Королева Варваров
Шрифт:
— Могу я видеть Карлайга, хозяина этого дома? — спросил Клодий.
— Покиньте ваших лошадей, прошу вас, войдите в эти стены! — человек простёр руку в направлении открытых дверей.
Всадникам ничего не оставалось делать, как удовлетворить просьбу незнакомца. Внутри пылал очаг. В центре овальной комнаты стоял деревянный идол. Вырезанный из дерева безбородый кумир держал на руках молодого поросёнка. Рядом с изображением бога варваров стоял стол, покрытый красной скатертью, и длинная скамья.
— Садитесь, римляне. Сейчас мои слуги накормят
— Значит это ты, Карлайг! — воскликнул Клодий.
— Да, это я! — ответил незнакомец. Карлайг пристально вгляделся в лицо Клодия. Он поправил растрепавшиеся, убеленные сединой волосы и указал префекту когорты на дверь, которая, по-видимому, вела в другую комнату.
«О боги, какой изумительный старик!» — чуть было не вырвалось из уст у Клодия, но он сдержался и тоже в свою очередь посмотрел на Карлайга, не в силах сойти с места и пойти первым в указанном направлении.
Несмотря на то, что морщины прорезали лоб Карлайга, и виднелись у глаз, лицо старика было удивительно красивым. Клодий никак не мог понять, что же было искрометным во взгляде Карлайга, пока вдруг не понял, что глаза старика — молодые. Они лучезарно светились и были прозрачны как вода в лесном ручье. И если глаза делали Карлайга молодым, то густые белёсые усы придавали ему вид мудреца.
— Идём за мной, римлянин. Я вижу, что у тебя ко мне дело.
Клодий повиновался и пошёл вслед за Карлайгом. В комнате, где они очутились, было довольно тесно. Молодой патриций сел на предложенный стул. Хозяин дома присел на каком-то деревянном чурбане.
— Расскажи, что тебя тревожит, римлянин. Ведь ты не спроста пожаловал в мой дом. Говори!
— Помоги мне найти Вирку. Отведи меня к ней.
— Зачем она тебе нужна? Если ты желаешь побеспокоить её без причины, я ни в чём не могу тебе помочь.
Клодий, облизывая пересохшие от волнения губы, поведал Карлайгу о смертельной болезни жены.
— Наши лекари не помогли ей. Осталась одна надежда, на ваше врачебное искусство, — сказал он в заключение своего рассказа.
Карлайг долго молчал. Наконец он произнёс:
— Если Вирка и поможет тебе, то я боюсь римлянин, что плата за спасение твоей жены будет непосильной для тебя.
— Я отдам всё, что у меня есть? — воскликнул Клодий.
Варвар усмехнулся, закрыл глаза ладонью и, медленно растягивая слова, произнёс:
— Я отведу тебя к Вирке. Но знай, — горячее дыхание старика коснулось лица Клодия, — плата будет слишком большой. Я предупреждаю тебя об этом.
Клодий вздрогнул, но, тем не менее, твёрдо произнёс:
— Отведи меня к Вирке, пусть она спасёт мою жену. Я отдам всё, что она потребует от меня.
— Хорошо! Тогда завтра, в это же время, подъезжай к моему дому. Вирка живёт отсюда недалеко, но добираться до неё предстоит не один час. Я всё сказал.
Вытащив из кошеля несколько золотых монет, Клодий всунул их в ладонь старика.
— Завтра я дам тебе ещё золота, только отведи меня к Вирке.
Карлайг усмехнулся, но денарии
На следующий день, в назначенный час бруинд встретил римлян с тем же достоинством и гордостью как в первый раз. Крытая повозка, где лежала Актис, остановилась, и к ней подошёл Клодий. В десятый раз он убедился, что, к счастью, Актис ещё жива.
Бруинд уже готов был идти. Четверо легионеров взяли на плечи носилки с супругой префекта. Карлайг дал знак рукой следовать за ним, и процессия тронулась в путь. Когда подошли к лесу, бруинд повернулся к Клодию и сказал:
— Теперь бери свою женщину на руки и ступай за мной. Остальные пусть ждут вас здесь. К утру мы вернёмся.
Клодию ничего не оставалось сделать, как дать своим подчинённым такой приказ. Затем он взял Актис, закутанную в меха, на руки и пошёл за Карлайгом. Старик шёл быстро и уверенно. Его седая голова белела среди темноты вечернего леса. Шли они долго. От усталости Клодий весь взмок, капли пота стекали по его лицу, хотя было холодно. Над верхушками деревьев тревожно гудел ветер. Высокие и мощные дубы отвечали ему треском ветвей. Внизу было тихо, и шаги бруинда гулко отдавались по замёрзшей земле. Пошёл снег, холодный и колючий. Шёл он густо и, падая на землю, уже не таял. Чувствовалось дыхание наступающей зимы.
Дом Вирки появился неожиданно, словно возник из-под земли. Он был огромный, как башня, и сложен из толстых брёвен. Крыша его доходила до верхушек деревьев. Клодий ещё ни разу не видел таких высоких строений из дерева. Массивное жилище, не имевшее ни одного окна, было таинственно и мрачно. Среди брёвен была медная дверь с непонятными знаками и изображениями свиных, кабаньих и медвежьих голов, которые терзали человеческую фигуру.
Клодию стало не по себе, он поёжился, но уверенности в себе не потерял.
Карлайг постучал посохом в дверь, и она отворилась. Яркий свет вырвался из жилища наружу и ослепил находящихся здесь мужчин. Затем появилась высокая женская фигура.
— О, мать всех друидов, божественная Вирка, — обратился к ней Карлайг. — Я привёл римлянина и его женщину, о которых поведал тебе сегодня утром.
— Хорошо, Карлайг. Теперь уходи и оставь их со мной.
Бруинд поспешил удалиться.
Внезапно за спиной Клодия вспыхнуло два костра, и в отблесках огня патриций увидел лицо Вирки. Ей было лет сорок, не больше.
— Помоги мне, о, благородная женщина, спаси мою жену! — взмолился Клодий.
— Я знаю, зачем ты пришёл, римлянин, — ответила Вирка. — Ты принёс калидонский янтарь?
— Да.
Клодий быстро снял с плеча сумку с ценной платой и протянул её Вирке. Но та даже внимания не обратила на этот жест. Она подошла к Клодию и посмотрела ему в глаза. Римлянину показалось, что она видит его насквозь и читает его мысли.
— Это не главное, — сказала она про янтарь. — У меня будет одно условие, если ты согласишься на него, то я испрошу повеления у Тараниса помочь тебе.