Королевская кровь
Шрифт:
И точно — услышали стук башмаков. Бежит кто-то параллельной улицей, спешит, а совсем вдали вроде цокот. Переглянулись. Поднялись на чье-то высокое крыльцо. Сверху-то удобнее…
Стук изменил направление — прямо к ним понесся. И выбежал на невеликую площадь человек. А за ним — огромный, чуть не с коня, кабанище. Тот самый!
Пока Жилло с братцами стояли, окаменев, нагнал кабан человека, сбил с ног, перевернул рылом на спину. Человек закричал, кабан клыками в грудь ему ударил, вспорол кафтан, выдернул клыки, второй раз нацелился…
Видеть
Взревел кабан дурным воем. Стряхнув в себя братцев-воришек и Жилло, отскочил. Дедуля еле умудрился нож спасти — не оставлять же его в кабаньем боку! Хлынула черная кровь.
И опять — стоят трое человек с ножами, а напротив — бешеная тварь, мерзкий вонючий оборотень. И помочь некому — далеко старуха со своим диковинным котом.
— Нариана бы сюда! — воскликнул Малыш. — Нариан! Кисонька! Сюда, мой маленький! Сюда, котище мое драгоценное!
При одном имени клыкастого котишки попятился кабан. Что-то между ними, видно, было нехорошее. Попятился, задом на каменную тумбу налетел, тумба накренилась. И, теряя кровь, понесся прочь…
— Ну, спасибо кисоньке, — сказал, вытирая о замшелую стенку нож, Дедуля. — Впервые вижу, чтобы от котов польза была.
— А ты уверен, что это — кот? — резонно спросил Жилло. — Тоже ведь оборотень!
И подошел к спасенному, нагнулся над ним. И узнал его.
Это был моряк Мак. Он лежал без сознания, с грудью, вспоротой клыками кабана. Жилло прикоснулся — и отдернул руку, ощутив кровь.
— К старухе! — немедленно решил Дедуля. — Она перевяжет. Не к лекарю же думскому, в самом деле!
Посадили Мака на сложенные в узел руки, понесли. Впереди — Малыш, он самый высокий, ему в паре несподручно. За ним — Жилло с Дедулей, они примерно одного роста, вот и тащат раненого. Так и добрались до старухиного подвальчика.
Двор оказался закрыт. То есть, хоть лбом колотись — никто отворять не выйдет. Как быть?
— Придется Денизу будить, — сказал Жилло. — Она откроет. Мало ли какой денежный гость пожаловал? Она своей наживы не упустит.
— А чем нам Дениза помочь может? — спросил Малыш. — Она же не знахарка.
— Увидишь, — пообещал Жилло.
И давно уж он не видывал такой недовольной женщины, как поднятая из постели Дениза. Только-только работников спать отпустила, только-только сама прибралась да улеглась — здравствуйте!
Однако, увидев раненого, Дениза сразу сменила гнев на милость постелила для него на лавке старую простыню, велела раздеть, сама где-то между кладовок скрылась. Жилло так и понял, что потайным
Расстегнули они с Малышом кафтан на Маке, кое-как стянули — сверточек на пол вывалился. Подобрал его Дедуля, развернул — а это вишневого бархата кусок с семью углами по краю, с тремя золотыми розами. И распорот острым клыком.
— Вот в чем кабанище клыками застрял, — сообразил Дедуля. — Гляди, Жилло, эта вот штуковина твоему дружку жизнь, может быть, спасла!
Развернул Жилло бархат.
— Очень мне это все не нравится, — говорит. — Ведь Мак не просто так ночью по городу слонялся. Его капитан Шмель ко мне послал. Это же — мое имущество, ребята! Что могло случиться? Ума не приложу! В беду капитан попал, что ли?
— Он тебе знак подает, — отвечает Дедуля. — Но только Мак и может объяснить, что это за знак такой. Где треклятая старуха застряла?!
— А вот я тебя, красавец мой, за такие слова на табуреточку усажу — и просидишь ты на ней сутки, как приклеенный, — пообещала, внезапно появляясь, старуха. — Я умею! Ну, кого там свиньи покусали?
— Какие свиньи, бабка! — воскликнул Жилло. — Кабан вот такого роста! Представляешь, ночью по городу кабан шастает и на людей нападает! Я ведь его во второй уже раз вижу.
— Во второй раз, говоришь? — спрашивает ехидная старуха. — Здоров же ты пить, голубчик. Я удивляюсь, что ты вчера только одного кабана вот такого роста увидел, а не целое стадо.
— Знаешь что, бабушка? — и Жилло оттянул ее в сторонку. — Ты про кабана у своего милого котика Нариана спроси. Сдается мне, что он тебе человеческим голосом куда больше моего расскажет.
— Что может мой котик знать о кабанах? — удивляется ведьма. — Сидит себе дома, ест, спит да мурлычет.
— А почему тогда, стоило Малышу позвать «Нариан!», кабанище деру дал? — тихонечко спрашивает Жилло. — Совпадение? Котик-то у тебя, бабушка, приметный. Шуба черная лохматая, клыки янтарные. А я целого тигра вороного ночью видел. Тоже лохматый и тоже с янтарными клыками. Так что не морочь мне голову, старая карга, а лучше раненым займись!
Усмехнулась старуха.
— Сердит ты, как я погляжу, Жилло, — говорит. — Ну да ладно. Насчет кота как-нибудь потом все объясню. И пора бы нам познакомиться. Зовут меня тетка Тиберия. Вот так и обращайся. Не то тебе Нариан больше Неду не покажет.
И заткнулся Жилло.
Выложила старуха на стол свои знахарские припасы — и сверточек вишневого бархата обнаружила. В складке золотой цветок притаился. Подняла старуха глаза на Жилло — и был в этих глазах веселый вопрос. Жилло его как будто ушами услышал.
— Да понимаешь ли ты, сынок, что это такое? — спросили глаза. — И чувствуешь ли ты, что этой бархатной штуке радоваться надо?
И сразу же отвернулась тетка Тиберия, взяв со стола, что надо, и раненым занялась. Мало ли что там на столе разбросано? Не ее, мол, дело.