Королевская охота (сборник)
Шрифт:
— Только иногда. Или он мог быть милым настолько, насколько это вообще возможно. У него было сверхъестественное воображение. Как он любил цветы! Однажды он рассортировал цветы по окраске, чтобы устроить Сражение Цветов. Я уверена, что такого дикого протеста вы никогда не видели — летающие лепестки и крики умирающих. То туда, то сюда бегал Говард, ведя в атаку свои Красные войска против Синих: розы умирали с большим мужеством, а колокольчики побеждали вербену. Да, что это был за день! Потом он пошел в высшую школу, и там, как мне говорили, ему не повезло. Он был
— Как так?
— М-м... Я вообще-то не должна была говорить так много, но ведь это было так давно, и времена изменились, хотя Садалфлори все еще важные персоны. Говарду понравилась одна из девушек. Я думаю, это была Саби. Она, естественно, заигрывала с ним, а Говард сделал что-то, достойное порицания и Садалфлори пришли в ярость, но Говард поспешно улетел с планеты и скрылся от возмездия.
Герсен наклонился над рукоделием женщины.
— Как красиво вы это сделали.
— Это моя лучшая работа, ей я зарабатываю на жизнь.
Герсен дал ей около десяти СЕВов.
— Сделайте такую же для меня. Если я не вернусь назад, то можете продать ее кому-нибудь, не сомневаясь.
— О, благодарю вас, сэр!
— Не за что. Мне понравился ваш рассказ, но я должен продолжить путь.
Проехав еще милю по дороге. Герсен приблизился к ферме с приметным зеленым сараем. Он остановил машину и осмотрел дом: дрожь от сознания неизбежности прошла по коже. Дом был похож на многие другие: три этажа построены из розового известняка с голубой отделкой на окнах, высокая крыша со слуховыми окошками. В открытой кухне в саду работал человек в синих брюках и черной рубашке. Заметив Герсена и автомобиль, он прекратил работу и пристально посмотрел в их сторону.
Герсен въехал во двор. Мужчина приблизился, очевидно это и был Адриан Хардоа. Его волосы желто-коричневого цвета с седыми прядями были подстрижены без всякого стиля; его лицо было узким и обветрившимся. Он рассматривал Герсена без всякого признака радушия.
— Сэр?
— Это Хоум Фарм?
— Да. Это так.
— А вы Адриан Хардоа?
— Да, — Адриан Хардоа говорил мягким глубоким голосом.
— Я Генри Лукас, представляю журнал «Экстант». Прибыл из Понтефракта на Алойзиусе.
— А, это насчет конкурса в журнале, — голос Хардоа принял более живую интонацию.
— Правильно. Среди миллионов ответов вы были первым, кто правильно узнал номер шесть, который, конечно, был вашим сыном.
Адриан Хардоа вдруг встал в оборонительную позу.
— Какая разница? Идентификация и есть идентификация.
— Никто не спорит. В сущности, я приехал затем, чтобы вручить награду.
— Вот это новость! Сколько?
— По нашим правилам первый правильный единичный ответ оценивается в триста СЕВов. Я привез эту сумму.
— Благословение снизошло до нас с помощью Диадрама! Знаете что, не более чем час назад вы могли бы встретиться и с самим Говардом. Он приезжает на школьную встречу.
Герсен улыбнулся и пожал плечами.
— Странное
— У него дела идут хорошо, у Говарда, хотя он и покинул нас без гроша, и прошло уже много лет с тех пор, как он ушел из дома. Но проходите в дом, жена должна услышать хорошие новости. По правде говоря, я начисто забыл это дело, и даже не подумал спросить Говарда о его рекламе. Благодаря этому снимку люди теперь должны его узнавать повсюду.
— Некоторые и оказались такими наблюдательными, сэр. — Герсен прошел за Адрианом Хардоа по ступеням и оказался в опрятной кухне. Женщина, почти такая же высокая, как и Адриан, появилась почти одновременно с ним. Ее лицо, чем-то неуловимо похожее на Говарда Алана Трисонга, привлекло Герсена. Глаза были посажены немного ближе, чем обычно, располагались под немного широковатым лбом, длинный прямой нос нависал над бледными губами и почти отсутствующим подбородком; эти черты не содержали в себе и намека на веселый характер и юмор.
Все же, на сообщение Адриана о его выигрыше, она изобразила нечто, в общем похожее на гримасу удовольствия.
— Вот это хорошо! Значит Говард волей-неволей вознаградил нас!
— Да, похоже. Ну, а как там с чаем? Что вы скажете на это, мистер Лукас?
— Я скажу большое спасибо.
По приглашающему жесту Хардоа Герсен сел за стол. Он достал пачку банкнотов и стал пересчитывать их. Адриан благоговейно заговорил:
— Подумать только, ведь я совершенно случайно взглянул на эту фотографию, и то только потому, что «Экстант» — выпускаемый за пределами нашей планеты. А кто выиграл главный приз?
— Лица, изображенные на фотографии, в сущности, весьма разнородны, их свел случай за одним столом, и это произошло на курорте. Местный официант был первым, кто правильно назвал их имена. Ваш сын Говард тоже обратился к нам с идентификацией, но слишком поздно.
Ребе Хардоа язвительно улыбнулась.
— Это ли не похоже на Говарда? Жаль... Тс-с! Я слышу Ледеомуса. Это старший брат Говарда, совершенно другой человек. Нашу ферму мы оставим ему.
Ледеомус остановился в дверях, с удивлением увидев незнакомого человека. Он был более грузен, чем отец, щеки румяные, как яблоки, глаза с тяжелыми веками придавали его лицу выражение лукавого юмора.
Адриан сказал:
— Ледеомус, подойди и познакомься с мистером Генри Лукасом из «Экстанта». Он привез нам деньги.
Ледеомус сложил губы трубочкой и присвистнул:
— Фью! Что за день! Сначала Говард появился из небытия, а теперь мистер Лукас.
— Совпадение, — сказал Герсен. — Все-таки жалко, что я разминулся с ним, мне заказали написать статью о людях, изображенных на фотографии.
Адриан заговорил голосом беспристрастного суждения:
— О Говарде можно рассказывать не так уж много. Он никогда не работал на нашей ферме, не занимался сельским хозяйством. В школе он мечтал, и думаю, что в настоящее время из-за своих путешествий он так и не добился особых успехов.