Королева Крика II
Шрифт:
В итоге, прямо из психбольницы, которая так-то звалась Научным Центром Психического Здоровья, Алексей поехал в «Склиф». Ему было страшно. Ему было неприятно. Он хотел поехать домой и закрыться на все замки. Он хотел, чтобы кто-то побыл с ним и помог создать иллюзию того, что все хорошо. Все нормально. Хотя нормальным ничего не было. Даже сейчас, идя по коридору, Воробьев понимал, что не сможет долго держать себя в руках. Шрам начал болеть невыносимо. И это, конечно же, только начало.
— Кала?
Он подошел к девушке, которая
— Что случилось..? Эй!
Он опустился на корточки и погладил девушку по волосам.
Чопре мгновенно стало ещё хуже — она сразу подумала о том, как Алексей отреагирует на ее выходку. Поперлась к Бхату лично вместо того, чтобы вызвать полицию.
Васильев, поняв, что это уже не его дело, поспешил ретироваться подальше. Кала подняла взгляд на Воробьева.
— Я б-была на собрании этого киноклуба, — заикаясь из-за плача, начала девушка. — Ребята сказали, что убийц д-двое..
И как она сама не додумалась до этого раньше? Зацикленная лишь на себе тупая курица.
— Ещё эти цифры на трупах… Я решила, что это может быть дело рук Джея. И.. решила, что сама с ним разберусь, — ей было очень страшно говорить все это Алексею. — Но тут на него напали. Я.. видела его. Этого человека в костюме из «Крика».
Пожалуйста, только не убивай меня.
— Ты сделала что?
Его словно водой холодной окатило. Во-первых, опять этот Джей, а во-вторых, как можно пойти на встречу к маньяку? Она совсем с ума сошла?
Первым желанием Алексея было накричать на Чопру. Не потому, что она поехала к Джею, а потому, что поехала к потенциальному убийце. Сейчас это было куда важнее, чем возможная ревность и потенциальная… Что?
— А если бы он действительно оказался… Ну ты понимаешь? Ты думаешь головой когда-нибудь или нет?
Воробьев фыркнул. Но вид Чопры, ее слезы и дрожь сделали свое дело. Пара мгновений, и вот он уже привлекает к себе девушку, обнимает, гладит по голове, шепча слова утешения. На самом деле, ему все это очень не нравится. И решение Калы, и ее слезы, и сложившаяся ситуация.
Да и ещё его посещает непрошеная мысль:
А вдруг Кала поймёт, что Джея она любит больше, чем его?
Алексей сжимает пальцы Чопры.
— Ты же… Ты же больше не будешь…?
Не будет что?
Девушка смиренно выслушивает Воробьева. Да, он прав. Да, она совершенно не думала головой, когда поехала к Бхату. Но ведь… он бы ничего ей не сделал, будь ее догадка правдивой. Кала уверена в этом. Но теперь… теперь неясно, будет ли Джей вообще жить.
— Прости меня, я… Обещаю, больше так делать не буду и отныне буду в первую очередь звонить в полицию.
Ее все ещё трясёт.
Вдруг двери реанимационного отделения распахиваются, и в коридор выходит хирург. Кала моментально подскакивает на ноги, размазывая потекшую тушь по лицу тыльной стороной ладони.
— Перитонеальных признаков нет, — сообщил врач. —
— Попроще можно? — затравленно просипела Чопра.
— Будет жить, — кивнул хирург. — Сейчас он без сознания, его переводят из реанимации в палату. Советую вам поехать домой, а завтра вы сможете навестить его.
Кала облегченно выдыхает, прикрывая глаза. Как же хорошо, что тот мужчина вовремя оказался на парковке. И только теперь она понимает…
— Я не сообщила его родителям, — девушка тут же засуетилась, достала телефон, тоже перепачканный запекшейся кровью, и набрала Камалу Бхату.
Звонить матери Джея не хотелось — она была очень нежной женщиной, и Кала бы не выдержала ее рыданий. Лучше позвонить отцу. Отойдя ненадолго, чтобы поговорить по телефону, вскоре Кала возвращается к Алексею. Ей стало чуть легче, благодаря хорошим новостям, но состояние шока ещё не прошло до конца. Все вокруг до сих пор казалось кошмарным сном.
— Наши семьи собирались завтра встретиться, — говорит Чопра Воробьеву. — Задобрить богиню и всё такое. Мама звала меня, и я подумала, что…
В конце концов, Вимала также настаивала на знакомстве с парнем дочери.
— Ты пойдешь со мной?
На самом деле, ему очень хочется уйти. Не бросать ее одну, нет, но уйти потому, что он боится не сдержаться. Ему страшно, ему больно и душно от осознания того, что его девушка льет слезы по человеку, который недвусмысленно намекал Воробьеву на то, что он любит Чопру. Да, это ее друг. Да, они общались друг с другом годами, но для возбужденного сознания это значения не имело.
Разумеется, ничего такого Алексей говорить Кале бы не стал. И даже как-то упоминать о той их ссоре. Просто в глубине души его это угнетало. Заставляло думать — если бы они были ранены оба, то о смерти кого Кала переживала бы больше?
Пока она звонила родителям Джея, Алексей взялся писать менеджеру ещё одного шоу и своему агенту, говоря, что ему будет сложно выйти в ближайшие дни. Он собирался спать с Моцартом сутки, а то и двое. Подальше от всего этого дерьма.
Однако, когда Кала возвращается и обращается к нему, Воробьев невольно вздрагивает.
— Я?
А зачем? Вряд ли он там придется ко двору, раз родители Калы так религиозны, и…
— Хорошо, конечно. А во сколько?
***
Днем субботы Маша пришла на место встречи к назначенному времени, а вот Федор опаздывал. В какой-то момент девушка уже решила, что он не придет вовсе, что все это — просто издевка, хотя прошли всего лишь какие-то три минуты. Казанцева вновь и вновь сверялась с часами на дисплее телефона, раздраженно притоптывая ногой. Они с Соколовым договорились для начала просто прогуляться, поскольку сегодняшний день выходил достаточно солнечным, в особенности по сравнению с предыдущими. И вот — она стояла около качелей на Маяковской. Растерянная и злая.