Королева мафии

Макхейзер Маргарет

— Хорошо, а теперь заткнись, закинь руки за голову и раздвинь ноги.

Желание бурлит в глубине моего живота. Я поднимаю руки и чувствую, как он привязывает их к кровати. Покусывает мои запястья, и я пытаюсь пошевелиться, но он крепко держит меня на месте. Он хватает меня за лодыжку и приковывает к кровати.

Комок в горле быстро рассасывается, когда волнение овладевает мной. Кажется, что прошли часы, но я знаю, что это всего лишь минуты. У меня в ушах стучит от возбуждения, пока жду, когда он принесет боль.

Он

вставляет в меня что-то и двигает этим.

— Ты такая красивая, мокрая шлюха. — Он убирает пальцы, и я чувствую, что они обводят мои губы. — Попробуй. — Высовываю язык и слизываю себя с его пальцев. Но он убирает их, и я стону от желания. Его губы прижимаются к моим, целуя меня со злостью. — Ты на вкус, как чистое зло. — Он трогает мои соски.

— Еще, — шепчу я.

— Заткнись, шлюха.

Внезапно по моей киске раздается щелчок.

— Какого черта!

Еще один удар по губам моей киски, затем быстрый шлепок по тому же месту. Он дает мне мгновение, чтобы перевести дыхание, прежде чем снова ударить этой чертовой штукой. Что бы это ни была за штука, она просто волшебная.

— Боже, ты вся мокрая, блять. — Он проводит рукой по моей киске и вводит палец. — Сожми. — Я напрягаю мышцы, и он снова бьет меня. — Господи. Какая же ты шлюха.

Мой пульс учащается с каждым унизительным словом, которым он меня называет.

— Пожалуйста, — умоляю я.

— Что нужно этой маленькой пизде? — Он ебет меня, пока его пальцы находятся в моей киске.

— Мне нужно еще, — задыхаясь, умоляю я. — Пожалуйста.

Раздается глубокая усмешка, и я представляю себе самодовольное выражение его лица.

— Такая чертовски жадная.

— Да, — честно отвечаю я.

Но он останавливается. Убирает пальцы. Нет, нет, я хочу еще. Делаю несколько глубоких вдохов, слушая, как Миллер двигается по кровати. И вот я жду. И жду. И чертовски жду. Пока острое и колючее колесико не прокатывается по моему телу, от киски, по животу, затем вверх к груди.

— Потрясающе, — говорит он, используя штучку с шипами. Его влажный рот накрывает мой сосок, он сосет и тянет его. — Просто потрясающе.

Резкий шлепок заставляет меня издать отчаянный стон. Внезапно мое тело полностью расслабляется на матрасе. В моем сознании нет ни малейшего напряжения.

— Хм-м…

По всему моему телу смесь из разрядов и шипов. Мои сиськи, моя киска, мой живот, даже мои бедра. Ощущения, потрясающие и освобождающие.

— Да, — стону я, когда мой разум белеет от чистого удовольствия.

— Вот так, отпусти все. Хорошая девочка, отдайся мне, — его голос хриплый, но успокаивающий. Боль повсюду. Мне больше всего нравятся разряды, но колючая штука добавляет еще один уровень интенсивности.

— Твой клитор так чертовски набух.

Его язык на мне, щелкает, лижет, сосет клитор. Покалывания

на моих сосках, рот на клиторе и просто ощущение того, что я ничего не вижу и не могу контролировать, отправляют меня в белое пространство. Где-то между землей и блаженством.

— Совершенство, — его голос приглушен и звучит будто за завесой.

Внезапно я обнаруживаю, что мое тело перемещают. Повязка с глаз снимается, и Миллер затаскивает меня на свое тело.

— Что?

Он вытирает мое лицо, и я с удивлением замечаю, что оно влажное.

— Просто отпусти это, — говорит он, прижимая меня к себе.

Положив голову ему на грудь, я слышу сильный ритмичный стук его сердца.

— Я плачу?

Миллер целует меня в макушку и нежно проводит рукой по моему телу.

— Что случилось?

Я в замешательстве.

— Ты кончила так сильно, что начала плакать. — Он снова целует меня. — Что ты чувствуешь?

— Как будто мне нужно поспать.

Он усмехается и поправляет одеяло, укрывая мое тело.

— Тогда сделай это.

Пробка в заднице все еще внутри, но не доставляет дискомфорта. Кроме того, я не могу потрудиться ее вытащить. Он легко шлепает меня по заднице.

— Это нужно будет вытащить. — Будто прочитал мои мысли. — Но она может оставаться внутри еще час или два. Спи, а я вытащу, как только ты проснешься.

— Я могу это сделать, — говорю сонным голосом.

— Фрэнки, — говорит он и проводит руками по моей попке.

— Да?

— Просто заткнись и позволь мне позаботиться о тебе.

Глаза закрываются, и я чувствую легкость, погружаясь в сон.

Фрэнки спит в моих объятиях уже два часа. И мне нужно разбудить ее, чтобы вытащить пробку.

Но все, о чем могу думать, это о том, что она мазохистка, а я садист. И мне чертовски нравится причинять ей боль. Мне становится тяжело от одной мысли о том, как довести ее до предела боли. Есть что-то такое эротичное в том, как ее тело реагирует, когда причиняю ей боль.

Я всегда любил контролировать в спальне, но это то, чего не ожидал от себя.

Не до такого уровня.

Но я хочу пойти дальше.

Рисую ленивые круги на ее спине, думая о дыхании, ноже, о чем угодно, что может заставить Фрэнки кончить так же сильно, как она кончила сегодня. Она даже не подозревала, что все ее тело дрожит и она сильно плачет. Это было поистине самое прекрасное зрелище, которое я когда-либо видел. Ее темнота удивительно совершенна.

— Фрэнки, — шепчу я и целую ее в лоб. Она крепко обнимает меня. — Мне нужно это вытащить.

Я касаюсь ее попки и пробки.

— Хорошо, — стонет она и двигается так, что ее зад выпячивается.