Королева Теней. Пенталогия
Шрифт:
– Великодушен?
– по-гадючьи прошипела Айлин.
– О, в самом деле, какое беспримерное… великодушие… Он обещает мне не припоминать?
– Айлин! Матушка!
– воззвал Артур.
– Перестаньте, прошу вас! Айлин, сестра, ты неверно поняла! То есть лорд Грегор действительно обещал, но лишь потому, что не считает тебя… падшей. Он так не думает, понимаешь?
– Премного ему благодарна!
– выкрикнула Айлин.
– И за оказанную честь - тоже! Но уж как-нибудь постараюсь без нее обойтись! А если я слишком испачкана для вашего добродетельного дома, так и в гости не напрашиваюсь! Подумаешь, пять лет обходилась - и еще всю жизнь обходиться готова! А вы,
– Айлин… – Растерянный Артур сделал к ней шаг, пытаясь то ли обнять, то ли удержать…
Вскочив, Айлин мгновенно оказалась за кроватью, выкрикнув:
– Не подходи! Я никуда не поеду, слышишь? И за лорда Бастельеро не пойду! Никогда! Ни за что! Будь он хоть последним мужчиной в Эдоре!
– Дура!
– снова взвизгнула леди Гвенивер.
– Останешься с репутацией шлюхи? Опозоренной девки?
– Не ваше дело!
– крикнула Айлин, с ужасом чувствуя, как к горлу подступают рыдания.
Нельзя! Нельзя плакать перед этими… Она должна быть сильнее!
– Айлин, перестань!
– прикрикнул теперь уже на нее Артур.
– Матушка, прошу вас замолчать!
– Паршивка!
– не унималась леди, сплетя перед собой руки и напоказ ломая пальцы.
– Неблагодарная мерзавка! Артур, ну что ты ее слушаешь? Немедленно забери домой! Вот этому ее здесь учили пять лет?! Развратничать?! Не слушаться брата?! Ты глава рода, не забывай об этом!
– Матушка! Да прекратите же!
Айлин в отчаянии оглядела палату, как никогда остро, до боли жалея о браслетах-ограничителях. Будь она магессой, никого не подпустила бы к себе! А потом… Потом… Конечно, лорд Бастельеро разгневается! Пусть даже ей придется уйти из Академии! Но Кармель ее не бросит, он заберет ее… Дурочка, ну почему она сама не уговорила его ехать в храм Странника?! Сейчас показала бы настоящий обручальный перстень - и все! Над замужней женщиной никто не властен, кроме мужа, а леди Гвенивер захлебнулась бы ядом!
– Только попробуйте меня забрать силой, прокляну!
– звонким от отчаяния голосом воскликнула Айлин и сложила пальцы в совершенно бессмысленную фигуру.
Леди Гвенивер побелела и завизжала. Артур мгновенно оказался между нею и Айлин, что-то говоря, его губы шевелились, но за верещаньем ничего не было слышно. Дверь распахнулась, и в палату влетел дежурный целитель, а следом за ним еще один. Мгновенно оценив обстановку, они подхватили леди Гвенивер под руки и вынесли из палаты, на ходу уговаривая успокоиться. Дверь с шумом захлопнулась, и Айлин осталась наедине с Артуром, который смотрел на нее с изумленным гневом.
– Айлин… Ты… Прокляла бы матушку?!
– А ты попытайся забрать меня домой - и узнаешь!
– огрызнулась Айлин, борясь со слезами.
– Ненавижу ее! Ненавижу, слышишь?! Почему она… все портит?! Всегда?!
– Айлин, она… Она тебя любит! Нуда, по-своему! Матушка бывает очень резка… - торопливо поправился Артур.
– Но… Айлин, подумай, прошу тебя. Не так уж она неправа! Я не собираюсь тебя принуждать, клянусь! Но чем тебе не нравится лорд Бастельеро?! И что, если ты действительно больше ни за кого не выйдешь замуж?! Я надеялся, что к тебе посватается Эддерли или Аранвен. Вы дружили, да и по возрасту они больше тебе подходят… Но ты же сама видишь…
– Не твое дело, за кого я выйду, – всхлипнула Айлин, чувствуя, что вот сейчас у нее никаких сил говорить о Кармеле, признаваться, что уже помолвлена и счастлива.
