Королевская Академия Магии. Неестественный Отбор
Шрифт:
Отставив от себя нетронутую тарелку, Маргарет с искренним недоумением посмотрела на подругу:
— Так и не надо. Просто будет три придворных моры и ты. Подруга королевы.
— Тогда я и после свадьбы желаю остаться на этой должности. Кого будешь брать?
— Меня еще не объявили, — криво улыбнулась Маргарет, — это как продать части тушки непойманного дорфа.
— В данном случае — неразделанного, — возразила Тамира. — Зато три будущие придворные моры оградят тебя от конкуренток.
— Тогда Стовер и Хемснис, — тут же ответила Маргарет. — Я думала
— Где-нибудь в будущем, — Тамира легкомысленно пожала плечами. — Вдруг понадобится приблизить к себе какую-нибудь девицу?
— Не представляю, для чего, — устало улыбнулась мэдчен Саддэн. — Но звучит разумно. Идем?
Хорошо, что Линнарт дал Маргарет доступ к настоящим тайным ходам — придворные дерры пытались превентивно обаять будущую королеву.
— Интересно, эти гаденько благоухающие поганцы вообще в курсе, что Избранная должна сохранять телесную невинность? — проворчала Тамира и подобрала юбку. — Это не тайный ход, а тайный лаз.
Короткими перебежками добравшись до своих покоев, Маргарет рухнула в кресло.
— Скорей бы бал. Я тогда смогу послать всех в парк.
— Ты и сейчас это можешь, — хмыкнула Тамира.
— Сейчас я одна из Избранниц, — покачала головой мэдчен Саддэн. — И благородные просто оказывают мне знаки внимания. Навязчиво, но в пределах приличий.
— Условности, — фыркнула Тамира, — мешают жить.
За последующие дни Маргарет не раз вспомнила эту фразу. Ей не давали прохода. Стовер и Хемснис, получив предложение стать придворными морами, часть вражеских сил оттянули на себя. Но чем ближе был бал, тем сильнее давили на Саддэн. Ей внушали, что две придворные моры, которые еще даже не моры, слишком малое число. Ее знакомили с «чудесными дочерями» и такими же племянницами. А уж сколько «ответственных и честных юных дерров» было представлено будущей королеве — не счесть.
Мора Тандин поселилась при дворе. Она и ее помощницы закрыли ателье в Царлоте и работали только на Маргарет. Для самого важного дня готовилось три роскошных платья. По задумке швеи эти наряды должны были отражать как время суток, так и статус — рассвет, день, закат. Рассвет — Избранная, день — Жена, закат — Жертвенная. Последнее особенно пугало Маргарет. Но мора Тандин посмеивалась и приговаривала:
— Мы, женщины, за все платим кровью. Весь наш жизненный путь тесно переплетен с нею. Мы жертвуем свою кровь, превращаясь из девочки в девушку, из девушки в женщину.
— Ага, а уж сколько крови, когда матерью становишься, — хихикнула одна из помощниц и тут же отхватила начальственный подзатыльник. — Простите.
— Да, градус театральности сбит, — вздохнула мора Тандин. — Каждый из нас зависим и от Богини, и от королевской власти. Но вы на краткий миг окажетесь в полной власти Серой Богини и в абсолютном безвластии относительно короля. Не законы Кальдоранна будут определять вашу судьбу. Потому и платье должно быть соответствующее.
— Мора должна быть морой хоть на эшафоте, хоть в уборной, — покивала все та же помощница. — Что? Мне мама так говорила. Правда,
Платье-рассвет шили из удивительного переливчатого шелка. Нежно-розовый верх к подолу превращался в грозовой сумрак. Немного вышивки, темное кружево на нижних юбках. Так, чтобы лишь при движении кружевная пена немного проглядывала из-под текучего шелка.
Платье-день выкроили из синего атласа с роскошным, тяжелым золотым шитьем. Тугой корсет делал талию Маргарет устрашающе тонкой и аппетитно приподнимал грудь.
Платье-закат полностью отражало свое название. И было идентично утреннему наряду, с той лишь разницей, что кроваво-алый цвет лифа к подолу становился непроглядно-черным. Украшением для вечернего наряда служила россыпь черных бриллиантов на лифе платья.
— И ваши роскошные волосы. — Мора Тандин провела ладонью по тугой косе Маргарет. — К Богине вы выйдете простоволосой и босой, без косметики и украшений. Только платье.
— А белье? — ахнула Маргарет.
— Богине нет дела до белья смертных, — улыбнулась швея. — Но у вас будет очень, очень красивое белье. Ведь после храма гости проводят королевскую чету в спальню. И до самого утра будут пить и веселиться. И просить для вас плодовитости.
— Многоплодности, — хихикнула помощница.
— Динка! Если б не твои золотые руки — убила б дуру! Мы про королеву говорим, а не про кошку помойную!
Такие диалоги свершались едва ли не каждую примерку. А примерки случались каждый день.
Первая неделя, из двух оставшихся до бала, сгорела как тонкая лучина. И однажды вечером, пролистывая учебник практической артефакторики, Маргарет задумалась о том, насколько быстро летит время. И как мгновенно меняются приоритеты — совсем недавно у нее были иные планы на жизнь. А теперь все зыбко и неопределенно. То есть королевский венец — он уже вот, почти давит на голову. Но вот все остальное…
«Нельзя зарекаться», — витиевато вывела Маргарет в роскошном блокноте. Последние вечера она не могла позволить себе расслабиться за учебниками. Оказывается, каждая мэдчен, становясь морой Дарвийской, жаловала открытой городской библиотеке свой дневник. Вот только в дневнике Маргарет были записаны грязные ругательства и рецепты взрывоопасных алхимических растворов. Кое-что приемлемое было в одной из лабораторных тетрадей, но расстаться с этим сокровищем она смогла бы только после смерти.
Поэтому сейчас она старательно заполняла новый, красивый дневник. И сама поражалась тому, какой же благостной выходит святая королева.
К слову, в народе уже пошла молва о том, что недаром Маргарет Саддэн выжила Алой Ночью. И отец у нее из простых смертных. Предположений было великое множество, но сходились все в одном — новая королева принесет добро своим подданным. Самые циничные тут же напоминали про «жральный ряд». Так в народе называли столы с угощением для горожан.
Стук в дверь вырвал мэдчен из медитации. Она как раз начала пафосную фразу «Суть жизни каждой мэдчен состоит в несении добра…» — и никак не могла ее закончить.