Королева бабочек

Бондаренко Андрей Евгеньевич

Подбросив в ленивое пламя свежих дровишек, Игорь прилёг на еловые ветви, предусмотрительно постеленные на каменистую землю в метре от костра.

«Может, займёмся письмами? – предложил беспокойный внутренний голос. – И графским, и тем, которое находится в найденной бутылке? Впрочем, братец, не стоит. Увлечёмся ещё, не дай Сварог, бдительность утратим. Тут они – всем гадким скопом – и навалятся. Кто – они? Верные и зубастые слуги Пограничья, ясная ровенская ночка…

Игорь – время от времени – бдительно посматривая по сторонам, попытался подвести некоторые промежуточные итоги своего пребывания на Ровене. То бишь, «собрать мысли в кучку», как любила выражаться – в той, земной жизни – Алина. Но толком ничего не получилось.

«Причём здесь – десять таунов

золота?», – сердился приземлённый внутренний голос. – «Какое нам, вообще, дело до ровенских вятичей, не могущих окончательно определиться с Богами? До фландрийских графов и баронов, падких на золото и платину? До островных воинственных бабочек, которым скоро предстоит выбирать новую Королеву? Какое, а? Верно, в глобальном смысле – никакого.…Наше дело, братец, маленькое и неприметное. А именно, выяснить, откуда на Ровене появляются Демоны, а после этого – срочно вернуться на родную Землю. В жаркие объятия обожаемой супруги…. Правильно я говорю? А если правильно, то изволь – серьёзно, без дураков – напрячь извилины головного мозга. Повторяю ключевые вопросы. Откуда, как и почему на Ровене берутся Демоны? Какова природа их появлений? Стоп! Слышишь?

Издалека донеслись отзвуки звонкого женского голоса. Игорь, сжимая в ладонях древко дротика, поднялся на ноги и – на всякий случай – отошёл от костра метров на десять-двенадцать.

«Правильно, братец!», – будучи сторонником разумной осторожности, одобрил внутренний голос. – Нечего – в отблесках пламени костра – отсвечивать. Того и гляди, какая-нибудь здешняя меткая сволочь пальнёт из лука. Чего стоишь-то? Присядь на корточки. Не тормози…

На глазах серело. Ночь неохотно и медленно отступала. На восточном краю неба появилась – предвестницей наступающего утра – тоненькая изумрудно-зелёная нитка.

Постепенно женский, смутно-знакомый голос начал приближаться. Через некоторое время уже можно было разобрать и слова мелодичной песенки:

Темней всего – под пламенем свечи.Седые мудрецы твердят про это.И вторят им безумные поэты,О вечном говорящие в ночи.Темней всего – под пламенем свечи!Под пламенем свечи – темней всего.И мы с тобою спрятались от Мира,От пересудов тех – неотвратимых,Не позабыв, лишь только, одного.Под пламенем свечи – темней всего!Но догорела свечка, как всегда.И наш секрет – любому нынче виден.И кто захочет – ту Любовь обидит,Печать греха, поставив навсегда.Ведь, догорела свечка – как всегда…Возьмём же сразу – тысячи свечей!И вновь зажжём их – все – одновременно!И чудная наступит переменаВ том Мире, что из света и теней…Зажгите сразу – тысячи свечей!Темней всего – под пламенем свечей.И канделябры – вновь – покой нам дарят.И шумный бал к веселию вновь манит.Уютнее всего – под пламенем свечей!Мы спрятались – под пламенем свечей…

«Ерунда какая-то!», – занервничал внутренний голос. – «Это же – один из любимых романсов нашей Алевтины! Она сама его и сочинила. И музыку, и слова – на русском земном языке, понятное дело…. Слова, вернее, их смысл, совпали случайно? Согласен, бывает. А – мелодия? Один в один! Гадом буду! Как всё это прикажешь понимать?».

Песенка затихла. Из молодого ельника показалась тоненькая, молочно-белая фигурка.

