Королева Теней
Шрифт:
Дверь распахнулась, и тонкая форма Несрин заполнила лестничную площадку.
Что ты здесь делаешь?
Она была в своей форме охранницы, нож спрятан за ее бедром. Она, не сомневаясь, определила злоумышленника, приближающегося к дому отца.
Шаол пытался игнорировать вес, свалившийся ему на плечи. Эдион свободен - они достигли многого. Но скольких других невинных они обрекли сегодня?
Несрин, не дожидаясь его ответа, сказала:
Входи.
...
Охранники приходили и ушли. Мой отец отправил их дальше вместе с выпечкой.
Шаол посмотрел на свой кусок грушевого пирога и
Он не позволял себе думать, что это "на всякий случай" может повлечь за собой. Разоблачение, как беспризорные собаки у черного входа, к этому не относится.
Они его не подозревают?
Нет. Они только хотели узнать, видел ли он или его рабочие кого-нибудь подозрительного перед спасением Эдиона. – Несрин взяла другое печенье и миндаль с сахаром для него. – С генералом все хорошо?
На сколько я знаю.
Он сказал ей о туннелях, валгах.
Насрин только сказала:
Мы снова найдем их. Завтра.
Он ждал, что она начнет расхаживать по комнате, кричать и ругаться, но она оставалась спокойной. Небольшой комок в нем размотался.
Она ударила пальцем по деревянному износившемуся столу, как будто смешивание тысячи ломтей хлеба разгладило его.
Зачем ты пришел сюда.
Чтобы отвлечься.
– ее глаза подозрительно блеснули достаточно, чтобы он сказал:
Не для этого.
Она даже не покраснела, хотя его собственные щеки горели. Если она предложит, то он, скорее всего, согласится. Он ненавидел себя за это.
Тебе здесь рады, - сказала она.
– Но конечно твои друзья в квартире - генерал, по крайней мере, - будут более хорошей компанией.
Они мои друзья?
Ты и Ее Величество проделали большую работу, пытаясь быть вместе.
Трудно быть друзьями без доверия.
Ты тот, кто пошел к Аробинну снова, даже после того, как он предупредил тебя.
И он был прав, - сказал Шаол. – Он предупреждал, что она говорила, что не тронет Дорина, но сделает наоборот.
И он всегда будет благодарен за тот предупредительный выстрел Несрин.
Несрин покачала головой, ее черные волосы мерцали.
Позволь только предположить, что Аэлина права. Что Дорина больше нет. Что тогда?
Она не права.
Позволь только предположить.
Он ударил кулаком по столу и стакан с водой затрясся.
Она не права!
Несрин скривила губы, хотя ее глаза смягчились.
Почему?
Он потер лицо.
Потому что тогда все это ничего не значит. Все что произошло… все это ни для кого. Ты не поняла бы.
Я не пойму?
– Холодный вопрос.
– Ты думаешь, что я не понимаю, что поставлено на карту? Я не забочусь о принце - не так, как ты. Меня больше волнует, что он представляет для будущего этого королевства, будущего таких людей, как моя семья. Я не позволю другим иммигрантам быть ослабленными. Я не хочу, чтобы дети моих сестер приходили домой с разбитыми носами, снова,
Он никогда не слышал от нее столько слов сразу, никогда... даже не знал, что у нее была сестра. Или это она была тетей.
Несрин сказала:
Прекрати жалеть себя. Оставь этот курс, но возьми другой. Приспособься.
В его рту пересохло.
Тебе когда-нибудь причиняли боль? Твоему наследию?
Несрин посмотрела на ревущий огонь, ее лицо было как лед.
Я стала городской охранницей потому, что ни один из них даже не попытался мне помочь, когда другие школьники окружили меня с камнями в руках. Ни один, даже при том, что они слышали мой крик.
– Она встретилась с ним взглядом. – Дорин Хавильярд предлагает хорошее будущее, но ответственность так же лежит на нас. В том, как простые люди хотят действовать.
Верно - все верно, но он сказал:
Я не оставлю его.
Она вздохнула
Ты еще более изворотливый, чем королева.
А ты ожидала, что я буду другим?
Полуулыбка.
Я не думаю, что ты бы понравился мне, если бы не был таким упрямым ослом.
Ты признаешься, что любишь меня?
Прошлым летом ты не говорил, что тебе достаточно.
Несмотря на себя, Шаол смеялся.
Завтра, - сказала Несрин. – Завтра мы выдвигаемся.
Он сглотнул.
Выбрать новый курс, но оставить тот же путь.
Он сможет сделать это. Он может попробовать, по крайней мере.
Увидимся в канализации с утра пораньше.
Глава 23
Эдион пришёл в сознание и попытался воспринять каждую деталь, окружавшую его, не открывая глаз. Солёный ветер из ближайшего открытого окна легко касался его лица; рыбаки кричали о своём улове в паре кварталов отсюда; и – и кто-то дышал рядом спокойно, глубоко. Кто-то спящий.
Он открыл глаза и увидел, что находился в маленькой, обшитой деревянными панелями комнате, украшенной с заботой и пристрастием к роскоши. Он знал эту комнату. Знал это место.
Дверь напротив его кровати была открыта, за ней была большая комната – чистая, пустая, наполненная солнечным светом. Простыни, на которых он спал, были шелковыми и новыми, подушки – пышными, а матрац – невообразимо мягким. Усталость овладела его телом, и тупая боль настигла его. В голове стало намного яснее, когда он посмотрел на источник этого спокойного, глубокого дыхания и увидел женщину, уснувшую в кремовом кресле возле кровати.
Её длинные, оголённые ноги лежали на одной из согнутых рук, шрамы всех форм и размеров покрывали её. Она положила голову другую на руку, её золотые волосы, длиной до плеч – кончики были окрашены в красновато-коричневый, как будто дешёвая краска уже почти смылась – покрывали её лицо. Её рот был приоткрыт, она спала, одетая в большую белую рубашку и что-то похожее на чёрные мужские трусы. В безопасности. Живая.