Король-Уголь
Шрифт:
Все это вошло в систему, заявил Джек Дэйвид, и делается ради того, чтобы Компания могла безнаказанно убивать людей, не теряя ни денег, ни престижа. Халу пришло в голову, что было бы важно разоблачить эти ложные данные, — пожалуй, не менее важно, чем спасти людей, погребенных в шахте. Конечно, любой человек, выступивший с таким разоблачением, обрекает себя на включение в черные списки, но Хал считал себя все равно уже отпетым.
— Куда ты сунешься со своим разоблачением? — поинтересовался Том Олсен.
— Разошлю его газетам, — ответил Хал.
— Но какие газеты его напечатают?
— В Педро две конкурирующие газеты, так?
— Одна
— Что же, есть газеты и в других городах, скажем Уэстерн-Сити. Сюда сейчас понаехало много репортеров, вдруг кто-нибудь из них возьмет мой материал?
Олсен заявил, что никакие газеты, кроме социалистических, не станут печатать такие новости. Но все равно, попробовать не мешает. А Джек Дэйвид — горячий сторонник профессиональных союзов и всей их деятельности — прибавил:
— Нужно нам сделать полную перепись, чтобы точно знать, сколько человек находится в шахте.
Предложение было горячо подхвачено. Договорились в этот же вечер приступить к работе. Все обрадовались, что смогут отвлечься от горестных мыслей каким-то полезным делом. Дали знать Мэри Берк, Роветте, Кловоскому и другим. Собравшись на следующее утро в одиннадцать часов, они составили списки и выяснили с достоверностью, что не меньше ста семи взрослых рабочих и подростков находятся в шахте № 1.
33
Однако обсуждение списка и разговор о том, как его обнародовать, пришлось срочно прекратить из-за более важного дела. Явился Джек Дэйвид с известием о новых беспорядках около шахты. Вентилятор уже устанавливается, но это дело идет настолько медленным темпом, что теперь многим стало ясно: администрация вообще не собирается пускать его, а держит вход в шахту заколоченным, чтобы не дать пожару распространиться. Группа недовольных решила обратиться к мистеру Кармайклу — помощнику главного горного инженера штата, и заставить его что-нибудь предпринять. Но инициатора этой группы — австрийца Хузара, который недавно участвовал в движении за контролера, поймали стражники и бесцеремонно в два счета выпроводили из поселка.
Свой рассказ Джек Дэйвид подкрепил свидетельством знакомого плотника, который работал в вентиляционной службе и был убежден, что пуск вентилятора тормозится нарочно. Все рабочие вентиляционной службы того же мнения: шахта заколочена и останется заколоченной, пока хозяева не убедятся, что пожар прекратился.
— Но ведь правда, — спросил Хал, — если открыть ствол, огонь может распространиться? Это же помешает спасательным работам?
— Нисколько! — заявил Большой Джек. — Вращая вентилятор в обратную сторону, можно выкачать дым наверх через вентиляционный ствол и очистить на время квершлаг от дыма. Но, видите ли, есть опасность, что где-нибудь еще загорится уголь, а за ним и деревянное крепление. Это вызовет обвалы кровли, так что в некоторых забоях уже нельзя будет возобновить добычу угля.
— Сколько же они могут продержать шахту заколоченной? — в ужасе вскричал Хал.
— А кто их знает! В такой большой, как эта, огонь может тлеть целую неделю.
— Но все люди погибнут! — воскликнула Роза Минетти, ломая руки в порыве отчаяния.
— Неужели они способны на это? — обратился Хал к Олсену.
— Такие дела уже бывали, и не раз, — ответил тот.
— Вы разве никогда не слыхали про то, что было в Черри в штате Иллинойс? — удивился Дэйвид. —
Он рассказал про этот ужасающий случай, известный каждому шахтеру. Шахту наглухо закрыли — женщины падали в обморок, обезумевшие мужчины раздирали на себе одежды, — некоторые навсегда потеряли рассудок. Так и стояла эта шахта две недели, а когда ее открыли, оказалось, что в живых только двадцать один человек.
— То же самое было в Даймондвилле в штате Вайоминг, — подхватил Олсен. — Там построили перемычку, а когда ее убрали, нашли груду трупов: люди кое-как доползли до нее и обдирали руки в кровь, но так и не сумели ее разрушить.
— Господи! — воскликнул Хал, вскакивая с места. — А ваш Кармайкл — неужели он это допустит?
— Нам он скажет, что хозяева делают все возможное, — добавил Большой Джек. — Не исключено, что он даже сам верит этому. Но вы увидите — они будут под всякими предлогами затягивать пуск вентилятора, пока все не станет, как им надо.
— Но ведь это же убийство! — закричал Хал.
— Деловые интересы! — поправил Олсен.
Хал переводил взгляд с одного шахтера на другого. У каждого из них в эту западню попали друзья; каждый из них может сам очутиться в такой же западне завтра!
— И вы должны это терпеть? — невольно вырвалось у него.
— А вы разве не видели, какая охрана расставлена вокруг шахты? — спросил Дэйвид. — Не видели, как торчат револьверы у них из карманов?
— Сегодня утром привезли еще партию охранников, — вставил Джерри Минетти. — Роза видела, когда они высаживались.
— Они знают, что делают, — сказала Роза, — они только боятся, как бы мы не узнали. Они запретили миссис Замбони подходить близко к шахте, кричали, что иначе вышлют ее из Северной Долины. И старую миссис Йоноч тоже, а у нее в шахте остались муж и трое сыновей!
— Они совсем осатанели! — воскликнула миссис Дэйвид. — Вон тот верзила Пит, который из Педро, вы видали, как он обращается с женщинами? Ужас!
— Я-то его знаю, — вставил Олсен, — это Пит Хейнан. Его привезли из Шеридана, когда там впервые организовали профсоюзный комитет. Он так заехал одному из наших по физиономии, что вышиб ему четыре зуба. Говорят, он сидел в тюрьме за какое-то преступление.
Весь прошлый год Хал слушал в университете лекции по политической экономии, восхваляющие этакую замечательную штуковнну, именуемую Частной Собственностью. Частная Собственность развивает у людей инициативу и бережливость, заставляет крутиться колеса промышленности, щедро поддерживает университеты и другие храмы науки; действует строго по священному закону спроса и предложения; она — основа прогресса и процветания, которыми господь бог наградил Америку. А здесь вдруг Хал очутился лицом к лицу с действительностью, увидел на себе волчий взгляд Частной Собственности; почувствовал на своем лице гарь ее дыхания, увидел ее поблескивающие клыки и искривленные когти, обагренные кровью мужчин, детей и женщин. Частная Собственность на добычу угля! Частная Собственность на заколоченные стволы шахт без запасных выходов! Частная Собственность на недействующие вентиляторы и засохшие распылители! Частная Собственность на дубинки и пистолеты в руках наемных убийц и бывших каторжников, чтобы отпугивать волонтеров-спасателей и заставлять прятаться по домам терроризированных вдов и сирот! О, безмятежные, откормленные проповедники Частной Собственности, поющие в храмах науки дифирамбы этому кровавому дьяволу!