Королева Камилла
Шрифт:
Когда Камилла собралась отнести чашку наверх Чарльзу, Грэм заметил:
– Не советую вам ходить в этих шлепанцах по лестнице. Во всяком случае, с чашкой горячей жидкости в руках и когда волосы лезут в глаза.
– Пожалуй, вы правы, – не стала спорить Камилла и, вынув ноги из кинг – конговских тапок, затопала вверх.
Узнав, что Грэм встал больше часа назад, Чарльз быстро умылся, побрился и оделся. Камилла отметила, что он выбрал более элегантную и консервативную одежду, чем обычно.
– Ты сегодня
– Милая, сегодня я должен рассказать маме про Грэма. Полагаю, костюм отражает… э… значительность ситуации.
– Милый, может быть, нам стоит получше узнать Грэма, прежде чем обрушивать его на семью? – предложила Камилла.
– Обрушивать? – переспросил Чарльз. – Это наш сын!
– Он считает меня ленивой, почти в лоб заявил, что я уже старуха, а потом вынудил снять мои славные теплые шлепки.
Чарльз вспомнил приятную и содержательную беседу с Лоренсом ван дер Постом, в которой его наставник объяснил, что разлука с матерью может стать причиной агрессивного поведения во взрослой жизни.
– Камилла, в душе Грэм почти наверняка дико страдает. Мы должны воспитывать его, окружить любовью и заботой.
– До или после того, как мы сообщим твоей матери, королеве Англии, что у нее есть внук – бастард, второй по порядку наследник трона? – спросила Камилла.
Чарльз спустился в гостиную и увидел, что Грэм уставился в окно на птичий столик. Две лазоревки, повиснув вниз головой, клевали прицепленную Чарльзом половинку кокоса.
Чарльз прошептал:
– Ну не чудо ли эти птички? Я в полном восторге, что они прилетают в мою столовую.
– Жаль, что ее придется убрать, – сказал Грэм.
Чарльз наморщил лоб.
– Убрать? – не понял он.
– Я выходил туда в шесть утра, – сообщил Грэм. – Сооружение крайне неустойчиво. Удивляюсь, как вы получили разрешение на строительство.
– У меня нет разрешения, потому что я его и не просил.Это всего лишь кормушка для птиц.
– Может, для вас это «всего лишь кормушка», но для меня – опасное сооружение, которое способно убить и покалечить маленького ребенка или субтильного взрослого.
– Я знаю, это ваша работа – оценивать риски, – согласился Чарльз, – но не могли бы вы закрыть глаза?
– Пожалуйста, не просите меня поступаться профессиональной честностью. Я помогу вам убрать это сооружение.
Грэм думал, что совместный снос кормушки поможет им с отцом сойтись поближе. Он почувствовал определенный холодок в утреннем разговоре с матерью. И знал, что ни словом, ни делом не дал к этому повода. Наверное, думал Грэм, Камилла проходит через «перемену в жизни». Его приемная мать в свое время превратилась из спокойной и скромной женщины в визгливую примадонну.
–
Чарльз окинул взглядом комнату, пытаясь увидеть ее глазами Грэма. Внезапно самые безобидные вещи превратились в грозную опасность: маленькая хрустальная люстра может сорваться с крючка в потолке, за любую прореху в истертом обюссонском ковре легко зацепиться и растянуться. А если приемник перегреется, он взорвется и будет пожар и катастрофа.
Чтобы отвлечь Грэма от птичьей столовой, Чарльз сказал:
– Сегодня я хотел бы представить вас своей матери и всем членам семьи.
– Я немного нервничаю по поводу встречи с королевой, – признался Грэм.
– Позавтракаем, и я вас к ней отведу, – пообещал Чарльз.
Собаки прибежали на кухню и в нетерпении встали над своими плошками. Обычно каждому доставалось полмиски сухого корма.
Но в это утро их баловали собачьими консервами. Со словами «Благодарите за это ее величество королеву» Камилла выложила полбанки корма в каждую плошку.
Собаки быстро умяли свои порции и ждали добавки. Видя, что Камилла больше не собирается наполнять миски, Фредди гавкнул:
– Что, и все? Больше ничего? А как же печенье?
Лео заскулил:
– Я их в два раза больше. Я еще расту, мне положено две печенюшки.
Бросив каждой собаке по печеньке, Камилла собрала плошки, сполоснула их и составила на сушилке, давая понять, что собачий завтрак окончен. Собаки легли под столом, надеясь, что у Грэма с тарелки упадет несколько крошек, – они успели заметить, что гость не особо аккуратный едок.
Некоторое время спустя Фредди заворчал:
– Это унизительно. В удовлетворении наших нужд мы полностью зависим от людей.
Тоска придвинулась к Лео и визгнула:
– Наша половая жизнь пока в нашей власти.
Лео лизнул Тоску в лейкопластырь на ухе и визгнул в ответ:
– А как мы смогли бы кормиться, Фредди? У нас нет пальцев. Мы не можем открывать консервы.
– В былые времена собаки убивали, чтобы есть, – зарычал Фредди. И, не справившись с искушением, осторожно куснул Грэма за узкую полоску тела между носком и краем штанины. – Вкусно! – сказал Фредди, получая пинка.
Зазвонил телефон, и Сьюзен с Гаррисом бросились в гостиную, где королева отвечала в трубку:
– Доброе утро, Чарльз… Вполне здорова, спасибо… Да, Гаррис пришел в себя. Нет, утром я не особенно занята, только днем собираюсь пойти проведать твоего отца. Не хочешь ли сходить со мной… А по телефону не можешь сказать?
– Чарльз придет, – обрадовался Гаррис. – Надеюсь, он приведет собак. Я бы не прочь немного подраться.
– Не увлекайся, – зарычала Сьюзен. – Ты еще слаб.