Королева Крика II
Шрифт:
Конечно, ему было очень жаль Тимофея. Именно поэтому сегодняшнее собрание киноклуба стало заодно и своеобразными поминками покойного Миронова. Алкоголя было больше, чем в прошлые разны, как и людей. Ведь Федор хорошо знал своего почившего друга — тот бы сделал то же самое для него.
Вашакидзе же ощущал себя сейчас хорошо. Можно сказать — отменно. Он помирился с Ниной и, кроме этого, стал буквально сенсацией в кругу своих друзей. Не удивительно, что, когда он вошел на зов Федора, на его лице было написана достаточно самодовольная улыбка. Для того, чтобы стать звездой, он уже успел прийти
— Ну что, каково было попасться в лапы обманного правосудия? — обратился к нему Соколов.
— На самом деле достаточно забавно, — Вашакидзе приподнял стакан с пуншем. — Но все мы знаем, что вырваться из такого правосудия крайне сложно.
Да, да. Обратите на меня внимание.
Парень улыбнулся и обвёл взглядом слушающих.
— Но теперь я знаю, что мы на пороге удивительной истории. Все мы.
Кале вовсе не хотелось оставлять Алексея одного, но и потащить с собой на собрание киноклуба она его не могла. Во-первых, для Воробьева присутствовать на таком мероприятии было бы слишком. Во-вторых, все бы тогда догадались о том, что он в курсе того, что она — Далматинец. Иначе что ещё ей делать в тусовке балета «Маски»? Тем более, что Чопра пришла сюда не за тем, чтобы фанатеть от убийств, а для того, чтобы выведать побольше информации. Каким-то образом Давид и Федор умудрялись знать те подробности, которые не были известны даже в СМИ.
Кала сложила руки на груди и угрюмо посмотрела на Соколова и Вашакидзе. Конечно, полиция отпустила Давида. И у него, и у Федора были алиби на время совершения убийств. Но теперь Чопра знала, что именно эти двое названивали Алексею и занимались его запугиванием. Вот два шнурка безмозглых. Надо будет это им припомнить.
Рядом с Калой на диване сидела Маша. Казанцеву почти передергивало от отвращения из-за того, что их с Чопрой плечи практически соприкасались. Она сильно сжала челюсть, а затем сделала большой глоток из своего стаканчика с пуншем.
— В прошлую пятницу мы с вами смотрели второй «Крик», — продолжил стоящий перед гостями Федор. — В эту будем смотреть третий, но сначала кое-что обсудим. За прошедшую неделю много всего изменилось. Во-первых, появились сразу три трупа. Земля пухом Тимофею.
Соколов на мгновение скорбно опустил голову, а затем вновь бодро улыбнулся.
— Во-вторых, задержали нашего Давида, и ему удалось кое-что вынюхать в полицейском участке.
Гости заинтригованно замерли, даже почти затаили дыхание.
— Ну что, Билли Лумис, поделишься своими знаниями? — вдоволь насладившись реакцией народа, Соколов повернулся к другу.
Билли Лумис. Кала сразу поняла, что Федор нарек этой кличкой Давида из-за того, что в первом «Крике» этого персонажа поймали и доставили в полицию из-за телефона. Но также это натолкнуло ее на не очень приятную мысль — Лумис был парнем Сидни Прескотт. От него намеренно отвели подозрение, оправдав, но в итоге все равно именно он оказался убийцей.
Такие вещи называются минутой славы. И от нее принято получать удовольствие. Вот Давид и получал свою порцию, которая, казалось, была дана ему за те часы ужаса, когда его кошмарил следователь в допросной. Вашакидзе даже забыл, как зовут этого чувака. Впрочем — разве это важно?
Важным сейчас
— Когда меня отпустили, — начал Давид, когда Федор дал ему слово. — Я проходил мимо кабинета, где как раз обсуждались улики. На руках жертв убийца оставил знаки. Я запомнил и перерисовал.
Вашакидзе взял со стола и продемонстрировал зрителям большой лист бумаги, на котором были нарисованы непонятные линии.
— Пока что полиция бьется над загадкой — что означают эти знаки, и какое значение имеют для убийцы.
Признаться, сам Давид тоже гуглил все это, желая углубиться в суть и открыть то, что другим скрыто. Однако ничего так и не нашел.
Пока.
Кала прислушалась внимательнее, заерзала на месте, тем самым задев Машу, которая тотчас презрительно скривила губы. Давид изобразил на бумажке черточки. В общей сложности — три штуки.
— Короче, мудила вырезал одну полоску на руке у Обольского, — пояснил Федор. — И две у Саши Смоуг. Может, это что-то типа нумерации, а, может, и нет.
Теперь заерзала и Маша.
— А Тимофей? — уточнила Казанцева. — На нем оставили метки?
Соколов самодовольно усмехнулся, обрадовавшись тому, что девушка интересуется тем, что интересно и ему самому.
— А вот хз, — ответил он. — Он так разложился, что… Ну и мы не знаем, делали ли ему уже вскрытие.
У Калы сильно разболелась голова. В какой-то момент ей даже показалось, что она находится во сне — Чопра словила приступ дереализации. Она задумчиво смотрела на эти полосы на бумажке, и затем осторожно спросила:
— Они располагались горизонтально или вертикально?
— Горизонтально, — кивнул Федор. — Да же, Давид?
Кала сглотнула странный ком, образовавшийся в горле. Действительно, можно было бы посчитать, что эти знаки — римские цифры. Но Чопра вдруг поймала очередную ассоциацию. Брахми. Одна из древнейших разновидностей письма в Индии. Они тоже вместо первых трех цифр использовали именно черточки, вот только, в отличие от римских, они писались именно горизонтально.
Да ну — бред какой-то. Она ведь проверила Джея вчера. Он, действительно, работал фотографом на свадьбе в момент, когда на сцену сбросили тело на съемках «Маски». Да и пропуска в Главкино у Бхата нет, а там все кишело полицией.
— Что ж, раз Давид у нас — Билли Лумис, — прозвучал издевальческий тон Маши. — То ты, Федь, — Стю Мэйхер?
Улыбка сползла с лица Соколова. Он терпеть не мог персонажа, которым обозвала его Казанцева, поскольку в двойке убийц Стю был придурком, а вот Билли — горячим красавчиком.
— Убийц двое, — пораженно прошептала Кала, улавливая нить диалога лишь урывками.
Ей даже показалось, что у нее волосы на голове зашевелились.
Федор же от возмущения даже не нашел, что ответить Маше, поэтому был рад, что Чопра сменила тему.