Только не после всей этой грязи! Ее назвали шлюхой!
– Ну, хватит, – нахмурился брат, разглядывая ее с выражением, которое Айлин сквозь пелену слез, застеливших глаза, не смогла понять.
– Прости, сестра, но я вижу, пребывание в Академии тебе и правда не на пользу. Обещаю, дома тебе станет легче. Я поговорю с матушкой, она извинится. Аты отдохнешь…
– Никогда!
– яростно сообщила Айлин, и тут дверь опять распахнулась.
– Я никогда… О, Претемнейшая, как же вы вовремя!
– выдохнула она с невероятным облегчением, встретив удивленные взгляды Аластора и Лучано.
Вот и единственно возможный выход из всей этой мерзости! Два свидетеля благородной крови - вполне достаточно! А то, что один из них король, это еще лучше! То, что сделано в присутствии его величества, никто не посмеет оспорить!
– Прошу вас быть свидетелями!
– снова звонко крикнула она сквозь слезы, что уже текли по лицу.
– Я, Айлин Мелисса Элоиза Игрейна Ревенгар! По доброй воле отрекаюсь от рода моих предков! Отрекаюсь от крови Ревенгаров! От их защиты, их помощи, их наследства, любых клятв, исполненных и не исполненных! Отрекаюсь! Отрекаюсь!
– Айлин! С ума сошла!
– отчаянно крикнул Артур и рванулся к ней, но Лучано с кошачьей ловкостью поставил ему подножку, и брат… бывший брат полетел на пол, выставив перед собой руки.
Тут же вскочил, обернулся и зло велел:
– Оставьте нас! Моя сестра не в себе!
– Уже нет, – с горькой усталостью возразила Айлин, не пытаясь остановить слезы.
– Я вам больше не сестра, лорд Ревенгар. И прошу вас покинуть эту палату, ясно? Вам здесь не место.
– Она рассмеялась, сама испугавшись собственной странной веселости, и добавила, переводя взгляд с Артура на Аластора и Лучано: - Прошу вас уйти… милорд… Вы ведь так… чтите этикет… Я не могу находиться рядом… с посторонним мужчиной… Да уйдите же!
– сорвалась она на крик и бессильно опустилась на подвернувшуюся кровать Аластора.
– Это ничего не значит!
– отчаянно сказал Артур.
– Господа, это наше семейное дело! Оставьте нас! Я должен успокоить сестру!
– Сестру?
– тихо, очень мягко и почему-то жутко выдохнул Аластор.
– Сестру, да? Которую ты довел… до такого?
А потом просто взял Артура в охапку и… вынес из палаты в коридор. Айлин услышала притушенный вскрик, потом какой-то грохот.
– Убьет же… – одними губами прошептал Лучано и вылетел вслед за ними.
«Вот и все, – отрешенно подумала Айлин, у которой слезы наконец-то хлынули, больше ничем не сдерживаемые.
– Теперь все по правилам. Я теперь безродная… простолюдинка. Теперь уже точно не леди. И если Кармель… Если он не захочет… Я его даже осудить не смогу… И не жалею, ясно?! Ни о чем не жалею…»
Из коридора доносились непонятные звуки, голоса, но она рухнула на постель и зарыдала, сотрясаясь от всхлипываний.
– Продай, – посоветовал Аластор, задумчиво рассматривая красивого солового жеребца с белой отметиной на лбу.
– Или в карты проиграй при случае.
– Что, плохой?
– удивился Лучано.
Знатоком лошадиных статей он себя не считал, но конь, на его взгляд, был исключительно хорош - поджарый, с тонкими стройными ногами, гордо посаженной головой и хитрыми блестящими глазами. Выведенный конюхом во двор, он нетерпеливо переступал копытами, помахивал роскошным хвостом и пофыркивал, словно красуясь перед зрителями.