Королева эльфов. Зловещее пророчество
Шрифт:
— Не будут! — яростно вскричал Элийя. — Нашим братьям и сестрам живется лучше, с тех пор как стали править мы.
— Ты же знаешь народ, Элийя. Блеск Эмерелль ослепит их.
А какой блеск можем предложить мы? Ты взгляни на замок Эльфийский Свет, на лагерь у стен. Им живется лучше. Но на нас они не смотрят снизу вверх.
— Но ведь правителя Альвенмарка выбирает не народ, — напомнил Оргрим.
Сканга готова была расцеловать его. Среди всех зазнаек, которые называли себя Советом Короны, он был единственным, кто мог следить за ходом ее мыслей.
—
Оргрим задумчиво покачал головой.
— Это не мой способ ведения битвы, Сканга. Ты не того спрашиваешь.
Шаманка пристально вгляделась в ауру полководца. Неужели боится, что она обвинит его в заговоре?
— Я бы попытался надавить на князей, которые придут на выборы, и запугать их, — взял слово Элийя. — А непокорных велел бы убить, чтобы заставить остальных повиноваться.
Кроме того, я послал бы в толпу подстрекателей. Большими скоплениями народа управлять легче, соблазнить их проще, чем небольшие группы. Если сотня закричит и затопает ногами, то тысяча вокруг перестанет мыслить разумно и станет поступать так же.
То, что Элийя так легко смог смоделировать ситуацию, ни в коей мере не удивило Скангу. Она уже давно сомневалась в его верности, хотя никаких доказательств предательства не было. Лутину нравилось быть князем Танталии. И он был честолюбив. Может быть, он уже давно подумывает над тем, чтобы на троне Альвенмарка сидел кобольд.
— Как можно защититься от такого, Оргрим?
Полководец помассировал брови, словно у него вдруг разболелась голова. В цветах его ауры появились признаки неудовольствия. Он очень сильно изменился со времен сражения в Землях Ветров. И то, что большая дорога закончена и уже третий караван направился в Снайвамарк, в крепость Кенигсштейн, похоже, не принесло герцогу удовлетворения. Катандер был тяжело ранен. По слухам, князь Уттики уже не мог ходить самостоятельно. Он отстранился от сражений и забрал своих воинов. Он был достаточно умен, чтобы понимать, сколь уязвимы города его княжества.
— Мы знаем, когда и куда придет Эмерелль, — произнес Оргрим. — Для того чтобы организовать заговор, нужно время. Давайте лишим ее времени. Праздник Огней состоится в следующем году. До него еще почти десять лун…
— Мы можем перенести его на более ранний срок. Записан год, в который отмечается праздник коронации, но не месяц.
Давайте отпразднуем его весной! — предложил Элийя.
— Возникнут беспорядки, — прошептала Сканге на ухо Бирга. — Половина советников недовольна. Не думаю…
— Я вижу их ауры, — прошипела шаманка.
— Думаю, было бы разумно хранить в тайне, какие именно князья будут приглашены на выборы короля, — сказал Оргрим. — Если их имена не будут известны, Эмерелль не будет знать, на кого давить. Лучше всего, если мы решим в день праздника, кто именно удостоится чести быть приглашенным на выборы короля. И давайте изменим требования к выборам.
Пусть только Совет Короны определяет список приглашенных, и только утром в день Праздника Огней. Таким образом, для Эмерелль будет почти невозможно
И давайте ограничим число князей до семи.
— Почему до семи? — спросила Сканга.
— Потому что тогда будет достаточно выставить четверых верных князей, чтобы решить судьбу Альвенмарка, — удивительно цинично произнес Оргрим. — Это должно сработать.
Так что давайте отыщем тех четверых, кто захочет любой ценой сохранить Гильмарака на троне.
Принц пиратов
Бородатый воин повел Эмерелль прочь от причала к скалам.
Повсюду сидели или лежали усталые гребцы и воины. Большинство мужчин были измождены до предела. Худые, с лихорадочным блеском в глазах.
— Мы воюем уже четыре года, — пояснил ей проводник. — С тех пор как был убит верховный жрец Промахос. Они утверждали, что принц Тигранес подослал к жрецу-князю наемного убийцу. Это ложь! Но с тех пор они охотятся на нас.
Наш остров Цеола превратился в пустыню. Они разрушили каждый дом на острове, сожгли каждый куст и каждое дерево, развеяли соль по нашим полям и лугам. Они побывали почти во всех прибрежных деревнях и городах. В более чем дюжине битв затонуло неисчислимое множество галер. Наших жен и детей они утащили на невольничьи рынки Искендрии.
— Так за что же вы сражаетесь? — спросила Эмерелль, когда бородач на миг остановился, чтобы перевести дух.
Эльфийка знала, что на Эгильских островах жило примерно столько же пиратов, сколько и купцов. Но кто зарабатывал на жизнь грабежом и убийствами, не причитает, если однажды поплатится за свои поступки.
Воин с горечью посмотрел на Эмерелль. Открыл рот, но не нашелся что ответить. Только что-то пробормотал себе под нос.
А затем они предстали перед Тигранесом. Принц лежал на обожженном и мокром ковре. Он дрожал. Лицо, грудь и руки были изуродованы ужасными ожогами. Он умирал. Никакая целительница из детей человеческих не смогла бы его спасти.
Некоторые воины беспомощно толпились у ковра. Рядом с принцем стоял на коленях старик и пытался напоить его водой из серебряной пиалы.
— Ты знаешь, как обстоят дела? — мягко спросила бородача Эмерелль.
— Ты великая целительница! — хриплым голосом ответил мужчина. — Умение надеяться — последняя добродетель, которая есть у нас. Помоги ему!
Эльфийка взглянула на Фальраха. Воин потянулся и расслабил мышцы плеч и шеи. Рядом с принцем находилось семеро воинов и бородач. Скалы скрывали группу от остальных.
Гости из Альвенмарка сумеют победить, но в таком случае спокойно поговорить с газалой не удастся.
— Мне нужно свежее мясо, если я займусь исцелением. Оно должно быть еще теплым!
Бородач вопросительно взглянул на Эмерелль.
— Мясо?
— Хочешь остудить его раны при помощи мяса? — Стоявший на коленях рядом с принцем старик пристально посмотрел на нее. — В первую очередь ему нужно пить. Все, что мы можем дать принцу, — это милосердную смерть. Посмотри на него. Исцелить его способны только боги.