Королева бабочек
Шрифт:
Борх, осторожно и умело нанося на ушибленную спину Игоря тёмно-бурую лечебную мазь (очень холодную и пахнущую полевым летним разнотравьем), признался:
– А мы, уж, подумали, сынок, что не увидимся с тобой больше. Как оно понесло тебя, как – понесло…. А потом – бах! Приложило об камень…. Что помогло тебе выжить? Загадка. Здоров ты – до полной и окончательной невозможности…. Спрашиваешь о стержне из чёрного железа? Не знаю, что это такое. Все мои предки пробовали – отколоть, отрубить, отпилить от него хотя бы кусочек. Хотя бы крошку. Но ничего не получилось…. Как ты себя чувствуешь? Сможешь идти дальше?
– Смогу, –
– Идти дальше? – тут же заныл Орех, обладавший, как выяснилось, отменным слухом. – Надо сперва обсохнуть и покушать. Давайте, разведём костёр, а? Вдоль речного берега можно вдоволь набрать подходящих деревяшек…. А потом зажарим над пламенем, – жадно сглотнул подступившую слюну, – пару зайчишек.
– Вообще-то, от жаркого костра и я бы не отказался, – выжимая заранее снятую кошулю, согласился Свен. – Зайчатина? Неплохо, конечно. Но запечённая на углях тетёрка – на мой вкус – гораздо лучше…
Славянский вождь, тщательно запечатывая деревянной пробкой керамическую бутылочку с целебной мазью, объявил:
– Костёр отменяется! Нам надо спешить. Необходимо выбраться на земную поверхность часа за два до заката – чтобы осмотреться и выбрать безопасное место для ночлега. Выйти на территорию Пограничья – ночью? Никому не советую. Запросто можно напороться на разнообразные, в том числе, и на смертельно-опасные неприятности. Заночевать (то есть, сделать полноценный десятичасовой привал), в этом подземелье? В полной темноте, так как здешних дров хватит – от силы – часа на полтора? Полный бред! Тут найдутся желающие – перегрызть беспечным путникам нежные глотки. Не сомневайтесь.
– А, вот, Пограничье…. Что это? – спросил Игорь.
– Место такое. Расположенное между Волчьим нагорьем и Жёлтым ущельем. Скалы, ледники, леса. Звери всякие и разные. Голодные и злые…. Ну, и Демоны. Как же без них, родимых? Всё ясно, оглоеды?
– Пр-р-р, – подтвердил Пумбо.
– Тогда подхватили вещички. Жду…. Все готовы? Орех, идёшь последним. Посматривай там…. За мной!
Отряд, снова войдя в коридор, двинулся на запад – перпендикулярно течению подземной реки.
– Кап, кап, кап, – срываясь с тёмно-синих сталактитов, размеренно нашептывали капли воды. – «Всё хорошо и благостно, ребята. Расслабьтесь, друзья. Погрузитесь – на всю катушку – в сладостные раздумья и мечты. Неприятности, горести и опасности остались в далёком прошлом. Кругом – только свои…».
А ещё в правой коридорной стене – время от времени – наблюдались круглые и овальные дырки.
«Чьи-то норы?», – забеспокоился осторожный внутренний голос. – «Кто, интересно, в них проживает? Неторопливые и насквозь мирные подземные барсуки? Ну-ну…. Не расслабляйся, братец! Посматривай, как любит говорить Борх…».
Почувствовав, как его колено бережно прихватил хобот розового слонёнка, шагавшего сзади, Игорь попросил:
– Пумбо, заканчивай валять дурака. Не смешно.
– Пр-р-р, – снова пуская в дело хобот, настойчиво заявил слонёнок. – Пр-р-р! Пр-р-р! Пр-р-р!
– Чего тебе надо? Прекращай – дурью маяться!
«Он же сигнализирует об опасности», – вмешался беспардонный внутренний голос. – «Что тут, собственно, непонятного? Это ты, братец, глуповато выглядишь…. Почему? По кочану! Ты что, на Земле телевизора не смотрел? Там же чётко – причём, по всем каналам сразу – объясняют,
Остановившись, Игорь позвал – в темноту:
– Свен!
– Здесь! – прилетел ответ.
– Подойди ко мне.
Светло-жёлтый огонёк, маячивший впереди, описав короткую дугу, приблизился.
– Что случилось? – спросил охотник, в правой ладони которого было зажато древко горящего факела, а в левой – древко длинного копья.
– Идём назад, – вынимая из ножен кинжал, сообщил Игорь. – Что-то случилось. Пумбо беспокоится. Орех отстал…. Слышишь?
– Ага. Скулит кто-то. Тоненько так, жалостливо. Словно весенний заяц, лапа которого – сутки назад – попала в охотничью славянскую петлю. Вроде, жив ещё. С другой же стороны, надежды на освобожденье нет. Типа – на последнем издыхании – надежда. Помирает…. Лапу отгрызть? Не у каждого хватит…. Чего, спрашивается, хватит? Смелости, отваги, веры в светлое Будущее. Мол, и на трёх лапах – жить будем. Жить, жрать и успешно размножаться…. Пошли?
– Пошли. Пумбо, будь другом, подожди нас здесь. Розовой головой мотаешь? Мол, никак не можешь? Почему? Ну-ну, кажется, я понял…. Бойцовская совесть, доставшаяся от славных предков, не позволяет? Тогда держись, ради Перуна, за Свеном и мной. Договорились?
– Пр-р-р…
– А как же я? – раздался обиженный мальчишеский голосок, и из подземной темноты вынырнул Ждан. – Решили обойтись без меня? Как мыть – в ледяной родниковой воде – грязную посуду, так сразу – Ждан. А как подвиги совершать? Мол, сами? Нечестно это. Даже не позвали…. Пумбо, Пумбо. Не ожидал я от тебя такого вероломства…
– Достаточно – бесполезных слов и споров, – возмутился Игорь. – Все замолчали. Выдвигаемся – в полной тишине – на поиски отставшего (пропавшего, заблудившегося?), младшего жреца.
Вскоре, у очередного поворота подземного коридора, к чуть слышному – жалобному и безвольному – скулежу добавилось чьё-то хищное сопенье и довольное чавканье.
– Хр-р-р, – тихонько поведал Пумбо.
– Чёрные крысы, – вставляя в «нашлёпку» пращи круглый булыжник, шёпотом пояснил Ждан. – Они тоже были когда-то Демонами. А сейчас – просто – крысы…. Будем атаковать?
– Будем, – подтвердил Игорь. – Но только чуть позже. После моей команды.
Он осторожно выглянул из-за каменного ребра.
«Данному – насквозь сюрреалистическому – сюжету и сам непревзойдённый Сальвадор Дали позавидовал бы, честное слово», – подпустив менторских интонаций, поведал чопорный внутренний голос. – «Орех, вытянув ноги в разные стороны, сидит на каменном крошеве, безвольно прислонившись спиной к стене тайного коридора. Сидит, воет и трясётся. В том плане, что его руки-ноги слегка подрагивают, а губы – так и вовсе – ходят ходуном. Мало того, что ходят, так ещё и воют – со всем прилежанием…. Крысы? Здесь Пумбо и Ждан полностью правы. Наблюдается десятка полтора тварей – каждая размером с приличную сторожевую собаку. Две чёрные особи старательно грызут-терзают тёмно-коричневые боты, напяленные на ступни младшего жреца. Третья угнездилась на его круглой голове. Остальные твари насторожённо шастают возле и около неподвижного человеческого тела. Видимо, примериваются – прежде, чем наброситься. Теперь понятно, кто проживает в тех норах…».