Королева согласна
Шрифт:
— Странная фамилия — Воронцова, — прищурился ирвиш. — Так и хочется стражей кликнуть.
— И то верно — странная, — сказал Киату. — Вжигай на ваш манер — Воренго.
— А если волхам, распознающим ложь, попадётесь? — хитро скосил глаза ирвиш.
— Это уже не твоя забота.
— И то правда, — хмыкнул ирвиш и кликнул служанку: — Эй, шпендюлька, следи за нашим гостем. И не болтай. А я отлучусь.
Киату заподозрил неладное и прикрикнул, взявшись за эфес сабли:
— Без глупостей, ирвиш, я обман
— Да видно по тебе, чужестранец! По-твоему, я кристаллы запрещённой силы на виду храню? — скривился ирвиш. — И документы подложные при всех справляю?
— Ладно, иди давай, — буркнул Киату, — только быстро.
Он остался наедине с крошечной мальфидкой. Сел на стул, смахнув с него на пол какие-то тряпки, но не расслабился ни на секунду. Мелюзга таращилась на него с большим любопытством.
— А скажи, часто королева Аквиранги приезжает в ваш город? — спросил Киату, просто чтобы не чувствовать себя странно под её выпуклыми, круглыми глазами.
— Хозяин велел не болтать, — расцвела улыбкой мальфидка, словно он ей денег подарил.
— Но ты ведь уже ответила, так расскажи мне больше, — ухмыльнулся Киату.
Мальфидка зажала рот крошечными ладошками и тряхнула отрицательно головой, аж цветные косички подпрыгнули. Киату стало интересно, отчего у мальфийцев растут цветные волосы, означает ли это что-то, или они вообще так красят шевелюру, но мальфидка так и не раскрыла рта. Все попытки Киату разговорить её только забавляли послушную служанку.
«На досуге выясню, где такую заполучить», — подумал Киату, — «В хозяйстве пригодится».
С мыслью о доме его вновь одолела тоска. Он понял, что навечно останется один и тяжело вздохнул. Как всегда тоска по Тасе отозвалась острой болью в щиколотке, напоминая о том, что он сделал. Киату уже начал привыкать к боли. Но мальфидка заметила, как он изменился в лице. Посмотрела-посмотрела и вдруг полезла в глубокий карман своих странных одежд, покопалась в нём, выкладывая на табуретку возле буханку хлеба, завернутую в тряпочку, ключи, разноцветную расческу, целую кучу непонятных предметов, а затем извлекла на свет конфету в вытертой обёртке. Подошла к Киату и без слов сунула ему в ладонь.
— Что это?! — спросил он.
Мальфидка прижала пальчик с разрисованным зелёно-красным ноготком к губам, а затем погладила гостя по локтю. Как ни странно, её прикосновение было приятным, успокаивало. Киату пожал плечами и положил конфету в карман штанов. Хотя странное было дело — чтобы мальфийцы дарили что-то кому-то, кроме своего хозяина. Впрочем, не так-то много слышал Киату про этот малочисленный народец, рожденный, чтобы служить другим. Мальфидка ещё раз погладила Киату по локтю, и боль в ноге будто бы стала меньше.
Наконец, из-за межкомнатной пыльной занавеси появился ирвиш. Он нёс, кряхтя, на подносе два таких ярких
— Он спрашивал про королеву, — звонко сдала посетителя мальфидка.
— Если будешь заниматься террором, — как ни в чём не бывало сказал ирвиш, — делай это подальше от нашего квартала. Отдаю эти кристаллы с одним условием — что нам ты не причинишь никакого вреда. Так что в нашем квартале взрыв и не удастся.
— Не планировал, — ответил Киату.
Ирвиш положил перед Киату три плашки размером с ладонь.
— Вот твои документы. Перед употреблением владелец должен плюнуть в серединку, растереть пальцами и ладонями и все нужные данные пропишутся рядом с именами.
— За остальными когда приходить? — спросил Киату.
— Завтра, после обеда.
— Долго, — буркнул недовольно Киату. — Мы в Пироманге задерживаться не собираемся.
— А мне какая о том забота? — развёл руками ирвиш.
— Ну если ты не хочешь ещё три кошеля монет, то никакой, — ответил Киату.
— Ладно, ладно, — спохватился торговец, — тогда приходи утром. Когда левое солнце будет у городской башни.
Киату снова ухмыльнулся, хотел взять кристаллы. И тут же отдернул руки — пальцы обожгло, в голове помутилось.
— Как просил, повышенная сила, — с прищуром сказал ирвиш. — Или не по зубам тебе?
— По зубам и не такое, — ответил Киату.
Достал из сумки рубаху и завернул в неё кристаллы. Мальфидка с разрешения хозяина хлопнула снова кулачком по двери, и та стала обычной. Распахнулась на скрипучих петлях, и Киату вышел в узкий переулок. Увиденное ему не понравилось: Аридо и Грымова сидели на завалинке через дом от лавки ирвиша и хихикали, Маролло улыбался так, словно обкурился запрещённой травы, а Ани нигде не было.
— Чёртова Электра! — рассердился Киату. — Где она?!
Покатываясь со смеху, Аридо указал на третью лавку справа, и Киату поторопился туда. Проходя мимо соседней лавки, он увидел распахнутые двери и легкий погром.
— Чёрт! Чёрт! — ругался Киату, но когда заглянул в лавку, на которую указали влюблённые тупицы, самых ярых ругательств у него не хватило.
Молодой ирвиш целовался с Аней, водил страстно ладонями по бёдрам девицы и бормотал:
— Забирай всё, забирай всё, сладкая!
Аня сладостно изгибалась, рыжие ее волосы светились пронзительно голубым.
— Нажралась магии?! — возмущённо рявкнул Киату.
Аня обернулась, с видом сексуальной вампирши облизнула красные от поцелуев губы, и одарила его наглой улыбкой:
— Потише, пират, я ещё и не начинала…
Вдруг взглянула на сумку Киату, её ноздри раздулись, а глаза загорелись, она отодвинула распалившегося и готового на всё ирвиша и почти простонала призывно:
— О-о, Киату! Я знаю, ты хочешь меня поцеловать…