Королева для эстонцев
Шрифт:
— Мм? А где Даниил?
— Тут он, тут! — сказала я, тыкая в него палцьем.
Даниил расхрабрился и сказал мне что-то пренебрежительное. Я толкнула его, тот шлепнулся на стул, так удачно стоявший позади него. Взгляд, полный ужаса, тут же сменился нахальным, и он снова сказал мне что-то довольно хамское.
— Тебе мало? — ласково просила я.
Подушка тут же перевел.
— Синхронный перевод, — хихикнула я.
Подушка и это собрался перевести, но вовремя опомнился. Даниил встал и что-то у меня спросил.
— Хм? Нет!
Даниил
— Определенно нет!
Даниил оторопел и спросил что-то очень очевидное.
— Да! — ответила я. — Вот это да! Пошли, кыс-кыс-кыс!
Я подвела Даниила к окну, позвала к нему же Подушку. Продемонстрировала всем его ободранные руки.
— У него алиби: он не мог тебя держать! — сказала я и толкнула Даниила.
Парень взвизгнул и вцепился в раму. Я уставилась на стену полными ужаса глазами.
— П… паук… — пропищала я.
Даниил гордо помотал головой: мы на такие фокусы не поддаемся!
— Там паук! — перевел ему Подушка.
— Уа! — воскликнул Даниил, разом отпуская раму и разворачиваясь, я тут же попыталась спихнуть его во второй раз, так что теперь парень вцепился в раму мертвой хваткой. Я же гордо удалилась, уводя с собой Подушку.
Послышался какой-то дикий вопль, похожий на индейский клич, и Даниил рванул за нами. Я подперла дверь сама, пожалев Подушкины руки. Стук! Я приоткрыла дверь и мило улыбнулась Даниилу, который потирал нос и щеку. Он сказал что-то злобное, я с размаху закрыла дверь и рванула вниз.
— Бежим! — сказала я Подушке, который сам до этого додуматься не мог.
Мы забежали в вожатскую, Даниил проскакал мимо, по лестнице и на первый этаж. Шур-шур… Шур-шур… Шух, крак! Я подскочила на месте, Даниил притормозил, я погрозила Подушке.
— Не вижу! — ответил он мне.
Я стукнула его по голове. Теперь увидел?
Оказывается, Подушка нашел в вожатской тонкие доски и думал, что с ними делать. А что тут думать? Мы перегородили одной доской лестницу, а второй — вход в вожатскую. Я перескочила через «шлагбаумы» и вышла в коридор.
— Даниил! — позвала я.
Тум-тум-тум, Даниил поднимался бегом. Шарах! Тум-тум-тум. Шарах! Два раза упал! Теперь Даниил ступал осторожнее. Остался один шаг до меня… бац! Даниил споткнулся об последнюю доску, упал на колени и свалил меня.
— Думал, я тебя удержу? — гавкнула я. — Нэт! Не удержу!
— Нэт! Нэт! Нэт! Та-а-а! — грозно сказал Даниил.
Я вскочила и рванула к Подушке в вожатскую. Блин, тут же шлагбаум… Что-то мягкое! Ой, Подушка! Как я удачно упала, и Подушку свалила.
— Ой…
— Ха-ха-ха-ха, — расхохотался Подушка, видимо, представив, что Даниил сейчас сделает тот же фокус, что и я, и ему будет очень хорошо.
Однако Подушке повезло: Даниил упал на предыдущем шлагбауме, и теперь все еще был в коридоре. Мы поскорее встали и отошли подальше. Даниил сдавленно ругался, похоже, очень смачно, ибо Подушка так и порывался заржать. Не удержался, заржал, все кони бы обзавидовались. Даниил заткнулся
— Тормозящее население, нет бы перевести, а потом ржать. Вот пойду и у Даниила спрошу! — сказала я.
— Куда! — Подушка поймал меня футболку. — Тебе туда нельзя!
— Почему это нельзя? Мне все можно! — гордо ответила я и вышла к Даниилу. — Привет!
Даниил уставился на меня, поморгал и вытаращился уж совсем неприлично. Я подняла руки и протерла ему глаза.
— Так лучше видно? — спросила я. Даниил не переставал пялиться. — Нет, видно слишком хорошо.
Тут я поняла, что у меня нечто на голове. Я стащила с волос… тряпку… белую. Так вот почему он на меня пялился, а Подушка ржал и не пускал. Я покрутила тряпку в руках — да это платье-разлетайка! Я поскорее его надела.
— У-у-у-у! — завыла я, изображая привидение в белом платье. Даниил попятился и лестнице. — У-у-у! Там порог, упадешь! — Даниил все еще пятился. — Да стой ты! Там порог!
Я развернула его, наклонила, потыкала в доску и жестом изобразила последствия.
— Нэт-нэт! — запротестовал Даниил отходя подальше.
Тут из вожатской вышел Подушка.
— Ха-ха-ха! — вот, блин, конь!
Я включила свет и посмотрела на себя. А, так я платье задом наперед надела! Даниил облегченно вздохнул. Оказывается он пялился на меня, как на нежить, а теперь понял, что я неправильно надела платье, а не голову. Я сняла платье. А вообще оно страшное, трикотажное с шелковым бантиком, огромным вырезом и рукавом три четверти.
Подушка выключил свет и подхватил меня на руки, я поскорее схватилась за него. Высоко, темно, а если посмотреть через перила, еще и страшно. Подушка, наученный горьким опытом общения со мной, решил, что проще будет меня отсюда унести, чем вместе со мной прорываться на свободу боем. Шарк, стук, шарах.
— У-и-и! — взвизгнула я. — Сдурел?
— Кхе-кх-км, — громко покашлял Подушка.
В общем-то все было хорошо, пока Даниил не упал через шлагбаум и не уцепился за Подушку, точнее, за меня, чуть не придушив. Даниил поскорее выровнялся и отпустил нас с Подушкой. Послышались голоса. Оказывается, мой вопль разбудил не всю дачу, как я надеялась, а всего лишь человек двадцать. В недовольной эстонской речи все чаще слышалось имя «Даниил». Подушка радостно все подтверждал, добавляя «Даниил» в общий шум. Сам Даниил в слегка заторможенном состоянии стоял рядом.
— А-а-а!
— О-о-о!
— Ай!
— А-у-у-у!
Почти без перерыва три эстонца упали через шлагбаум. Пора драпать! Подушка был со мной солидарен. Вышли еще эстонцы, и с криками "Что тут такое? Господи, помогите!" продолжали падать. А потом эстонцы дошли до лестницы и стали падать там. Первопроходец с истошным воплем вцепился в перила, я помахала ему ручкой, когда Подушка проходил рядом, но на нижней лестнице. Он очень хотел ответить мне тем же, тут на него сверху упал еще кто-то, и они вместе упали на лестницу.