Королева красоты
Шрифт:
— Ну что ты, Лиззи, — сказал он вкрадчиво. — Я же тебе нравлюсь. Зачем отрицать.
Я презрительно фыркнула. Джастин будто удивился.
— Извини, — сказала я. — Могу поспорить, ты самый самовлюбленный тип в Шейдисайде. С чего ты взял, что нравишься мне?
Джастин даже рот раскрыл от удивления.
— Такого мне еще ни одна девочка не говорила!
Я поднялась со стула и отошла подальше.
— А что, не привык?
— Если честно, то нет.
— Еще бы. Тебе никто не мог отказать даже несмотря
— То есть?
— Забыл, как ты гулял с подружками Симоны за ее спиной?
— Это вранье! Меня охватил гнев.
— По-твоему, я вру? Это ты врешь! Ты, Джастин, встречался с Доной. Ты встречался с Рейчел. И с Эланой. Это из тех, кого я знаю...
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — замялся Джастин. Но в его синих глазах мелькнуло новое выражение. В них мелькнул страх.
— Ты был у Эланы за день до убийства Симоны, — напомнила ему я. — Ты сам сказал об этом полицейским. Или уже забыл?
— Ну и что из того? — пожал плечами Джастин. — Ты разговариваешь со мной, будто я и есть убийца.
У меня перехватило дыхание.
— Я никогда не говорила, что ты убийца, — наконец выговорила я.
— Ну положим... тогда... Тогда к чему ты гнешь?
Он'явно растерялся.
— К тому, что с Симоной ты вел себя непорядочно, — закончила я.
— Ну, хватит, я не желаю больше об этом говорить, — отрезал Джастин, сверкнув голубыми глазами. — А на твоем месте я бы вообще помалкивал.
Он повернулся на каблуках и вышел прочь.
Это была угроза.
Итак, мне только что угрожали.
Интересно, что он сделает, если я не стану держать язык за зубами.
Вместо ответа послышался звук захлопнувшейся двери.
Пять претенденток на звание королевы выпускного бала, в том числе Симона и Рейчел, дефилируют по сцене в великолепных нарядах. На всех одинаковые платья красного цвета. Все девушки останавливаются спиной к залу.
Директор школы мистер Сьюэл стоит у микрофона с маленьким белым конвертом в руках. Рядом с ним Лиза Блюм, председатель школьного совета. Она держит в руках корону и скипетр.
— Итак, — произносит директор, — в этом году королевой выпускного бала шейдисайдской школы избрана...
Он вскрывает конверт. Никто больше не танцует, весь зал с нетерпением уставился на спины претенденток. Мистер Сьюэл просит всех красавиц встать лицом к залу... То, что он видит, настолько ужасает, что у него нет сил произнести имя победительницы.
Одна за другой девушки поворачиваются к зрителям, и каждым раз зал воет в ужасе и отвращении.
Вот все пятеро стоят лицом к залу. Лицом, но только на месте их прекрасных лиц — полуразложившаяся плоть. Это лица трупов, пролежавших в сырой земле по меньшей мере несколько недель. Местами кости торчат из сгнившего мяса, источающего зеленый гной. Волосы слиплись от грязи вперемешку с сухими листьями. Самое ужасное лицо у Симоны. Это уже практически голый
Лишь глаза у девушек живые, видящие. Только у всех они кроваво-красные. Их немигающий, злобный взгляд пристально устремлен в зал.
Разодетые монстры. \
Вот они движутся к рампе. Медленно, качаясь и пошатываясь, как на деревянных ногах.
Ближе. Еще ближе к залу.
Все вокруг наполняется тошнотворным запахом тления.
Запрокинув головы, страшная пятерка заходится беззвучным зловещим хохотом. Кроваво-красные глаза вспыхивают ярким светом. Обнажаются шеи, плечи, кишащие белыми червями.
* * *
Я просыпаюсь от собственного крика, разбудив и родителей, и тетю Рену.
Все трое стоят в моей комнате с заспанными и одновременно встревоженными лицами.
— Дорогая, — говорит мама, присаживаясь на мою постель, — меня чуть удар не хватил.
— Страшный сон — это всего лишь ночной бред, в жизни такого не бывает, — успокаивает отец, поглаживая меня по голове.
Он всегда так говорит. И я не возражаю. Если у меня когда-нибудь будут дети, я буду говорить им то же самое.
Только бы ночные кошмары не повторялись.
Только бы мне заснуть хоть раз, не вспоминая моих погибших подружек.
Родители с тетей Реной тихонько ушли к себе. Я уставилась в потолок, стараясь стереть из памяти картины страшного сна.
На следующий день на школьном собрании мне предстояло произнести речь претендентки. Я стала обдумывать ее. Я намеревалась говорить о Симоне и Рейчел.
И начну я так:
«Из тех, за кого вы могли бы сегодня голосовать, двоих уже нет на свете — это Рейчел Уэст и Симона Перри».
Но как только я прошептала эти имена, я тут же увидела перед собой их лица. Те самые изъеденные тлением лица из моего страшного сна.
«Это был сон, Лиззи», — сказала я себе.
Всего лишь сон.
«Забудь его, выкинь его из головы!» Но на этот раз отец ошибся. Ночной бред обернулся реальностью.
Глава 17
— Ой, что это? — ткнула я в витрину, уставленную тарелками со всякой дрянью, которой нас изо дня в день пичкали в школьной столовой. Заскорузлые спагетти, подернутое корочкой пюре, помятые гамбургеры, скукожившийся зеленый горошек и еще нечто неопределенное, что и вызвало мое удивление.
— Это пирог по-пастушьи, — невозмутимо ответил мистер Листон, хозяйничавший в столовой.
— Больше похоже на то, во что пастух иногда вляпывается, — противным голосом сострил кто-то за моей спиной.
Это был Лукас.
Я молча продвинула свой поднос. Тем более что мне не очень хотелось есть. Во всяком случае, пирог по-пастушьи никакого аппетита не вызывал.
Лукас быстренько нагнал меня. На его тарелке дымился большой кусок пирога.
— Хочешь попробовать? — предложил он.