Королевская кровь

Харви Александра

Разве что хотел сам получить все вознаграждение целиком…

Я стояла достаточно близко от Кайрана, чтобы врезать ему по какому-нибудь жизненно важному органу ногой или кулаком. Если он будет лежать без сознания, пока на меня действует его гипноз, то не сможет воспользоваться моим состоянием. Тут раздался какой-то щелчок. Я мгновенно бросилась на Кайрана, но он обхватил меня руками и прижал к стене с такой силой, что у меня перевернулось все внутри. Я сильно прикусила губу и почувствовала вкус крови.

Голубоватый луч маленького фонарика наполнил тесное пространство.

Кайран искал вовсе

не гипнотический порошок. Он просто пытался найти за своим поясом источник света.

— Какого черта? — проворчал он, потирая ушибленное колено.

Я оказалась прижатой к нему всем телом, попыталась вырваться, отклониться назад, но сил не было. Бешеный рывок отнял у меня последние их остатки.

Я слегка осела вниз и призналась:

— Я думала, ты ищешь гипнотический порошок.

В странном голубом свете его глаза казались чрезвычайно темными. Брови Блэка почти сошлись у переносицы, он был ужасно зол.

— Я вообще то только что пытался спасти твою жизнь.

— Ээ… Спасибо. — Я уже собиралась улыбнуться, но потом решила тоже рассердиться. — Послушай, это была просто ошибка.

— Ну если ты так говоришь…

Он все еще не отпускал меня, а когда разжал руки, я прислонилась к стене и закрыла глаза.

— Что с тобой происходит? — спросил Кайран так, что сквозь раздражение я услышала в его голосе искреннее беспокойство. — Тебя ранили?

— Обмен кровью…

— Что… прямо сейчас? — От изумления он не произнес, а как-то проквакал эти слова.

— Через пару дней. У меня будет день рождения.

— Но разве ты при этом не должна стать сильнее?

— Конечно, — сухо ответила я. — Если все это не убьет меня прежде.

— Так… Мы не можем оставаться здесь.

— Этот туннель ведет к другому убежищу.

— Они не перестанут нас искать, перероют весь лес.

— Больше не могу бежать, — виновато пояснила я. — Просто не способна. Потяни вон тот рычаг, рядом с твоей головой.

Он потянул рычаг вниз и тут же отпрыгнул, когда дверь стремительно захлопнулась, перекрывая доступ в туннель.

— Сюда, — сказала я ему, буквально волоча ноги.

Блэк подошел ко мне и обхватил за талию, чтобы поддержать.

— Ничего, я в порядке, — пробормотала я.

— Ты совершенно зеленая. Если не считать красных глаз, конечно.

— Ох…

Мое самолюбие было задето. Я понимала, конечно, что это глупо. Сейчас у меня хватало и других проблем. Но я все равно не хотела выглядеть в его глазах измученной, отвратительной развалиной. Он был совсем рядом, такой теплый. Мне вдруг стало холодно, и я задрожала. Подземная сырость не улучшала положения дел. У меня застучали зубы. Мне хотелось только одного; забиться в какой-нибудь угол, где можно было бы упасть и полежать. Кайран почти нес меня по подземному коридору. Здесь пахло землей, зеленью и водой, сочившейся сквозь стены. Наконец туннель расширился, и мы очутились в круглом помещении с полом, вымощенным каменными плитами, и узкой кроватью в дальнем углу. Здесь имелся и большой металлический ларь, в котором, как я знала, лежали одеяла, спички и прочие припасы, включая термос с кровью. Из этой комнаты был другой выход, на котором была установлена тревожная сигнализация. Кайран помог мне добраться до кровати, а потом уставился на сигнализацию,

пока я доставала из ларя одеяла.

— Ты можешь это открыть?

Я покачала головой.

— Та дверь с решеткой, которую ты закрыл там, в туннеле, и вот эта связаны между собой и останутся запертыми до заката. — Я вскинула брови. — Наверное, мне незачем объяснять, почему это так.

— Я и представления не имел, что тут может быть такое. Это похоже на старые военные бункеры.

— Все это действует уже по меньшей мере сто лет. Система туннелей помогает нам добираться с места на место, не попадая под лучи солнца. — Я откинулась на кровать и зевнула. — Если на тебя постоянно охотятся разные снайперы, следопыты и идиоты, то это действительно становится похоже на войну.

— А я кто — снайпер, следопыт или идиот?

— Пока не знаю.

— И на том спасибо. — Он нахмурился, оглядываясь вокруг. — Если «ГелиосРа» найдут вход, мы окажемся здесь в ловушке.

— Они не найдут нас. Это на самом деле хорошо замаскировано. К тому же здесь система тревоги, если она действительно нам понадобится, но пока рано ее включать. — Я попыталась позвонить родителям по мобильнику, но он не работал. — Разрядился, — пробормотала я. — А как насчет твоего телефона?

— Если я включу мобильник, то «ГелиосРа» тут же активирует систему навигации. — Голос Кайрана смягчился. — Так что, полагаю, нам придется просто ждать.

Мои веки были невероятно тяжелыми. Мне пришлось принять на веру, что Блэк не попытается проткнуть меня колом, если я засну. Не спать еще какое-то время я просто не могла, а он, в общем-то, доказал, что достоин доверия хотя бы настолько, чтобы при нем можно было немного отдохнуть. Я слышала, как Кайран рылся в ларе, потом с шипением зажглась спичка, и загорелась толстая свеча. Искусственный голубой свет фонарика поблек. В сыром воздухе поплыл запах тающего воска.

— Соланж, тебе страшно?

Я на мгновение приоткрыла глаза. Кайран сидел на свернутом одеяле, положенном на ларь, и пристально смотрел на меня. Мигающий свет поблескивал на защитных очках, висевших на шее Кайрана, на заклепках его свободных брюк и металлических носках кожаных военных ботинок…

— Страшно чего?

— Быть вампиром.

Я отвела взгляд, на секунду задумалась, потом снова посмотрела на него. Он все так же не сводил с меня глаз, как будто во всем мире не было более интересного зрелища.

— Иногда, — искренне прошептала я. — Не то чтобы страшно быть именно вампиром. Я ведь только это и знаю с самого детства. А вот перемена… — Я слегка содрогнулась. — Младший из моих братьев чуть не остался на другой стороне, проходя это.

— Я и не думал, что это так опасно.

— Это все из-за того, что в девятнадцатом веке наши предки болели чахоткой.

— Чахоткой?

— Туберкулезом.

— О! — Кайран немного помолчал. — В самом деле?

— Тебе не рассказывали этого в твоей академии? — Я не удержалась от легкой насмешки, но Кайран ответил совершенно серьезно:

— Нет.

Мне сразу стало неловко из-за собственной мелочности. В конце концов, он спас мне жизнь.

— У всех нас теперь те же симптомы, что при туберкулезе, особенно с точки зрения поэтов-романтиков. Бледность, усталость, кашель с кровью.