Королева эльфов. Зловещее пророчество (Elfenkonigin ru)
Шрифт:
— Нет, нет! — Кобольд замахал руками. Он ведь не понимает! — Это ты себе придумал, великан.
— Все именно так! Я узник в теле мертвеца. Я…
Облон перестал жевать и пристально посмотрел на него.
— Не понял юмора, — наконец проворчал он с полным ртом.
— Это не юмор! Слушай!
Фальрах рассказал ему всю историю, и шаман ни разу не перебил. Когда эльф закончил, Облон долго смотрел на него, нервно теребя кончик носа.
— Значит, ты дух, — наконец произнес он.
— Нет! — возмущенно возразил Фальрах.
— Почему?
Значит, ты дух. Не пытайся отговариваться! Все совершенно ясно!
— Ты не понимаешь…
— О, как раз напротив. Духи — моя работа. Я шаман!
— Нет никаких духов!
Облон звонко рассмеялся.
— И это говорит дух, — выдавил он из себя. — Великан, у тебя чудесное чувство юмора.
С Фальраха было довольно. Он хотел уйти, но кобольд схватил его за руку.
— Да брось, оставайся. Я не хотел тебя обидеть. Вот, попробуй это! Нет ничего лучшего под кукурузную водку.
— Что это?
— Сушеная мякоть кактусов. Хороша, пока есть достаточно зубов.
Фальрах нерешительно просунул пальцы в горшок и выудил оттуда сморщенную полоску непонятного цвета. Понюхал. Мякоть кактуса источала очень легкий пряный запах. Он посмотрел на Облона. Похоже, кобольду это не вредит. Он весит по меньшей мере вдесятеро больше малыша. Вряд ли кусочек этой штуки свалит его.
— Значит, ты не дух, — вернулся к разговору Облон.
Фальрах кивнул и положил сушеное нечто себе в рот. На вкус было даже не противно. Во рту появилось теплое приятное ощущение. Миг спустя ударило в голову. А затем показалось, будто на языке и между зубами у него что-то мохнатое. Очень странно!
Облон протянул тыквенную бутыль. Эльф отпил. Водка убрала мохнатость. Теперь он расслабился.
— Олловейн и я — это одна и та же душа.
Говорить было трудновато. Язык спотыкался о слова, в которых было больше одного слога. Фальрах улыбнулся про себя. Забавно он стал вдруг разговаривать.
— Попробуй еще кактус.
Воину было тяжело просунуть руку в горло горшка. Только что же было еще совсем легко! Как будто рука распухла. Он захихикал. Глупость какая! Наконец Облон оказался настолько любезен, что выудил ему кусочек.
— А что с тем, другим? Тем, кому принадлежит тело?
Эльф пожал плечами, что получилось не очень хорошо.
Тело казалось очень тяжелым.
— Нет его. Никто не знает почему. Исчез полностью. Словно умер.
— Я освобожу тебя, — решительно произнес кобольд. — Так, как сегодня, ты не будешь чувствовать себя больше никогда!
Фальрах опустил голову на грудь.
— Было бы здорово, — пролепетал он.
От второго куска кактуса воздействие было иным. Эльф показался себе вдруг очень тяжелым, как будто на нем лежали огромные валуны. Он уже не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. И язык перестал повиноваться. Фальрах издавал неразличимые звуки. Но ничего страшного в этом не видел.
Скорее это казалось ему забавным.
Кобольд с нарисованным на
— Мне нужно ненадолго отойти. Не беспокойся, великан!
Все будет хорошо!
Что-то не в порядке? Кобольд исчез. Своими словами он добился прямо противоположного эффекта. Эльф захотел встать, но не смог. И начал беспокоиться.
Прошло немного времени. Облон вернулся. И он был не один. Похоже, его сопровождало полдеревни! Фальрах хотел вскочить, но ощущение было такое, словно его привязали к земле железными цепями. На лбу у него выступил холодный пот. Но сознание снова стало ясным.
— Все идет наилучшим образом! — сказал Облон, потрепав его по щеке, как ребенка.
Кобольды заняли места вокруг него. Чего они так странно на него смотрят? И как он мог быть настолько глуп, что доверился Облону?
— Поднимите его! — приказал шаман.
Дюжины маленьких ручек схватили эльфа. Он ударился головой о скалу, к которой прислонялся.
— Осторожнее, — резко произнес Облон. — Тело ему совершенно не принадлежит. Бедняга, которого вы несете, одержим. Но мы поможем ему.
Фальрах не поверил своим ушам. Что они собираются с ним делать?
Бормоча проклятия, кобольды понесли его к деревне. Каждые несколько шагов они вынуждены были снова и снова опускать его на землю. Наконец они перебрались через колючую изгородь. Все казалось дурным сном! И он никак не мог проснуться.
Эльфу показалось, что он узнал вход в хижину Облона. Его пронесли мимо — до второго отверстия в жалкой кучке глины, где жила семья шамана. Жемчужные нити и грязные полоски ткани мягко покачивались, хотя ветра не было. Из хижины валил светло-серый дым. Словно длинными призрачными пальцами тянулся он к Фальраху.
— Великан не проходит в дверь, — сказал кто-то.
— Тогда нужно ее расширить, — решительно произнес Облон.
По лицам стоявших вокруг кобольдов эльф понял, что не все считают это хорошей идеей. Тем не менее парочка помощников шаману нашлась. Они принялись долбить кирками сухую глину. Стена хижины потрескалась под крепкими ударами. Показалась решетка из тонких веток, на которую кобольды насели при помощи ножей.
Некоторые из зрителей принялись скрещивать пальцы и осенять себя защитными знаками. Что задумал Облон? Фальрах в отчаянии попытался подняться, но его собственное тело превратилось в темницу для него.
— Смотрите, не сломайте мне дом! — сердито крикнула Фиранди.
Шаман успокаивающе поднял руки.
— Думаю, достаточно. Прекратить! Давайте, заносите его!
Столько, сколько влезет. Ноги можно спокойно оставить снаружи!
Фальраха снова подхватили и заволокли в хижину.
— Не наступите никому на ноги! И смотрите, не поломайте носы или пальцы! — ругался шаман. — Проклятье, осторожнее!
На лицо Фальраху капал пот кобольдов. Помощники Облона казались обеспокоенными. Шаман остался доволен результатом, и все поспешили покинуть хижину.