Королёва - королева демонов
Шрифт:
– Добрый день!
– решила быть вежливой я. Во сне язык мне подчинялся.
– Неправда!
– незнакомец уничтожил на корню все мои позитивные стремления. Хотя, почему, собственно, незнакомец? Помнится, новоиспеченный отец его как-то называл.
Пока я вспоминала имя и обдумывала, что бы сказать такого обидного, но не сильно грубого, богу чужого мира, он кивком указал на свободный край расстеленного пледа и спросил:
– Пить будешь?
– при этом встряхнул толстую бутыль и с характерным чпок откупорил пробку.
Пить
– Буду!
– и села на предложенное место.
Жизнь научила, что с тем, кто сильнее, нужно, если не дружить, то хотя бы не ссориться. В прежнем мире удавалось мне это крайне редко, поэтому здесь не хотелось начинать с прежних ошибок.
Он молча наполнил бокалы и протянул один мне. Выпили не чокаясь. Повторили и снова выпили. Единороги так и не появились. Но облака сменили цвет на пурпурный и как-то потеряли четкость очертаний. А я вдобавок вдруг вспомнила местное имя разноглазого.
– А... Пача Камак?
– решила все же уточнить.
– Прокляну!
– пообещали мне и налили по третьей. Выпили снова молча. Неужели запамятовала?
И, вообще, проклятье - это уже обязательства, отношения своего рода. А к новым отношениям с мужчинами, даже если они божественного происхождения, я не стремилась. Поэтому, на всякий случай, отказалась.
– Не надо, - и протянула пустой бокал.
– Компанейская ты баба, Нина Дмитриевна!
– произнес тот, что ни разу не Пача Камак, и налил в четвертый раз.
– Рад, что не ошибся в тебе.
– Ну?
– набравшись храбрости или просто набравшись, спросила я.
– И зачем я тебе занадобилась? Э-э-э... Прости, не знаю твоего имени-отчества.
Выкать богу, с которым опрокинул уже не один стакан горячительного, казалось неуместным.
– Камак... Просто Камак!
– поспешно представился он.
Лось, просто лось!
– не к месту подсказала избирательная память, от чего губы сами растянулись в улыбке. Ох, чую, что-то нечисто с первым словом в его имени. Шиен Лигейрос совершенно точно называл его Пача Камак. И мне бы промолчать, но...
– А почему не Пача Камак?
– Вот только оскорблять не надо!
– вдруг взвился мой собеседник.
– Пача - это что-то ругательное?
– потихоньку начало доходить до меня.
– Никто на Ашшуре не помнит древнего языка, - вздохнул разноглазый и подлил себе еще вина. Хотел и мне тоже, но я все еще держала полный стакан.
– Когда-то меня звали Пуоча Камак!
Батюшки! Он произнес это так торжественно, что я непременно должна была проникнуться, но по какой-то случайности не сделала этого. Бог посмотрел на меня укоризненно. А вот этого не надо! Поэтому, вежливо улыбнувшись, призналась:
– Не понимаю.
– Пуоча - великий, а пача - тухлый, или попросту - вонючка, - неохотно
– Так почему ты позволяешь?..
– даже не могла сформулировать, что именно он позволяет.
– Я бы на твоем месте...
Демонстративно сдавила в руках несчастный бокал с таким зверским выражением лица, словно душила мнимого врага.
– А не могу...
– развел руками Камак.
– Бог силен лишь там, где его помнят. Ни на что масштабное на Ашшуре я давно не способен. Храмов нет, жрецов тоже, соответственно и паствы нет.
И столько грусти в голосе, что я даже его пожалела. Сама потянулась к бутылке и изрядно наполнила его бокал.
– Рассказывай, чего уж, - вздохнула я и обвела взглядом полянку. Райское место, но единорогов все же не хватало.
– Да рассказывать-то в принципе и нечего, - пожал плечами бог. – Когда-то я возглавлял местный пантеон и считал свое положение незыблемым. Жил в свое удовольствие, путешествовал между мирами, отсутствовал подолгу. Тогда на Ашшуре были все равны, войны случались крайне редко, и, казалось, что у верховного бога нет спешных дел.
– Подсидел кто? – с участием спросила я. Даром, что бессмертные, а повадки сплошь человеческие.
– Угу, - кивнул Камак и протянул мне пустой стакан. Я его, конечно, взяла, но наполнять не спешила. Кто его знает, как у богов с выдержкой? А ну как развезет бывшего великого? Чай не амброзию пьем. По вкусу вино напоминало «Сангрию». – Братец подсидел. Заручился поддержкой одной расы, поработил другую, храмы мои снес, опять же. В общем, возвращаюсь я как-то из очередного путешествия, а меня на Ашшуре не ждет никто и мало кто помнит, а на моем троне восседает Шезму.
– Давай помедленнее, я вникаю, - честно предупредила Камака.
– Тогда наливай! – опустился до шантажа разноглазый. Да, пожалуйста. Вино не мною куплено. Отчего не угостить за чужой счет? Сама же я коварно не стала пить, пытаясь сохранить ясность мысли.
– Ашшур – это мир? – спросила, подавая очередной бокал.
– Ага, такой же, как Земля, только менее техногенный, - кивнул бог и пояснил: - Здесь, конечно, тоже есть разные механические штуковины, но принцип их действия все же больше завязан не на физических законах, а на силовых магических потоках.
Вот только магии мне не хватало! И как-то сразу единороги показались лишними, лучше уж пусть простые бабочки летают.
– А рас здесь, говоришь, сколько? – воображение рисовало русалок, фей, гномов и особенно драконов – мощных таких мужиков, с пробивающейся на висках брутальной чешуей. Бред? Да, однозначно!
– Я еще этого не говорил, - ответил Камак. Вот же память! Божественная! Целую цистерну местной «сангрии» в себя вылил, а за слова отвечает! Уважаю! – Рас на Ашшуре две: ашассы и люди. Есть, правда, полуразумные виды, но встречаются крайне редко.