Королева сплетен выходит замуж
Шрифт:
– Да, заткнись, Чаз, - говорит Люк. Он улыбается снова и приступает к следующей устрице.
– Так значит, в сентябре, - говорит Валенсия.
– Это же довольно скоро?
– Я не уверена насчет сентября, - говорю я, роясь в кошельке снова. Я ищу блеск для губ.
– Я должна доделать несколько платьев в сентябре. Я не знаю, будут ли они готовы вовремя … уже не говоря о моем собственном платье.
– Слова “мое собственное платье” отдаются болью в животе. Если бы я до этого не выпила вина, то думаю, все бы прошло.
–
– Ну, что ты хочешь от меня, Люк?
– спрашиваю я, не заботясь о том, что мой голос звучит раздраженно.
– Я просто хочу сказать, что дела идут замечательно в ателье и, если все будет хорошо, то сентябрь будет очень занятым месяцем...
– А когда у тебя будет не слишком занятой период?
– хочет знать Люк.
– Кажется, мы с тобой уже не так часто и видимся.
– Ну, ты и сам совсем не Мистер Доступность, принимая во внимание работу в Париже этим летом, - огрызаюсь я.
– Эй, ребята, - говорит Чаз, - разве мы не можем ладить друг с другом?
– Я согласился на эту работу ради нас, - говорит Люк.
– Чтобы оплатить свадьбу.
– О, ну да, - говорю я.
– Ту свадьбу, которую мы, по-видимому, устроим в твоем доме. С виноградом. Место и выпивка уже оплачены. Сколько это могло бы стоить? Прекрати использовать свадьбу, как предлог для твоего отъезда.
Люк смотрит на меня.
– Эй, - говорит Люк, выглядя уязвленным, - С чего это ты?
Правда в том, что я не знаю. Я правда не знаю. Просто слова сами вылетают.
И я ничего не могу сделать, чтобы забрать их обратно.
Но в этот раз, мне действительно не хочется за них извиняться.
– Приходило ли тебе в голову, - спрашиваю я вместо этого, - что мне скорее захочется небольшую свадьбу, которая не потребует от моего жениха работать все лето во Франции, чтобы ее оплатить?
– Это действительно то, чего ты хочешь, Лиззи?
– спрашивает Люк с долей язвительности в голосе.
– Потому что я думаю, это можно организовать. Я думаю, твоя мама уже сказала, что мы сможем провести свадьбу на заднем дворе дома твоей семьи с твоими сестрами, борющимися за право сделать самое липкое желе или что-то еще и твоей бабушкой, падающей в обморок на лужайке для игр.
На секунду, все застывает. Я глотаю воздух.
Затем Чаз стонет, спрятав лицо в ладони:
– Скажи, что ты не это имел ввиду, парень.
Но Люк только смотрит на меня через стол с вызывающим выражением. Он не отступит.
Как и я.
Потому что я знаю, что происходит со мной. Я точно знаю, что происходит со мной.
И я устала от того, что со мной происходит. Я больше не могу.
Я схватила сумку, что бы быстрее выйти из-за стола, и говорю:
– Ты даже не знаешь мою семью. Потому что за все это время, ты еще даже не удосужился приехать ко мне домой, чтобы встретиться с ними.
Выражение лица Люка несколько утратило
– Лиззи, - говорит он.
– Послушай...
– Нет, - я ткнула сильно мозолистым пальцем ему в лицо. У меня, возможно, не такой хороший маникюр, как у Валенсии, но, держу пари, мои пальцы сделали намного больше кружев, чем ее когда-либо. Я заработала эти мозоли на своей заднице. И я чертовски горжусь ими.
– Никто не имеет права оскорблять мою бабушку. Особенно, если он даже не встречался с ней.
– Лиззи, - раскаивается он, - Я...
– Нет, - прерываю я его. Я едва вижу его, из-за слез, застилающих глаза все вокруг мутное. Но я надеюсь, что он не видит их.
– Если ты так думаешь о моей семье, Люк, почему бы тебе просто не жениться на себе? По крайней мере, в этого человека ты влюблен.
Ладно, не самый остроумный ответ. Но это все, что я могу придумать в пылу момента со слезами.
Я вижу поднятые брови Чаза - он, как и я, потрясен моей вспышкой. Валенсия не может поднять взгляд от своего бокала - ей так неловко на меня смотреть. Но я не могу отступить сейчас. Я не хочу отступать. Вместо этого я поворачиваюсь на пятках и гордо покидаю помещение, игнорируя Люка, когда он встает и говорит:
– Лиззи. Лиззи, хватит.
К счастью, мимо меня проносится официантка с огромным подносом, преграждая ему путь, и я спешу вниз, на выход, к улице Перри... где вытянулся вдоль тротуара черный лимузин, я останавливаюсь как раз у кабины, чтобы, махнув рукой, остановить такси. Когда я смотрю поверх лимузина в надежде заметить машину с надписью "Такси", мигающее фарами, что значит, оно свободно, одно из задних тонированных стекол лимузина опускается, и знакомый голос зовет:
– Лиззи? О, Боже.
И Ава Джек, одетая в розовую блузку и, по всей видимости, белые обтягивающие шорты, высовывается в окно и говорит:
– Садись, быстро, прежде, чем меня кто-то увидит.
– Ава, что ты здесь делаешь?
– я осознаю, что все уже видели ее. Каждый собравшийся перед Споттед Пиг оторвался от своего BlackBerry и шепчет: "Боже мой! Это Ава Джек! Вы узнаете в ней Джек!"
– Почему, - спрашиваю я, - ты не в Греции, Ава?
– Я скажу тебе в машине, - говорит Ава.
– Пожалуйста. Залезай.
– Ава, - я вытираю слезы с уголков глаз.
– Что случилось? У тебя же завтра свадьба.
– Знаю, - говорит Ава.
– Просто садись, и я все объясню.
– Лиззи!
Я бросаю безумный взгляд через плечо и вижу, как Люк выходит через дверь Споттед Пиг, с салфеткой в руке.
Я удивлена - не думала, что он последует за мной - но колеблюсь всего лишь секунду. Я открываю дверь лимузина Авы и сажусь туда.
– Поезжайте, - кричу я водителю, - Пожалуйста, поезжайте!
– Эй, -говорит Ава, когда я поспешно занимаю свое место.
– Это твой парень? Он прелестный.