Королева эльфов. Зловещее пророчество (Elfenkonigin ru)
Шрифт:
Оргрим поскреб левую руку. Днем во время перестрелки в нее попала стрела. Одна из этих проклятых штук, на которые железные наконечники надевали только для того, чтобы они вцепились крючками в кожу, когда дергаешь за древко. Нужно было надрезать рану, чтобы вытащить наконечник. Железо обжигало плоть. Он то и дело почесывался. Если надавливал слишком сильно, чувствовал, как шевелится под кожей металл.
Когда наконец выдастся свободная минутка, он сам надрежет рану, чтобы вытащить этот проклятый кусок металла.
Солнце скрылось за холмами. Тени ночи завоевывали небо
Оргрим взглянул на лагерь. Уже сейчас там горело около сотни костров. Свет магических врат во внутреннем кольце ярко сиял. Защитники были прекрасно видны и представляли собой легкие цели для кентавров. Нужно приказать закрыть врата на звезде альвов. По крайней мере хоть это… Было бы разумным приказать потушить и костры. Но это взбудоражит всех. Пусть сидят у костров и готовят ужин да поменьше думают о кентаврах.
До сих пор кентавры ни разу не отваживались на крупную ночную вылазку. Рога и литавры все еще грохотали. Глухие удары больших барабанов, казалось, отдавались у герцога в животе.
Днем Оргрим наблюдал за тем, как полукони оттаскивают в сторону тела убитых соплеменников. Не забирают, просто оттаскивают шагов на двадцать-тридцать, словно освобождая место для чего-то. Тролль снова почесал рану.
— Нервничаешь? — насмешливо поинтересовался Царгуб.
Конечно, подумал Оргрим. Он был бы глупцом, если бы не нервничал. Было что-то такое, что придавало кентаврам абсолютную уверенность в победе. Что-то, что заставляло их продолжать осаду, несмотря на то что они не могли проникнуть внутрь крепости. И пока герцог не знает, что это такое, он будет нервничать. Остается надеяться, что Балдану при дворе повезет и они получат разрешение отступать!
Закон рычага
Катандер стоял перед первой из крупных палаток, внутри которых так много работали все прошедшие дни. Нестеус не был убежден в успехе плана. Предводитель повстанцев преследовал собственные цели. Но князь знал, что эта ночь может все изменить. Они должны пробить брешь в проклятой крепости из кораблей! Если они наконец смогут сразиться с троллями лицом к лицу, то, возможно, победят. Его подданные крупнее и сильнее стенных кентавров. Они не боятся атаковать троллей там, где их кочевые братья предпочитают расстреливать колчаны, а затем уноситься прочь. Так не выиграть ни одной битвы!
Но, по крайней мере, Нестеус предоставил Катандеру полную свободу действий.
Полог палатки отбросили. Оттуда выкатилась телега с большими колесами. То были колеса от брошенного степного корабля, валявшегося в нескольких милях отсюда, у обочины новой дороги. Катандер долго разглядывал судно и совещался с архитекторами. Он знал, где слабое место огромного степного корабля.
Его телеги состояли только из колес, осей и тяжелого каркаса из крепких балок, достаточно мощных, чтобы выдержать то, что должны были на них поставить.
Гиерон, главный архитектор Уттики, высказал свое мнение о конструкции. Ученый и инженер был крупным кентавром вороной масти с широкими плечами и крепкой спиной.
Из-за
Катандеру нравился этот упрямый мужчина, которого вообще-то не особенно любили. Гиерон всегда и все говорил напрямик, называл вещи своими именами. И в отличие от остальных ученых, которые проводили время в длительных и утомительных дискуссиях, он был практиком.
— Мы победим?
— Я что, похож на оракула? — ворчливо ответил полуконь.
— Нет, — весело ответил Катандер. — Поэтому мне так важен твой ответ.
Гиерон не удостоил князя и взглядом. Он наблюдал за тем, как складывают две оставшиеся палатки и выставляют подъемные механизмы.
— Обе наши телеги представляют собой чертовски крупные цели. Если в головах у кобольдов орудийных расчетов хоть чего-то да тикает, мы проиграем.
— Сейчас ночь. Они увидят нас, когда будет уже слишком поздно. И Нестеус со своими воинами отвлечет их, выпустит столько стрел, что ни один кобольд не отважится высунуться за зубцы.
— Тогда по-прежнему остается единственная опасность — дорога.
— Не беспокойся, друг мой. Во второй половине дня я лично трижды отводил отряды шпионов в район степных кораблей Оргрима. Там нет никаких скрытых потоков и низин. По моему приказу оттащили в сторону даже мертвецов.
Гиерон впервые отвел взгляд от сооружений и посмотрел на князя.
— Мертвецы — не моя забота. Конструкции настолько тяжелы, что трупы под их колесами будут просто раздавлены, с учетом того, конечно, что мы достаточно разгонимся. Меня беспокоит, что наши повозки очень тяжелы спереди и легко могут опрокинуться. Существует закон рычага, и он может повлиять на нашу победу или поражение. Пока что он работает против нас, и ты должен понимать это, Катандер. Если одна из повозок закачается, останется только разбежаться.
Если до этого дойдет, исправить мы ничего не сможем. Но если мы достигнем кораблей крепости, тот самый закон рычага одолеет Оргрима.
— Мы можем себе позволить потерять одну повозку, — отчеканил Катандер. — Поэтому я и велел построить две. Никакой план не идеален. Но с двумя телегами у нас все получится!
Князь наблюдал за тем, как при помощи подъемных механизмов грузили массивные насадки. Они будут достигать пяти шагов в высоту. То есть будут почти такими же высокими, как степные корабли.
Эльфийские снаряды
— Горящие снаряды! — крикнул Оргрим, пригибаясь за большим щитом, который держал Царгуб.
Один из кобольдов бросился к мачте, торчащей посреди палубы корабля, и зажег два больших фонаря, которые тут же подняли на мачту.
Стрелы глухо бились о щит. Кентаврийские стрелки, должно быть, узнали Оргрима. Никогда прежде не вели полукони такого сильного ночного обстрела. Затянутое тучами небо, поглощавшее свет звезд, способствовало успеху атаки. Противника было очень трудно рассмотреть, но скоро все изменится.