Королева согласна
Шрифт:
— Можешь то же самое сказать этой тумбочке, — ответила я невозмутимо.
— Тумбочка мне не нравится! А ты да!
— Жаль, — усмехнулась я, проводя пальцем по отполированной загогулине, — прекрасная работа. Сочетание цены и качества. Отличная тумбочка! — Я повернулась к Баззу и скрестила на груди руки. — И ты узнаешь, насколько она надёжно сделана, когда я приложу её о твою голову, если ещё раз полезешь целоваться.
— Ну детка… Полюби меня!
Уж слишком он пьян. А я ненавижу пьяных ещё больше, чем дживайцев! Аньку убью по завершению всей этой вакханалии! Счастье, что я Тасю пошла искать, когда она дунула от души на народ,
— Ри-ита… — Базз снова вьётся рядом.
На секунду замешкалась, и он оказался слишком близко. Прижал к стене, схватив запястья по обе стороны. Горячий, крепкий и даже симпатичный. Бесит, что я нахожу привлекательность в его чертах.
— Я не остану, Рита, — прошептал он, — ты слишком…
Что именно было слишком, я не выяснила. Движение ногой, толчок. Но Базз был готов к удару. Увернулся. Воин, хоть и пьяный. И с наглой улыбкой снова приблизился к моим губам. Нет уж! Не получишь меня!
Немного пришлось повозиться. Захват, поворот. Заломленную руку подтянула повыше. Он охнул и опять оказался на полу, скривившись. Да ладно, и не очень больно было!
Нет, немного льстило, что он говорит всю эту чушь искренне, но это ерунда — женское эго радовалось. Забавно даже — тело чужое, лицо не моё, а приятно… И не скажу, что прикосновения Базза были так уж противны. Просто у меня есть цель. И пока я не стану свободной, об отношениях не может быть и речи, даже о сексе! Вообще секс — лишняя трата энергии. А я должна её накапливать, а не тратить, чтобы не превратиться в кисейную тряпку, ни на что не способную в самый ответственный момент. Я всё сделаю ради Свободы!
Пока Базз пытался встать, я быстро покинула комнату и наткнулась на заплаканную Тасю. Она увидела меня и кинулась на шею. Я осторожно приобняла её и похлопала по плечу:
— Что ещё случилось? Кто урод? — спросила я.
— Киату… — всхлипнула она. — Он не урод, но он… — Вскинула на меня огромные глаза, прозрачные от слёз: — Я ничего не понимаю!
— Так, рассказывай всё. Наш пират вернулся? Или наоборот — пропал?
Я увлекла её в нашу комнату, выпнув оттуда Базза без всякого почтения. Закрыла дверь перед его сладострастным прямым носом.
— Вернулся, — вздохнула Тася. — Киату всё удалось. И магию раздобыть для Арргарра, и Чубарру спасти, я их из города забрала.
Я взглянула на окно, в которое доносилась не только пьяная гулянка на всю таверну, но и сигналы тревоги из Пироманги.
— Ясно. Вас видели? Тебя в смысле?
— Нет, — мотнула головой Тася. И поведала всё, что знала.
Хм, занятно будет на Чубарру в новом виде посмотреть. А Киату странный. Это я и сама заметила. И с этим пора было разобраться. Всегда лучше понимать и врагов, и друзей, а не сталкиваться с сюрпризами в самый неподходящий момент. Тем более чем дальше мы углубимся на континент Аквиранги, тем сложнее нам будет. Лучше всё понимать. Я успокоила Тасю, как могла, и сказала:
— Слушай, а другие дживы являются тебе по ночам, как обещали? С уроками?
— Нет, — грустно ответила Тася.
— Это тоже странно.
— Неудобно как-то…
— Не они твою планету спасают, а ты их. Тут неудобно говорить слово «неудобно».
* * *
Тася призвала старших «сестёр», но никто не отозвался. Тоже странно. Маги говорили мне, что будет иначе. Отчего же они игнорируют ту, кому сейчас нужна их помощь и опыт? В мою душу закрались сомнения — что-то шло не так. И уже давно. Но ничего не подозревающая наша няшная джива вздохнула, откусила кусок булки из корзины, что припасла для неё, и сказала:
— Я не понимаю, за что Киату меня ненавидит. Лучше б мне его не встречать больше…
Пожевав немного, утомлённая событиями дня, она заснула, свернувшись на кровати калачиком.
Я посмотрела на неё и понадеялась, что Тася во сне не телепортируется на другой конец Галактики и не вернётся с очередным цветочным чудищем или трехглавым осьминогом. Хотя кто её знает. К кровати привяжи, так не факт, что поможет… Остаётся лишь познавать дзен и делать то, что могу. Я тихонько вышла из похожей на средневековое общежитие комнаты постоялого двора. Вновь нарвалась на истекающего любовью Базза. Мартовский кот мог дать ему фору в сдержанности. Пришлось показать ему ещё пару сногсшибательных приёмов, отправив целоваться с вытертым полом, и только потом пойти на поиски Киату. Мой внутренний голос настойчиво твердил, что стоит его проведать. Для начала требовалось развеять туман в памяти, который мне совершенно не нравился, и обсудить дальнейший план действий. В конце концов, Киату здесь единственный, кто если не в здравом уме, то в трезвой памяти.
Протиснувшись мимо раскрасневшихся и полных искренней любви друг ко другу и ко всему миру солдат, торговцев и ремесленников, их спутниц и веселых коров, я вышла на тропинку. Далеко идти не пришлось, я нашла Киату на южном берегу озера — там, где оставила его Тася. Он задумчиво медитировал на нарезающую круги акулу, похожую на торпеду с крыльями, и жевал травинку. Брызги его не пугали, несмотря на свежесть подступившей ночи. Сапоги валялись рядом в зарослях желто-зелёного подувана, сворачивающегося лепестками к центру до зари.
— Привет! — сказала я и села рядом на мшистую кочку.
Киату резко обернулся и потянулся за сапогами.
— Ты зачем здесь?
— Да расслабься, — сказала я. — Просто планы обсудить пришла.
Но Киату всё равно начал натягивать сапог. Зацепился за что-то на ноге и громко втянул сквозь зубы воздух.
— Растёр? — с сочувствием спросила я.
Он промолчал. И тут над нашими головами в очередной раз пролетел, ощупывая окрестности лучами, красный виман. В белом круге света я увидела ужасное тату, расползающееся, словно живое, по ноге Киату, обвивающее чёрными усиками его икру, щиколотку и ступню, которые казались по цвету не очень-то живыми.
— Что это?! — воскликнула я.
Он неловко попытался спрятать наводящую жуть ногу. Но я схватила его за руку и не позволила, захватом заставив раскрыться.
— Прекрати! — прорычал Киату.
Я пристально взглянула в его запавшие глаза:
— Нет. Говори, что это. Мы в одной лодке.
Он вырвал руку и надел-таки сапог.
— Свою задачу я выполняю и выполню. Остальное никого не касается!
— Здесь всё касается всех, — ответила я уже спокойнее. — Мы же не за мешком золота идём, а за Сердцем Мира. Уверен, что оно откроется нам, если между нами будут тайны, склоки, ненависть?