьмем, — сказали они в один голос. — Возьмем да продадим, а вырученные деньги отошлем королю.