– Этого не может

быть, – прошептал Игорь, чувствуя, как по спине – бесконечной стаей – побежали мелкие ледяные мурашки. – Голуба? Как же так…. Одета в шикарное платье средневекового покроя. Голые точёные плечи, высокая причёска, веер колышется в руках…. Но почему же всё такое бело-мутное, словно бы – слегка прозрачное? Эге, кажется, понял. К нам на огонёк заглянул Призрак…. Что тут, собственно, такого? Ты же, братец, мнишь себя идейным философом? А Призраки – с точки зрения классической философии – вещь обыденная, то бишь, данная нам в реальных ощущениях. Ты его видишь? Значит, он существует. Ничего необычного…

– Ты в этом уверен, варг? – состроив надменно-презрительную гримасу, спросила молочно-белая Голуба. – Что ты, наглец, вообще, знаешь о Призраках? О Потустороннем Мире?

– Ничего, – сознался Игорь.

– Вот, то-то же…. Пойдём, варг, со мной.

– Зачем?

– Никак, боишься? То есть, празднуешь труса? – удивлённо улыбнулась девушка. – Не ожидала, Гарик, от тебя такого позорного безобразия…. Спрашиваешь, мол, зачем?

– Спрашиваю.

– Хочу познакомить тебя с одним…э-э-э, Призраком. Он может рассказать много интересного. Например, о том, откуда и почему на Ровене появляются Демоны. Так как, познакомить?

– Познакомь, – согласился Игорь. – Буду благодарен…

– Тогда иди за мной, варг.

Девушка, маня бледной рукой, направилась на запад. Зазвучала, не пойми и откуда, тихая мелодия – чарующая и светлая:

Я грущу, хмелея от печалиА природа – капает дождём.Вас сюда, друзья мои, не звали.Хмурым и тоскливым сентябрём…

Игорь, отбросив последние сомнения, двинулся за Голубой.

«Правильно, братец», – одобрительно зашептал повеселевший внутренний голос. – «Сейчас мы с тобой всё и узнаем. Потом дождёмся полнолуния, выйдем на связь с Зорго, доложим – честь по чести. Да и, пожелав Ровене всего наилучшего, отправимся домой…. Шагай, бродяга, веселей. Шагай!».

Неожиданно раздался громкий трубный рёв-зов. Молочно-белая Голуба, словно бы испугавшись чего-то, исчезла. Игорь, отгоняя наваждение, старательно потряс головой и облегчённо выдохнул:

– Фу! Пронесло стороной…

Он стоял на краю бездонной горной трещины.

«Ещё один-два шага, и всё», – невозмутимо усмехнувшись, сообщил внутренний голос. – «Остался бы старина Зорго без своего верного «агента». Спасибо, Пумбо. Выручил в очередной раз…».

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Игорь побрёл назад, к ночному лагерю, до которого было чуть больше ста метров.

Возле шалашей, ничего не понимая, бестолково суетились сонные вятичи. А вокруг костра, гордо выставив вверх короткий хвостик, беззаботно прогуливался розовый слонёнок.

Борх, выслушав доклад о предрассветном происшествии, принялся неуклюже извиняться:

– Моя вина, признаю. Старею, наверное. И с Орехом я ошибся, поставив его замыкающим в походной колонне. И вас, бойцы, забыл предупредить о Призраках…. Шастают они, заразы беспокойные, по Пограничью – почём зря. Видимо, с разрешения мудрых и непредсказуемых Богов. Нашептывают всякое, обещая несбыточное. Нельзя им, сладкоголосым, верить. Себе дороже. Если Призрак пристанет к тебе, то надо громко хлопнуть в ладоши, или же крикнуть: – «Сгинь!». Всё и закончится…. А ты, Пумбо, опять оказался молодцом. Хвалю!

– Пр-р-р! – браво отозвался, словно – откозырял, слонёнок.

– Молодец, что поднял тревогу, – направляясь к ручью, пояснил Великий вождь. – Спугнул Призрака…. Опять же, и разбудил всех вовремя, солнце скоро взойдёт. Пора в дорогу. Умываемся, славяне. Наскоро перекусываем и выступаем…

Отряд, выстроившись в длинную цепочку, пересекал горное плато, усеянное чёрными базальтовыми обломками. Было ветрено, но не холодно – светло-зелёное ровенское солнышко постепенно «раскочегарилось» и принялось старательно прогревать окружающий воздух.